Знаменитые Водолеи - Страница 4

Но была еще одна причина, которая заставляла Бабаджаняна быть всеядным: он понимал, что серьезно болен, и спешил попробовать себя в разных жанрах, создать как можно больше произведений. Ведь после смерти люди будут помнить его имя именно по ним. К тому же постоянное лечение во Франции требовало больших денег, и заработать их Бабаджанян мог, только создавая настоящие шлягеры. Так что львиную долю своих огромных гонораров (а по этой части Бабаджанян стоял в Советском Союзе на первом месте – он зарабатывал от 10 до 15 тысяч рублей в месяц) композитор тратил на собственное лечение.

В 1971 году А. Бабаджаняну присваивают звание народного артиста СССР.

В том же году с ним произошла история, о которой много позже поведает в своих мемуарах Павел Леонидов:

«В 1971 году я надумал написать либретто для оперетты. Взял за основу три сказки из «Тысячи одной ночи» и пригласил в соавторы Игоря Шаферана и Леню Дербенева. Потом мы с Дербеневым отправились к Арно Бабаджаняну. Тереза, гостеприимная, как мало кто из жен богатых людей в СССР, накрыла стол. И мы принялись под «диэту Арно» уговаривать его писать музыку к ненаписанному либретто. Заявку мы с Леней набросали тут же на бумажной салфетке. Чушь какую-то. Арно – человек слова. Почти всегда. Мы из него согласие буквально вырвали, и наше счастье, что Тереза заняла нейтральную позицию, скептически поглядывая на наши рукопожатия и похлопывания друг друга по спине, как закрепление сделки. Тереза со своим скептицизмом оказалась права, хотя оперетта не состоялась не из-за лени Арно, а в связи с моей эмиграцией.

После того как сговорились мы с Арно, Министерство культуры выдало нам авансы: Арно – тыщ пять, нам – по семьсот пятьдесят рэ. Только стало известно, что я подал документы в ОВИР, мне позвонили из министерства и пригласили зайти. А там предложили вернуть аванс, что я и сделал немедленно, рассказав об этом Игорю и Лене. Игорь – еврей, стал бледным и назавтра бегом отнес деньги. Леня сказал: «Придется им у меня аванс отнимать силком».

Когда я рассказал о деньгах Арно, он минут пять хохотал, а потом сказал: «Ты – еврей – это очень хорошо. Я – армянин – это тоже очень хорошо. Ты уезжаешь – это твое дело. Я остаюсь – это мое дело. А деньги? Деньги – русские, а так как ты уезжаешь из-за русских, а я остаюсь из-за русских, – все верно: у тебя надо деньги отобрать, а мне надо их оставить. Если они не будут платить армянам за то, что мы остаемся, мы тоже уедем!..» Я возразил по дурости, что уезжаю не из-за русских – сам русский больше, чем еврей, а из-за советской власти. Арно поглядел на меня с жалостью, как на идиота, и сказал грустно: «А я про что?»…

У этого разговора были свидетели, поэтому вскоре о нем узнали многие.

Незадолго до отъезда я встретил Арно в управлении по охране авторских прав. Он туда ходил редко. Я начал с ним прощаться вполголоса, а вокруг в подвальном коридорчике народу полно – выплатной день был. В ответ на мой полушепот разорвалось: «Прощай! Прощай! – орал он и пояснил: – Чтоб никто не мог сказать, будто еврей снова подговаривал армянина уезжать, а армянин слушал еврея. – И закатился в приступе смеха, потом вытер слезы, полез в карман и вытащил пачку сотенных – тысяч десять, потряс пачкой в воздухе и сказал на публику: – За мои херовые песни эта прекрасная страна платит мне баснословные деньги. С такими деньгами за такие песни никто не уезжает: ни армяне, ни русские, ни евреи, а лишь дураки», – и он ткнул меня в грудь длинным пальцем…»

В первой половине 70-х слава продолжала идти по пятам Бабаджаняна. Он писал один шлягер за другим, и казалось, что его талант просто неиссякаем. В 71-м он пишет «Благодарю тебя», в 74-м – «Год любви» и «Москву-реку», в 75-м – «Верни мне музыку», «Кружит голову мимоза» и «Парижский снег».

Однако с середины 70-х творческая активность композитора заметно пошла на спад. И дело было вовсе не в иссякшем таланте, а в здоровье – оно окончательно оставило композитора. Он даже перестал ездить во Францию и обратился к другим методам лечения – например, к голоданию. Но ничего не помогало.

