Журнал «Если» 2003 № 01 - Страница 67

Отдавая должное энтузиастам прошлых лет, следует заметить, что пресловутая «частота водорода» (1420 МГц, или 21 см), на которую были настроены первые радиотелескопы, отнюдь не самый лучший выбор для межзвездной коммуникации note 17 Дело даже не в высоком уровне фонового шума, а в том, что скорость передачи на волне 21 см не превышает 1,4 бит/с. Для волны 3,5 см — это уже 50 бит/с, для миллиметровой — 61 тыс. бит/с.

У радиопередач есть также коренной недостаток: они оповещают если не полгалактики, то значительную ее часть. Люди обычно не предназначают свои разговоры для подслушивания, и то же, очевидно, справедливо для переговоров разных цивилизаций. Тут весьма удобен оптический лазер: на волне 0,5 микрона можно передавать 6 млн бит/с; к тому же узкий световой луч не перехватишь со стороны.

Неудивительно, что поиск радиопередач чужаков, начатый еще в 1959-м, до сих пор не принес результата. Невзирая на новейшие 28-миллионоканальные радиотелескопы, которые за день прослушивают 2 млрд частот между 1000 и 3000 МГц. Нулевой результат не означает, что таких передач вовсе нет, просто слишком много факторов должно совпасть, чтобы их услышать.

В общем, нам пора уже сменить стратегию и вместо внеземных цивилизаций искать их межзвездные корабли. Каждый тип космического двигателя (а они нам принципиально известны) характеризуется особым спектром своих высокоэнергетических выбросов. Эти выбросы можно отследить и оптическими, и радиотелескопами, так что попробовать стоит.

Цивилизации, оперирующие огромными количествами энергии, потребной для межзвездных путешествий, неизбежно обладают деструктивным потенциалом астрономических масштабов. Никакая разумная раса не сможет долго продержаться в ипостаси цивилизации третьего типа, если не накопит достаточно мудрости, чтобы предвидеть отдаленные последствия собственных действий.

Все цивилизации по-своему уникальны. Мудрость в том, чтобы не препятствовать развитию новой цивилизации, так как в перспективе она принесет соседям несравнимо больше пользы, чем лишний кусок «космической недвижимости». Может случиться, что юная цивилизация третьего типа станет проявлять агрессивность, и тогда мудрость, возможно, состоит в том, чтобы уничтожить ее совместными усилиями… Мудро всемерно оберегать богатые биосферы, способные породить разум, и реформировать скудные, чтобы сделать их пригодными для жизни. Высшая мудрость заключается в том, что ни одна разумная раса не станет вредить другой ради преходящей выгоды.

Зрелые цивилизации третьего типа добровольно руководствуются принципом «не навреди». Поэтому общегалактическая цивилизация может быть только их содружеством, а не империей, разросшейся из одного центра путем завоеваний.

Мы — цивилизация первого типа, однако уже готовы приступить к освоению Солнечной системы. Но даже когда мы построим межпланетную цивилизацию, контакт с суперцивилизацией третьего типа окажется для человечества не столько полезным, сколько психологически разрушительным (вспомним о печальных примерах контакта примитивных культур с европейской цивилизацией).

Наша психология такова, что людям необходимо самоуважение. Человечество не сможет смириться с мыслью, что мы — существа низшего порядка, и спокойно продолжать свое существование. Конечно, нетрудно хоть сейчас отключить все радиотелескопы, но тем самым мы априорно признаем собственную неполноценность.

Единственный выход для человеческой расы — расти, развиваться и наконец повзрослеть.

Откажемся от детского убеждения, что наша Земля — пуп Вселенной, а мы — великолепные сосуды разума. Наша гордость и достоинство в ином: человечество есть уникальная, драгоценная и никем не заменимая часть колоссального целого, к которому мы должны присоединиться как равные. Для этого от нас потребуется разумная зрелость не только в технологической сфере, но и в этической. То есть мы сами должны стать цивилизацией третьего типа!

Если мирный Галактический клуб все же не образовался и в галактике то и дело вспыхивают междоусобные войны, статус суперцивилизации — единственный залог нашего выживания. Человечеству необходимо стать таким, чтобы другие цивилизации третьего типа видели в нас крайне полезных союзников и весьма нежелательных врагов.

