Политическая наука. 2017. Спецвыпуск - Страница 14

Ключевые слова: глобализация; глобалистика; глобальное управление; глобальный кризис; демократия; ЕАЭС; идеология; интеграция; интеграционные системы; международные отношения; мировая политика; наднациональность; неравенство; ООН; постдемократия; посткапитализм; популизм; устойчивое развитие; экология; экополитика.

Abstract. The article examines key trends of the nowadays politics, economics and ideology from the point of view of the strategy of sustainable development. The authors analyze such phenomenon as the development of conceptual models of Post-capitalism, the decline of the middle class and liberal democracy, the crisis of ideologies and the rise of pseudo-ideology – populism. One of the central conclusions of the article is that the classical model of sustainable development proposed by the UN 30 years ago, including ecology, economics and social sphere, is no longer able to cover the whole complexity of what is happening. It should include at least two components – politics and ideology. In this case, we can talk about the formation of a multidimensional and favorable environment for moving towards the goals of sustainable development. Otherwise, the implementation of any global strategies (including the sustainable development) in socially fragmented, de-ideologised, crisis-ridden social systems seems unrealistic. In the context of sustainable development, the crisis of global governance, as well as the phenomenon of the integration systems that can assert themselves in the global space of political power, is rethought. From the point of view of science methodology, there is a need for further convergence between humanitarian disciplines studying sustainable development.

Keywords: globalization; global studies; global governance; global crisis; democracy; eco-politics; EEU; ideology; inequality; integration; integration systems; international relations; supranationality; United Nations (UN); populism; post-democracy; sustainable development; world politics.

Концепция устойчивого развития пришла в академическую науку и научно-популярные дискуссии из институциональных рамок ООН. В 1984 г. по инициативе Генерального секретаря Хавьера Переса де Куэльяра была создана Международная комиссия по окружающей среде и развитию. Комиссию возглавила Гру Харлем Брундтланд, бывшая премьер-министром Норвегии в период 1981–1996 гг. Ее заместителем стал доктор Мансур Халид, бывший министр иностранных дел Судана. Широкий общественный резонанс получил доклад комиссии «Наше общее будущее», опубликованный в 1987 г. Центральную роль в нем заняло понятие устойчивого развития, определяемое как «удовлетворение потребностей нынешнего времени, не подвергая угрозе возможность последующих поколений делать то же самое». Для сравнения заметим, что утвержденная в 1996 г. «Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию» формулирует его как «стабильное социально-экономическое развитие, не разрушающее своей природной основы» [Указ Президента Российской Федерации… 1996]. Некоторые исследователи насчитывают свыше 70 различных употреблений термина «устойчивое развитие», частично связанных с разнородными восприятиями и позициями [Бехманн, 2003; Lafferty, 1996; Backstrand, Kronsell, Soderholm, 1996]. В целом же понятие «устойчивое развитие» (sustainable development), рассматривающее в едином комплексе проблемы развития и охраны окружающей среды, было введено в международный оборот в конце 1980‐х годов. Главными особенностями доклада комиссии Г.Х. Брутланд стал, во‐первых, его глобальный характер, обращенность ко всему мировому сообществу, во‐вторых, его открытый и динамичный характер, предполагающий всепланетарное участие в реализации поставленных целей на основе концепций большого круга исследователей.

Таким образом, в мировом масштабе и в рамках отдельных государств была поставлена цель гармоничного антропогенного развития цивилизации, не противоречащая ее дальнейшему существованию. С философской точки зрения на глобальную повестку был вынесен фундаментальный вопрос, от ответа на который зависит судьба будущих поколений. Как заметил в свое время социальный философ Роберт Гудин, «суть этой проблемы в том, что мы можем приносить пользу или вред будущим поколениям, а они не могут ни помогать, ни вредить нам. Это превращает проблему из логической в этическую» [цит. по: Пятигорский, 2004, с. 416].

Первоначально концепция предполагала мультипликационные эффекты, возникающие при взаимосвязи трех сфер – экологической, экономической и социальной. Позже стало очевидно, что устойчивое развитие невозможно без соответствующей мирополитической среды, гарантирующей прогресс в указанных сферах. Этот факт был признан на Конференции ООН по устойчивому развитию в Рио-де-Жанейро в 2012 г. Как известно, тогда руководство организации и лидеры стран были вынуждены констатировать, что законодательное оформление устойчивого развития невозможно при современном состоянии международных отношений.

В условиях, когда мировая система вышла далеко за «пределы роста», определенные известными докладами Римского клуба, первостепенной задачей становится сохранение ее целостности и минимальной устойчивости. Несмотря на то что со строго научной точки зрения понятие «устойчивое развитие» сохраняет значительный дискуссионный потенциал, существует консенсус по поводу его безальтернативности. В этом смысле такая характеристика устойчивого развития уникальна и детерминативна по отношению, например, к сохраняющим многовариантность политэкономическим сценарным моделям будущего. При этом возникает необходимость дополнения концептуального поля «устойчивого развития» новыми понятиями. С исследовательской точки зрения это невозможно без анализа основных феноменов нашего времени, прежде всего, в политике и экономике.

Первым из таких феноменов является кризис современной модели экономики и активный процесс интеллектуального конструирования посткапитализма как новой реальности. Второй – может быть описан как постепенное исчезновение классической либеральной демократии с современной карты политических процессов. В историческом масштабе можно констатировать завершение определенного этапа глобализации и поражение группы универсалистских либеральных мировоззрений. На смену им приходит глобальный популизм, мимикрирующий под различные типы псевдоидеологий. Следствием этого становится потеря логики идеологических ориентиров на будущее жителями развитых капиталистических стран Запада. Важная ремарка в контексте взаимосвязанных проблем устойчивого развития и глобального управления состоит в том, что при всем несовершенстве общедемократических компонентов либерализма именно эти идеологии обеспечивали легитимность протоинститутам глобального политического управления – Лиге Наций и ООН.

Два фундаментальных процесса, условно обозначенные как «неизбежность посткапитализма» и «поиски моделей постдемократии», по нашему мнению, станут (наряду с глобальной экологической проблематикой) судьбоносными для перспектив устойчивого развития в целом. Свою значимость сохранит и дальнейшее развитие интеграционных процессов, независимо от динамики необратимо изменяющих конкурентное поле национальных и межгосударственных систем. Интеграция по-прежнему сопровождается регионализацией – амбивалентным процессом, который при наборе определенной критической массы может разделить мир на поля экономических битв между интеграционными системами. Авторы статьи рассматривают интеграцию и регионализацию как взаимодополняемые процессы планетарной динамики. Отметим при этом, что характерный для последнего времени рост геополитического напряжения оказывает негативное влияние, прежде всего на интеграционные процессы. Вместо возможностей интеграции лидеры некоторых стран все чаще используют торговые войны и протекционизм, задействуют рычаги идеологического национализма и государственную пропаганду. Наблюдается ренессанс дезинтегрирующих геополитических теорий – призраков прошлого века, в ряде случаев усиленных «официальным» ревизионизмом истории и милитаризацией общественного сознания.