Живой огонь - Страница 19

Самому Константину, придавшему христианству статус государственной религии, но по существу остававшемуся безбожником, было все равно, какую исповедовать религию, лишь бы она не противоречила его политическим амбициям. Константин называл себя «тринадцатым апостолом», но тем не менее возглавлял языческую священническую коллегию и сохранял за собой сан Pontifex Maximus – верховного жреца Римской империи. Размежевание между митраизмом и христианством было неминуемым следствием государственной религиозной политики, потому что признание христианства дочерней религией по отношению к зороастризму (как оно и есть на самом деле) означало бы крах политической идеологии Рима перед персидским зороастризмом. Этого допустить было нельзя, поскольку в таком случае христианство мало чем отличалось бы от похороненного митраизма, также имевшего зороастрийские корни.

Больший демократизм христианства и замкнутость митраизма во многом определили будущую победу религии Христа, но основная причина поражения культа Митры носит чисто политический характер – митраизм был чуждой религией в Римской империи, более того, он был религией персидского происхождения, а Персия являлась постоянным врагом Рима, оспаривавшим у него право мирового господства.

Митраизм был обречен по трем причинам: исторически, идеологически и политически он уступал христианству. Если рассматривать противостояние митраизма и христианства с исторической точки зрения, то становится очевидным несоответствие митраизма, народившегося в эпоху Овна и несущего ее вибрации, новой космической эпохе Рыб, которой гораздо более соответствует религия Христа, одним из самых ранних символов коей является рыба. То обстоятельство, что фигура Христа как спасителя рода человеческого не была воспринята адептами мистерий, вопреки древним пророчествам Зороастра о рождении младенца Саошианта от девы, предопределило идеологическое поражение митраизма, как, впрочем, и самого зороастризма несколькими веками позже. С идеологической точки зрения христианство представляло собой более цельную и чистую религию, неприятие принципа зла в которой стало главной богословской концепцией. Митраисты же поклонялись как высшим – небесным, так и нижним – подземным богам, среди которых было место даже Ахриману – виновнику всех бед человечества.

Но ни идеологические, ни исторические факторы, оказавшие, безусловно, огромное влияние на расстановку сил между христианством и митраизмом, не смогли бы перевесить чашу весов в пользу одной из этих религий, если бы ко всему этому не примешалась политика. Митраизм проиграл исторический спор с религией Христа, и надо признать, это было неизбежно. Использование в богослужении жертвоприношений, подмена истинного знания сложными предписаниями ритуала, эклектизм и излишняя сакрализация культа – все это и многое другое можно поставить в укор митраизму. Христианство было гораздо более жизнеспособно, и поэтому именно оно выжило в сложнейшей исторической обстановке, каковая имела место в Римской империи времен эллинизма. Став государственной религией, христианство похоронило под собой все многообразие религий прошлого, в том числе и митраизм.

Таким образом, зороастрийцы первыми приветствовали Спасителя как Первосвященника и Царя и принесли ему свои дары: золото, ладан и смирну. В соответствии с имеющимися древними источниками, в дальнейшем Иисус обучался в Персии и Индии, и только потом, когда ему было уже тридцать лет, он начал свою проповедь (заметим, что в Евангелиях о жизни Иисуса в этот период времени ничего не говорится). Об этом же, кстати, свидетельствуют содержание проповедей и темы притч Иисуса Христа, многие из которых очень близки к тому, что говорил Заратуштра и о чем говорится в авестийских текстах. Интересно, что использование красного вина и хлеба в христианском обряде причащения буквально повторяет древний зороастрийский обряд. Конечно, проповеди Иисуса Христа отличаются от авестийского учения, причем порой существенно, хотя и гораздо ближе именно к нему, а не к Ветхому Завету. Эти отличия объясняются особенностями страны, где проповедовалось учение, а также, в еще большей степени, особенностями того временного периода. Тем не менее в своей основе изначальное христианство ни в чем не противоречит зороастризму.

Рассмотрим еще несколько примеров влияния зороастризма на иные духовные традиции. Известное древнее духовное учение Китая, даосизм, сформировалось в те времена, когда Китай был одной из независимых провинций Древнего Ирана (около VI века до н. э.). Изначальный даосизм возник как результат распространения влияния зерванитских идей на фоне общей персидско–мидийской экспансии во всех сферах культурной и политической жизни Евразии. Один из древнейших даосских текстов, Дао дэ цзин, излагающий учение о Дао, ключевом понятии даосизма, написан основоположником учения Лао Цзы, который создал его, согласно древним источникам, побывав на западе, в Персии. Небольшой по объему текст Дао дэ цзин исполнен глубокого смысла и может рассматриваться на нескольких уровнях, в частности им руководствовались многие средневековые алхимики. Начиная с VI века нашей эры даосизм был сильно искажен манихейством, опять же пришедшим из Ирана, и отошел от чистоты изначального учения.

