Жаждущий пусть придет. Беседы на воскресные и праздничные евангельские чтения - Страница 5
Фарисейство нашей позиции заключается еще и в том, что мы без иронии относимся к собственным усилиям. Мы очень серьезно говорим о себе, и наш язык при этом ломается. Мы говорим: «Забываю читать молитву перед вкушением пищи». Каким таким вкушением? «Забываю помолиться, прежде чем поесть» – так следовало бы сказать.
Все это выглядит очень комично, потому что мы, ни в чем не похожие на аскетов V века, говорим так, как говорили бы они в своих пещерах и пустынях. «Не совершил в полноте молитвенное правило». Давайте на себя в зеркало посмотрим: какая «полнота»? Какое «молитвенное правило»? «Пару молитв поленился прочитать» – вот это ближе к правде. Надо немножко ироничней к себе относиться. Услышал от одного человека: «Есть, – говорит, – помехи в совершении молитвенного подвига». Ну ясное дело! Первая помеха – это восприятие собственной молитвы как подвига. Осталось вымолить весь земной шар и перейти на галактику.
Но если ты сосредоточиваешь свое внимание на том, что обещал тебе Христос и что ты можешь сделать для того, чтобы получить даруемое Богом, тогда жизнь становится яснее.
Мытарь ведь тоже никакой не идеал. Писание не случайно умалчивает о том, что с ним случилось после его такого благочестивого восклицания. Вот с Закхеем, о котором мы читали неделю назад, все совершенно ясно. Он на происшедшее в его доме отреагировал совершенно по-деловому. Он встал и сказал: «Господи, вот я отдам пол-имения своего нищим, а если я кого чем обидел, верну вчетверо».
О дальнейшей судьбе мытаря нам ничего не сказано. Он всплакнул, но мы не знаем, ушел ли он потом со своей работы, захотел ли вернуть украденное, сумел ли переменить свою жизнь. И все же в этих двух религиозных типах – фарисея и мытаря (а каждый из нас в себе сочетает и тот, и другой) – симпатии евангелиста более на стороне плачущего, нежели на стороне гордящегося. И слова, сказанные в конце этого отрывка, – страшные и обличающие: всяк возносяйся смирится, смиряяй же себе вознесется.
Это абсолютно не значит, что «не надо высовываться». Надо. И это не значит, что нужно покрыть себя ложным смирением. Мы в XXI веке мастера ложного смирения. «Прости меня, брат», – говорим мы, мечтая, чтобы этот брат ушел с глаз долой. «Прости меня, сестра», – говорим мы какой-нибудь двоюродной родственнице, с которой не хотим видеться уже пятнадцатый год.
Господь, я думаю, в этом отрывке показывает, что Он терпит тех и других: многословного пустодеятельного фарисея и скорбящего мытаря – пока молчаливого, пока в бездействии. Всех терпит. От всех ждет перемены и дела.
Пусть и наш с вами Великий пост будет временем перемены и временем дела.
4 февраля, воскресенье
Неделя о блудном сыне
Еще сказал: у некоторого человека было два сына; и сказал младший из них отцу: отче! дай мне следующую мне часть имения. И отец разделил им имение. По прошествии немногих дней младший сын, собрав все, пошел в дальнюю сторону и там расточил имение свое, живя распутно. Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться; и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней; и он рад был наполнить чрево свое рожка́ми, которые ели свиньи, но никто не давал ему. Придя же в себя, сказал: сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих. Встал и пошел к отцу своему. И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. Сын же сказал ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим. А отец сказал рабам своим: принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся. И начали веселиться. Старший же сын его был на поле; и возвращаясь, когда приблизился к дому, услышал пение и ликование; и, призвав одного из слуг, спросил: что это такое? Он сказал ему: брат твой пришел, и отец твой заколол откормленного теленка, потому что принял его здоровым. Он осердился и не хотел войти. Отец же его, выйдя, звал его. Но он сказал в ответ отцу: вот, я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего, но ты никогда не дал мне и козленка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; а когда этот сын твой, расточивший имение свое с блудницами, пришел, ты заколол для него откормленного теленка. Он же сказал ему: сын мой! ты всегда со мною, и все мое твое, а о том надобно было радоваться и веселиться, что брат твой сей был мертв и ожил, пропадал и нашелся.
Так же, как во времена пророков и Спасителя, мы слушаем и не слышим. Нам говорят – и мы забираем из слышанного только то, что не мешает нам жить по собственному представлению. И сегодняшнее Евангелие прекрасно это иллюстрирует. Мы думаем, что оно – о покаянии. Я неверно поступил, но Христос меня за мои слова: «Господи, я согрешил, прости» – готов немедленно принять. Самый поверхностный пласт этой притчи.
Это Евангелие – о распятии Христовом, о Его смерти и о Евхаристии. Священник вместе со всем народом Божиим за Божественной литургиеи молится: «Благодарим Тя, и Единородного Твоего Сына, и Духа Твоего Святаго о всех благодеяниях, которые мы знаем и не знаем». И еще: «Ты не отступил от нас, делая для нас все до тех пор, пока на небо нас не возвел и Царство не даровал нам будущее»[7].
Не надо обольщаться относительно цены, какой Спаситель вручает нам Царство будущее. В притче отец дает сыну перстень как знак его прощенности, вновь обретенного сыновства. А Спаситель дарит нам перстень со Своей пронзенной руки. Отец в притче заколает тельца, а у Спасителя нет тельцов, кроме Самого Себя. И поэтому Агнца Божия заколают для вернувшегося блудного сына.
Эта притча – о литургии. Пока мы сладко едим, мягко спим, смеемся над анекдотами, сплетничаем – Христос распинается. Пока мы пьянствуем, гуляем и воруем – Христос распинается. Пока мы не остановимся во всем этом – Христос распинается.
Он нас возводит в Царство будущее, а мы еще чем-то недовольны. Кондак праздника говорит: «Прими меня как одного из Твоих наемников»[8].
Нам бы достичь хотя бы этого уровня, потому что наемник – этот тот, кто получает плату и хорошо делает свою работу. Мы получаем плату и плохо делаем свою работу. Свою работу перед Богом.
Мы уже утвердились в промежуточной роли между старшим сыном, которому отец сказал: «И так все мое – твое», – и младшим, который что-то пискнул о своем покаянии. Но разве мы каемся? Да нет, не очень. Покаяние – это благоговейная тишина в храме, отсутствие абортов в стране, мнящей себя православной. Покаяние – это когда люди не кусают друг друга хотя бы во время богослужения и не треплются о своем хотя бы перед Чашей со Святыми Дарами. Вот это покаяние. Все остальное – игра, забава, красивости. Дело надо делать.
Когда Христос отдает Себя, Он действует. Он не говорит: «Я вам когда-нибудь Себя отдам, а вы пока исправляйтесь». Он отдает Себя сейчас. А мы говорим: «Подожди. Нам еще надо пожить по-своему». Это нечестно. И ничего из нашей самовластности доброго не выйдет.
Приближаясь к важнейшим для нас дням Великого поста, будем помнить о том, что всякий рассказ о благодеянии и прощении Божием – это рассказ об убийстве Христа человеком. Мы убиваем Христа не нарочно – а так, от сытости, от невоздержания. Есть и те, кто специально ополчается на Христа. У них своя судьба и история. Мы же ополчаемся неделанием. Давайте делать.
11 февраля, воскресенье
Неделя о Страшном Суде
Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов – по левую. Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне. Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня.
Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в му́ку вечную, а праведники в жизнь вечную.