Этнопсихологическая самозащита и агрессия - Страница 11

Фактически, когда говорят о “суперпозиции” развитых и отсталых народов, имеют в виду практику колониализма. И утверждается, что вследствие колониального владения (английского, французского и др.) этносы пришли в непосредственное соприкосновение, вследствие чего облегчилось их сравнение друг с другом. А это привело к развитию этнической идентичности[34].

Следует сказать, что все эти явления почти совсем не исследованы у этносов, входивших совсем недавно в состав СССР. А ведь многое в процессах, происходящих в новых независимых государствах, обусловлено этим прошлым, тем положением, которое эти этносы занимали в сложном многоэтническом государстве. Колониализм создает целый ряд новых причин для возникновения межэтнических конфликтов.

Здесь мы обсудим еще одну проблему. Мы полагаем, что существует явление переноса конфликта и агрессии из одного общества в другие. Межэтнические конфликты в одних странах вызывают сходные конфликты в других. Так, когда бельгийские колонии Заир, Руанда и Бурунди в Африке получили независимость, в самой Бельгии подняли голову фламандцы: возник этнический конфликт в самой метрополии. Это сходные по структуре этнические конфликты. И можно предположить, что межэтническая агрессивность бельгийских колонизаторов в Африке в определенной мере была перенесена на фламандцев внутри страны. Конечно, поскольку фламандцы не негры, то мы можем предположить также некоторое преобразование агрессии, например избегание применения ее грубых физических форм, использование более социализированных ее разновидностей, а также использование других механизмов разрешения конфликта.

Под влиянием этнических конфликтов в Азии и Африке, а также того факта, что многие этнические группы в этих колониях получили независимость, обострился конфликт между квебекцами и англосаксонцами в Канаде. Этнические французы этой страны стали называть себя “белыми неграми” и утверждать, что если народы, только что вышедшие из каменного века, достойны независимости, то почему она должна быть отказана народу, вышедшему “из великой французской цивилизации”. И в этом случае мы видим (что доказано последующими событиями в Канаде), что борьба за независимость ведется в основном цивилизованными средствами: с помощью политической пропаганды, митингов, словесной агрессии, петиций, выборов и т. п.

Обычно, когда говорят об этнических конфликтах, молчаливо предполагают, будто они – исключительно отрицательные явления, от которых следует как можно быстрее избавиться.

Разумеется, когда конфликт выражается в столкновениях и приносит человеческие жертвы, следует приостановить его кровавый ход. Однако имеют ли социальные конфликты вообще и этнические конфликты – в частности, позитивные функции? Вот важная проблема, которой мы слегка уже коснулись, но которая требует более пристального внимания.

Очевидно, что этнические конфликты вызывают отрицательные чувства, особенно при субординации этносов, они приводят к агрессии, вандализму, к усилению обмена информацией и культурными ценностями и т. п. Эти и другие отрицательные последствия очевидны.

Однако конфликты, по нашему мнению, имеют также положительные последствия и функции, из которых можно отметить следующие: 1) укрепление и развитие самозащитных тенденций, механизмов и стратегий как индивидов, так и групп и этносов; 2) усиление и развитие этнического самосознания и переход на более высокий уровень этногенеза и развития; 3) углубление самопознания этноса, но нередко – с элементами сублимации собственной истории и культуры; 4) повышение уровня сплоченности группы; 5) ослабление внутренних конфликтов, особенно в периоды обострения конфликтов с другими этносами, что показывает существование очень любопытных взаимных связей между внутриэтническими и межэтническими конфликтами, которые мы рассмотрим со всей подробностью в последующих главах настоящей книги.

Эта концепция о положительных функциях этнических конфликтов и о взаимосвязях между их последствиями, может значительно обогатить конфликтологию и этнопсихологию при должном эмпирическом обосновании. Однако следует иметь в виду, что когда речь идет об этнических конфликтах, то их положительные функции перевешивают отрицательные тогда, когда этносы живут не внутри одной территории, как части единого общества и государства, а рядом, по соседству, имея ясные территориальные границы. Существование этнических анклавов опасно для малых этносов.

В теориях конфликтов, например, в работах Л. Козера, начиная с 70-х годов, появились попытки показать, что конфликты тоже являются функциональными социальными явлениями и входят в число факторов, укрепляющих общество[35]. Эта точка зрения была противопоставлена функционализму Т. Парсонса, считающего, будто целью общества является установление состояния равновесия, а противоречия и конфликты лишь нежелательные явления, от которых следует избавиться.

Этнические конфликты, как естественные и неизбежные явления, имеют и более широкое социальное значение, особенно в многоэтнических, плюралистических обществах. Современные исследователи, в том числе Дж. ДеВос, А. Ройс и другие, отмечают следующие их функции: 1) конфликты иногда способствуют сохранению общества; 2) в других случаях способствуют разрушению общества; 3) иногда же они приводят к созданию нового общества.

“Потенциал конфликта более высок в гетерогенных обществах, он принимает различные формы в этнически гетерогенных обществах по сравнению с обществами, в которых гетерогенность основана на другом критерии”[36]. Дж. ДеВос утверждает, что, говоря об этничности следует исходить из того, что наличие некоторых форм конфликтов является нормальным и хроническим условием жизни в плюралистических обществах. Но такие социальные напряжения и конфликты по-разному выражаются в плюралистических обществах по сравнению с этнически гомогенными стратифицированными обществами[37]. Все эти идеи важны для развития теории конфликтов, поскольку позволяют исследовать их в полном объеме, со всеми этапами и связями с другими социальными и этнопсихологическими явлениями.

Теперь чуть подробнее рассмотрим влияние этнических конфликтов на самосознание этносов.

Является ли этническое самосознание, я-концепция этноса, полезным психологическим образованием? Безусловно! Без самосознания нет подлинного этноса, тем более – нации. Без индивидуального этнического самосознания нет идентификации с этносом и нет сплоченности этнической общности. Этнические конфликты способствуют развитию я-концепции этносов и, в этом смысле, способствуют развитию этносов и нациогенезу. Возникая между этносами Э₁ и Э₂, конфликт заставляет их изолироваться друг от друга, четче осознать этнические границы как в пространственном, так и в психологическом смысле. Некоторая психологическая и пространственная самоизоляция приводит к внутреннему сплочению членов этноса и вызывает у них психологическую готовность к борьбе против врагов. Как конфликты, так и угроза создания конфликтов, кризисы и борьба этносов, являются факторами, способствующими развитию этнического самосознания, положительной идентификации и сплочению. Эти положения, весьма близкие с идеями Л. Козера, нетрудно проиллюстрировать историческими примерами.

Так, сплочению различных частей (племен) греческого народа способствовали угроза со стороны Персидской державы и греко-персидские войны. Внешняя угроза и военные конфликты способствовали консолидации греков вокруг Афин. Именно в это время (в годы правления Перикла в особенности) греческий этнос превратился в нацию. Этногенетические и консолидационные процессы в Греции активизировались[38]. В результате такого развития происходят существенные изменения в индивидуальном и этническом самосознании: появляется много людей, способных ставить общенациональные интересы выше индивидуальных. Такое преобразование мотивационной иерархии личностей готовит их для совершения героических поступков, поскольку герой не просто тот, кто совершает смелые действия и добивается побед: такие достижения могут иметь эгоистическую мотивацию. Герой – это тот человек, который готов и способен на самопожертвование ради национальных интересов. Древняя Греция недаром дала много героических личностей.