В последние годы большую популярность в Европе приобрели всевозможные учения Индии, из которых наибольшей известностью пользуются различные направления йоги. О способностях йогов по управлению своим телом и сознанием знают сегодня практически все. Это учение принесено в Индию ведическими ариями, пришедшими с севера. Авестийская традиция также включает в себя как учение о чакрах, энергетических центрах организма человека, о внутренних энергетических каналах, так и систему развития тела, включающую методы контроля за дыханием и разнообразные статические позы (асаны). Найденная при раскопках в Аркаиме статуэтка йога, стоящего на голове, свидетельствует о том, что уже четыре тысячи лет назад арии практиковали психофизические упражнения. Йога – это тоже часть наследия древних ариев, как, кстати, и духовные учения индийских Вед, являющихся одной из древнейших книг человечества. В то же время надо отметить, что Веды не сохранили многих ключевых моментов учения. К тому же многочисленные более поздние наслоения сильно исказили древние знания. Все это вызывает у европейцев, не достаточно глубоко знакомых с восточной культурой, множество вопросов, а бездумное следование рекомендациям многочисленных проповедников обычно не может дать человеку ничего, кроме временного самоудовлетворения, низводя древнюю традицию до уровня духовного наркотика.

Влияние идей зерванизма и зороастризма на религиозно–философские традиции античности было всеобъемлющим. Следы этого влияния явственно видны по сей день. Один из известных древних текстов, Изумрудную скрижаль Гермеса Трисмегиста, обычно считают частью наследия египетских жрецов. Особенно часто цитируют оттуда знаменитую фразу: «То, что внизу, подобно тому, что вверху, а то, что вверху, подобно тому, что внизу». Однако можно смело сказать о прямом заимствовании этого текста не из древнеегипетской, а из авестийской традиции. В одной из книг Авесты текст Изумрудной скрижали содержится целиком и почти дословно. С VI в. до н. э. Египет вошел в состав Персидской империи и с тех пор испытывал на себе мощнейшее культурное влияние индоевропейской духовной традиции, посему нет ничего удивительного в том, что александрийские жрецы и философы высказывали мысли, близкие изречениям Зороастра.

Но в наибольшей степени персидскому культурному влиянию подверглась Греция. Знакомство с сохранившимися до наших дней трудами ученых и философов Древней Греции, наиболее изученной страны древнего мира, поражает современных исследователей глубиной познания окружающего мира. Часто в этих трудах обнаруживают данные, которые получены в наше время с помощью современных научных методов и новейшей аппаратуры. Достаточно вспомнить учение об атомах Демокрита. Прошло более чем двадцать веков, прежде чем исследования Нильса Бора и Эрнеста Резефорда подтвердили гениальную прозорливость древнегреческого ученого, учившегося у персидских магов, коих царь Ксеркс оставил отцу Демокрита в знак благодарности за гостеприимство. Демокрит, однако, был далеко не единственным греческим философом, обучавшимся у персов. Знакомство с биографиями самых ранних из греческих философов показывает, что свои учения Пифагор, Гераклит, Анаксимандр, Фалес Милетский изложили как раз после того, как прошли обучение у персидских и египетских жрецов. Вообще нужно сказать, что к грекам в древнем мире относились как к неразумным детям, которые практически ничего не знают о древних традициях. Обучаясь в более развитых странах (Персии, Египте, Вавилоне), причем очень часто поверхностно, греки затем активно начинали развивать свои учения, создавать свои философские школы, активно записывать свои и чужие мысли. Это обстоятельство позволило нам узнать о Древней Греции больше, чем о других странах того времени. Поэтому греков можно смело назвать популяризаторами древних знаний, но можно их назвать и плагиаторами, так как они практически никогда не указывали источника этих знаний и к тому же нередко искажали их. Более того, своих учителей греки презрительно называли варварами и приписывали им многие страшные пороки, в том числе и свои собственные (этим же, кстати, отличались и арабы). Та анархия, которая царила в духовной жизни Древней Греции, когда количество разнообразных философских систем было сравнимо с количеством жителей страны, в развитых странах древнего мира считалась совершенно недопустимой. В той же Персии существовала стройная всеобъемлющая система знаний, основанная на Авесте.