Жизненные навыки. Тренинговые занятия с младшими подростками (7–8 классы) - Страница 8

Важно заметить, что подростковые группы могут состоять из представителей разных социальных слоев: элитные школы, частные школы, совершенно обычные дворовые школы… В обычных школах, где обитают подростки более низкого социального статуса, престижными считаются привычки курить, употреблять алкоголь, «котируются» те, у кого есть сексуальный опыт. Престижным считается нарушать общественный порядок, шуметь в общественном транспорте. В более высоких социальных слоях подростки проходят те же этапы, но в более позднем возрасте и чуть более тихо и социально приемлемо. В «средних» школах, где есть и те и другие подростки, те, кто раньше был на низких уровнях иерархии, теперь, в 7–8 классе, сбиваются в кучки и тоже пробуют курить, хулиганить как-то по-своему, короче – проживать то, что проживали их более успешные сверстники чуть раньше. Те подростки, которым не удалось пробиться в лидеры и близко к лидерам, проживают свои неудачи, размышляют о том, кто они, какие, почему это не удается…

Нет пока групп, компаний, базирующихся на общих интересах и увлечениях. И если они есть, то это скорее исключения. А мы говорим о закономерностях, о том, что характерно для большинства.

Когда подростки собираются в группу, уровень общего возбуждения очень высок, как и уровень шума, включающего взрывы безудержного смеха по порой незначительному поводу, который заражает всю группу. Подростки испытывают большую потребность в движении, физической активности.

Основная особенность отношений подростков со взрослыми – это противоречие нуждаемости во взрослых и противостояния им. Подростки еще очень нуждаются в доме, в опоре на родителей, на достаточно жесткие границы допустимого, в том, что родители подстрахуют их. Чаще всего подростки этой нужды не осознают. Зато они начинают выстраивать свои границы, вешать на дверь своей комнаты таблички «Не входить!», «Стоп!» и т. д. Они довольно резко обрывают тактильный контакт с родителями, перестают обнимать их, прикасаться к ним, не разрешают дотрагиваться до себя.

Что касается учителей, психологов и других взрослых, то теперь для установления доверия недостаточно просто быть взрослым, доверие надо заслужить. Взрослый рядом с подростком должен тоже быть сильным, уметь ответить, уметь «отразить удар», да еще и красиво. Вот за таким взрослым подростки пойдут. 13–14-летние еще не готовы к отношениям со взрослым на равных. С трудом могут слышать о трудностях взрослого, теряются, если взрослый откровенен и рассказывает много личного о себе. Иерархия в этом возрасте присутствует во всем, в том числе и в отношениях со взрослыми. Если взрослый доказал свою состоятельность, то за ним пойдут, его будут уважать и слушаться, но с ним не будут дружить и вступать в близкие отношения. Это особенность возраста. Уже в 15–16 лет отношения со взрослыми станут более доверительными и близкими. 13–14-летним нужен взрослый-вожак, взрослый-руководитель. И вообще – это тот возраст, когда взрослый нужен, но не любой. Появляется большая избирательность. Добрые мягкие тетушки, которые очень подойдут младшим школьникам и иногда, с натяжкой, 10–12-летним, уже не находят общего языка с тинейджерами. Необходимо, чтобы взрослый был старшим сильным другом.

Подростковый возраст – возраст максимализма и стремления к справедливости: к справедливым замечаниям, оценкам в школе, к справедливым претензиям со стороны родителей.

Подросткам свойственны категоричность суждений и некоторая узость восприятия. Они верят в некую абсолютную, очевидную для всех справедливость. Если кто-то поступает с ними, по их мнению, несправедливо, то в этом они видят исключительно злой умысел. И за справедливость подростки готовы биться не на жизнь, а на смерть. А те, кто не в силах отстаивать свои права, также не на жизнь, а на смерть обижаются. Подросткам пока непонятно, что справедливость – явление субъективное, и у каждого она своя.

Все осложняется повышенной чувствительностью и ранимостью, присущими этому возрасту. Следует обсуждать с подростками расхождение в позициях, а не отмахиваться от них. Подросткам очень важно внимательное к ним отношение, тогда накал борьбы существенно снижается.

Стоит помнить об особенностях мышления и восприятия подростка: обобщая совершенно разные и объективно далекие друг от друга события и явления, он реагирует на них одинаково, что проявляется во внешне необъяснимом безразличии подростка к значимым для него вещам и в бурной реакции по малозначительным поводам.

В современном мире возраст 7–8 классов – это примерный возраст выхода подростков в «большой мир» города. Эта особенность характерна именно для современных подростков. Раньше первоклассники ходили домой с ключом на шее, а к концу начальной школы вполне самостоятельно ездили на автобусах и метро, лет с 12–13 многие даже отправлялись на поезде в другой город. Сейчас времена сильно изменились. Дети не играют во дворах самостоятельно, всюду передвигаются с родителями или другими взрослыми, не ходят в магазины, не совершают покупок. И только к 13–14 годам начинают это делать, таким образом сталкиваясь с необходимостью адаптироваться в социуме в достаточно позднем возрасте. Когда 5-летний малыш идет за хлебом, ему помогут все – и тетеньки в очереди, и продавщица. 13-летнему приходится самому догадываться о том, как ведут себя с незнакомыми людьми, быстро принимать решения, если, например, не хватило денег в магазине, если сломался автобус и всех высадили, при этом нет мобильного телефона или временно нет связи.

Одна из особенностей именно современных подростков – сосредоточенность на виртуальном мире: играх, общении в социальных сетях, планшетах и смартфонах. Многие взрослые боятся этой тенденции и борются с ней, хотя, если задуматься, это просто характеристика времени. Дети освоили технику быстрее взрослых и быстрее вошли в этот мир. Но факт остается фактом – общение подростков во многом виртуальное – в сети заводят друзей, ссорятся, лидируют по количеству лайков, троллят, травят неугодных…

Еще одна неожиданная особенность времени – огромная потребность подростков в подвижных детских играх, в которые раньше играли дошкольники и младшие школьники. Это недоигравшее поколение. Родители очень увлеклись ранним развитием, кружками, секциями, ранним овладением языками и сочли ненужной детскую игру. А зря! Детская игра несла в себе много функций и смысла, решала психологические проблемы и задачи социализации. Вот подростки и стремятся наконец добрать то, чего недобрали в детстве. С удовольствием они играют в салочки, колдунчики, прыгают, бегают и радуются жизни. Иногда это выглядит странно – высокие, взрослые на вид «дяди» и «тети» бегают и громко смеются, играя в догонялки.

В советской психологии подростковый кризис обсуждался. Регресс, трудновоспитуемость, конфликты – признаки кризиса сформулировал еще Л.С. Выготский. На Западе сегодня считают, что кризисом называть возрастные изменения неправильно – слишком драматичный взгляд. Просто трудный возраст – для взрослых и прежде всего для самих ребят. Кажется, что подростки намеренно делают все возможные и невозможные глупости и ошибки, рискуют, ищут пределы дозволенного, провоцируют, что-то кому-то доказывают. Родители с наступлением подросткового возраста своих детей сами попадают в период жизни, который можно назвать экзаменом на зрелость – не ребенка, а их собственную. Это очень непросто.