В эти же годы распался и многолетний творческий тандем Бабаджанян – Магомаев (вспомним, что союз Обезьяны и Лошади не может длиться долго). Свою лепту в этот разлад внес и сын композитора Араик (Змея и Лошадь тоже не склонны к дружбе друг с другом). К тому времени парень вырос, избрал карьеру певца, и отец стал писать песни ему. И те мгновенно становились шлягерами. А вот к Магомаеву композитор уже остыл и однажды даже не пришел на запись собственной песни в студию, хотя до этого с ним такого ни разу не случалось. Магомаева это задело. Но чашу терпения певца переполнил другой случай. Как-то Бабаджанян дал большое интервью одной популярной газете и в перечне певцов, с которыми он любит работать, не назвал фамилии Магомаева. После этого творческое содружество двух талантливых людей закончилось.

Раз речь зашла о творческом содружестве, то стоит отметить, что теснее всего Бабаджанян работал с поэтом Робертом Рождественским, с которым они написали не один десяток песен («Воспоминание», «Позови меня», «Приснилось мне», «Песенка о капели», «Загадай желание», «Благодарю тебя», «Свадьба» и др.). Столь тесное сотрудничество объясняет астрология – композитор и поэт были астрологическими «родственниками». Во-первых, оба Обезьяны (Рождественский на 12 лет моложе – 1932 года рождения), а две «мартышки» – это великолепные друзья. Во-вторых, они были из одной стихии Воздуха: Бабаджанян был Водолеем, а Рождественский – Близнецами (20 июня). Короче, у них была круглая гармония астрологических знаков. Поэтому не случайно, что и к последней песне Бабаджаняна руку приложил именно Рождественский. Это содружество оказалось посмертным.

В начале 80-х, когда стало окончательно ясно, что дни Бабаджаняна сочтены, он решил покинуть Москву и уехать к себе на родину, в Ереван. «Я должен умереть на родине своих предков», – сказал он близким. Но прежде чем это произошло, композитор написал свое последнее и одно из самых выдающихся произведений – «Ноктюрн». Как отмечали критики, в нем Бабаджанян нашел удивительную интонацию. С одной стороны, русская, рахманиновская лирика, с другой – абсолютно армянское ощущение страдания. Когда спустя два года после создания этого произведения – 11 ноября 1983 года – композитор умер, его астрологический «родственник», поэт Роберт Рождественский, написал на эту музыку стихи, которые стали песней. Последней песней Арно Бабаджаняна.

Д. Харатьян родился в городе Алмалыке Узбекской ССР 21 января 1960 года (Водолей-Свинья). Читаем в гороскопе:

«Земляная Свинья (ее год длился с 8 февраля 1959-го по 27 января 1960 года; повторяется каждые 60 лет) поистине добрая душа, прекрасный организатор, по-умному распоряжается своими средствами и хорошо разбирается в бизнесе. Она ведет активную общественную жизнь, хотя порой может переборщить в отношении выпивки.

Водолей-Свинья. Эта комбинация наиболее мягкая и уравновешенная из всего водолейского племени. Такая Свинья постоянно контролирует свое окружение, своих детей, поэтому ее легко одомашнить и привязать к хозяину. Личность весьма странная. С одной стороны, это человек искренний и деловой, с другой – склонный к опрометчивым и вызывающим поступкам. В то же время такой человек способен добиваться успеха и исправлять сделанные ошибки. Он очень влюбчив, но эмоции, отвлекающие его от повседневных дел, никогда не захватывают настолько, чтобы завести в тупик. Долго эксплуатировать его чувства нельзя. Этот человек способен долгое время соответствовать партнерским отношениям при условии, что никто не будет пытаться ограничить его свободу и деловую активность.

Мужчина-Свинья. Он может посвятить себя любой профессии. Он всегда проявит себя добросовестным и трудолюбивым работником. Но дела его также могут принять плохой оборот. Одна из самых его несимпатичных черт – пристрастие к грязи, где он может распластаться во всех видах. С материальной точки зрения и какой бы ни была среда, он всегда найдет то, что ему необходимо для прожиточного минимума. У него будут и работа, и деньги, и для этого он не затратит больших усилий. В течение всей жизни ему будут помогать, и благодаря этой помощи он сможет достичь самых высоких финансовых сфер.