В любом случае (даже если инопланетян вообще не существует) мы обязаны стать цивилизацией третьего типа ради своего собственного блага.

Подготовила Людмила ЩЕКОТОВА

Инопланетяне — неотъемлемая часть мифологии НФ. И все-таки для вас лично инопланетный разум, некое межзвездное сообщество — всего лишь литературный прием или очевидный факт?

Кир БУЛЫЧЁВ:

Мое отношение к пришельцам как к факту исчерпывается фразой актера Филиппова из «Карнавальной ночи»: «Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе — науке это неизвестно».

Иное дело, феномен инопланетянина в художественном творчестве. Одна из основных ветвей фантастической литературы связана с освоением Вселенной. Соответственно, ее гипотетическими обитателями.

До конца второй мировой войны пришельцы не высовывались из книжек, большей частью ужастиков. Осознание существования в мире фантастического, то есть могущего в одночасье погибнуть от атомной бомбы, родило «летающую тарелочку» и ее обитателя; реже — космическую угрозу, чаще — псевдодемиурга: «Я не спускаю с вас, люди, глаз!».

Общественное сознание, в свою очередь, включило обратную связь. Инопланетянин занял на несколько лет господствующие позиции в фантастической литературе.

По окончании этого периода пришельцы, ранее сыпавшиеся на поля Оклахомщины, как лягушки, отступили на периферию фантастической литературы — в сатиру, притчу, пародию…

Владимир ВАСИЛЬЕВ:

И прием, и очевидный факт. В самом деле, одиноки ли мы во Вселенной? Не думаю. Наше с вами существование — лучшее тому подтверждение. Все, что произошло однажды, имеет бездну шансов повториться в той или иной вариации. Вселенная бесконечна. Наивно думать, будто Земля и ее обитатели — нечто уникальное. Я убежден, что жизнь встречается во Вселенной сплошь и рядом. Резонный вопрос: а почему же мы до сих пор не встретили пилотов «летающих тарелочек» и прочие инопланетные миссии? Рискну задать встречный вопрос: а сами мы много миров посетили? Много открыли миссий на иных мирах? Вот то-то.

Скорее всего, жизнь и разум распространены во Вселенной достаточно широко. А тот факт, что мы до сих пор не нашли никаких подтверждений этому, говорит лишь о невозможности межзвездных перелетов и межгалактических коммуникаций. Мы обречены на одиночество в густозаселенной Вселенной. Нас много, но нас разделяют бесконечности. Все, что нам остается, это мечтать о технологии нуль-перехода или о ее появлении у одной из достаточно близких цивилизаций.

Кроме того, разум — штука невероятно злая и невероятно коварная. Почему-то быстрее всего развиваются военные технологии — способы наиболее экономного убийства как можно большего числа себе подобных. Поэтому, даже возникнув и развившись, разум, скорее всего, обречен на самоуничтожение гораздо раньше, чем появится возможность контакта с космическими соседями.

По большому счету, вопрос уникальности или же обычности жизни и разума во Вселенной относится к разряду чисто умозрительных — при любом варианте на Земле ничего не изменится.

Александр ГРОМОВ:

Оставим в стороне философские споры о том, что такое разум — интуитивно это более или менее понятно. Можно придерживаться такой точки зрения: поскольку на Земле существует разумная жизнь, а «Вселенная ужасно велика», следует считать, что где-нибудь обязательно живут наши братья (или враги — как получится) по разуму, пока не будет доказано обратное. Противоположная точка зрения столь же почтенна, хотя в последнее время заметно трещит по швам: большинство новооткрытых экзопланет имеет неподходящие для развития жизни орбиты (да, большинство, но не все!); вероятность «случайного» создания осмысленной нуклеотидной последовательности до смешного мала (хотя открытие роли гиперциклов убивает наповал эту самую «случайность»); во Вселенной не найдены тепловые источники, идентифицируемые как сферы Дайсона (а почему, собственно, продвинутый разум должен пойти столь «лобовым» путем, как создание вокруг звезды упомянутой сферы?), и так далее. Выбор между этими двумя точками зрения — пока лишь вопрос веры, а вера, как известно, есть категория совести, а не науки.