Заклятие Фавна - Страница 4
Получается, что грозовые облака не что иное, как природные электрические генераторы, поддерживающие всю систему электрического хозяйства во всепланетной масштабе. Так работает электрическая машина Земли, Поверхность Земли всегда заряжена отрицательно, а в атмосфере удерживаются заряженные положительные частички, которые собираются в огромные облака, создавая объемные электрические заряды. В целом же для мирового пространства наша планета, по-видимому, электрически нейтральное небесное тело.
В свое время я окончил военное авиационное училище и летал на тяжелых машинах. До сих пор помню инструкцию для полетов во время грозы: «Летать на малых высотах, учитывая сильные восходящие потоки воздуха, но не забывать и о возможности существования нисходящих движений…» Исчерпывающая однозначность, не так ли?
Вообще-то, сильного повреждения даже прямой удар молнии металлическому фюзеляжу нанести не может. Это нам упорно втолковывали на теоретическом курсе. Однако инструкторы на этот счет придерживались другого мнения. И как-то однажды мне довелось…
Представьте себя на минутку в тесной кабине старого винтомоторного самолета, совершающего полет среди грозовых облаков «в условиях сильной турбулентности». Турбулентным обычно называют вихревое движение жидкости или газа. Машину бросает. Радиоприем прекратился. Приборы показывают все что угодно, кроме истинного положения дел. По бортовой связи командир произносит нечто нечленораздельное, но очень выразительное. Кругом тьма. И вдруг — ослепительная вспышка, после которой глаза вообще не видят приборной доски. Грохот и непременная воздушная яма.
Хорошо говорить: «летайте ниже»… А ниже — земля близко. Кинет — врежешься. Может быть, наоборот — выше подняться. Но там начинается обледенение. Покрытая льдом машина теряет управление. Короче говоря, мы старались выполнять такой пункт инструкции: «Встретил на пути грозовой фронт — обойди его!»
От Юпитера до Перуна и от Перуна до Ильи-пророка
Процесс познания человеком таинственных, а потому таких страшных явлений природы имеет долгую историю. Вначале, когда наблюдений и фактов накоплено было еще немного и они носили разрозненный характер, их приписывали сверхъестественным силам. Позже, когда за ними, за этими силами, встали персонифицированные фигуры богов, природные явления превратились просто в результат их волеизъявления.
Если на первом этапе развития общества, когда люди еще не отделяли своего существования от окружающей природы, они лишь поклонялись богам, заклинали огонь и воду, гром и молнию, то позже ситуация изменилась.
Уже в мировоззрении древних греков человек являлся венцом творения, и боги не только карали, но и помогали, предупреждали. Все, даже самые ничтожные, проявления человеческой жизни подчинялись богам и зависели от их расположения или нерасположения.
Всеми видами сношений с миром богов ведали жрецы. Одни из них гадали по внутренностям животных или по дыму жертвенников. Другие — по полету птиц, по молниям и грому. Хотя чем, казалось бы, одна молния может отличаться от другой?
Несколько лет тому назад в лабораториях кафедры родного института довелось мне участвовать в разработке мощных импульсных генераторов, предназначенных для получения больших искр — искусственных молний. Громоздкие и жутковатые даже внешне, — они должны были вырабатывать импульсы напряжения до пяти мегавольт. Это позволяло нам получать искры более пятнадцати метров длиной. Их грохот напоминал орудийную пальбу. Служили же эти «адские машины» для изучения грозоустойчивости различных сооружений; линий электропередач, высотных зданий, электрических подстанций. На макетах и моделях проектировались системы защиты, то есть мы как раз и занимались громоотводами. Тогда-то я и познакомился с классификацией молний, принятой среди специалистов. Она оказалась небогатой. Чаще всего в природе встречаются линейные молнии, похожие на опрокинутые кроной к земле ветвистые деревья. Еще их можно сравнить с реками, нарисованными на географических картах. Но бывает, что линейная молния развивается в виде длинной светящейся ленты или похожа на след стартовавшей ракеты. Еще реже развивается она скачками и выглядит огненным пунктиром на фоне сумрачного неба. Это так называемая четочная молния. И наконец, шаровая молния — не решенная до сей поры загадка природы…
Я не убежден, что приведенная классификация удовлетворила бы древних жрецов-гаруспиков. У них реестр выглядел куда внушительнее. Но и задачи у древних жрецов были посложнее, чем у нас, электриков.
Жрецы-гаруспики различали множество стрел Юпитера — по силе, яркости, цвету, по размерам и направлению полета. Все учитывалось при определении характера знамения. Оно могло быть общегосударственным, национальным, обращенным ко всему римскому народу, а могло быть семейным и даже индивидуальным. Все зависело от обстоятельств. По словам жрецов, молнии повелевали, требовали, просили, увещевали и советовали. Юпитер мог послать угрожающую громовую стрелу с грохотом и блеском, а мог послать и безмолвную, но убийственную.
Такое разнообразие делает честь наблюдательности предсказателей. Даже среди нас, всезнающих, обо всем наслышанных, я уверен, найдется немного людей, для которых тихая, безгромовая молния не явилась бы неожиданностью.
В особенно важных случаях для толкования сложных небесных знамений, особенно перед принятием ответственных решений, римляне приглашали гаруспиков из Этрурии. Этруски слыли большими специалистами в этой области и умели будто бы отличать вредоносные и коварные перуны от вспомогательных…
Боги, ответственные за грозы, были практически у всех народов. У славян молнии и гром являлись атрибутами Перуна, где главного, а где просто военного, дружинного бога. К сожалению, о славянской мифологии остались чрезвычайно скудные сведения, и восстановить ее, несмотря на все усилия целых поколений ученых, так и не удается. Что мы знаем о Перуне более или менее определенно? Это — повелитель молнии и грома, служивший для объяснения грозы. В глазах древнего человека весь мир, как и он сам, находился в состоянии непрерывной борьбы. Борьбой света и тьмы объяснялись смена дня и ночи, враждой тепла с холодом — смена времен года. Всю свою жизнь благодатное солнце воюет с ночным мраком, с темными тучами, с зимою и вообще с «тьмой косоглазой».
В июне, когда все вокруг, казалось бы, охвачено негой летнего блаженства, солнце вдруг поворачивает на зимний путь. Начинают укорачиваться дни, длиннее становятся ночи… Таков закон, которому подчиняется мир.
В ноябре зима уже «встает на ноги». Застывает в глубоком сне земля, воды прячутся под толстый покров льда, замирает жизнь. Но в декабре, когда победа зимы полная и несомненная, происходит новый солнцеворот — поворачивает светило на лето. Прибывает его сила, светлеет и удлиняется день. Зима напрягает все силы, лютует морозами. Однако неумолимо ведет наступление солнце. И вот уже весна на пороге, наступает время оживать миру, пора родить земле, населять леса зеленью листьев, а луга — травами. Пора будить спящее зерно в полях, нести жизнь во все уголки, в каждую норку, в поры земли. Гремят первые весенние грозы. То Перун гонит прочь злые силы, темные тучи, заслоняющие солнце. Бог-громовик бьет их своей палицей, разит огненными стрелами, топчет конями своей колесницы. И потом проливает на землю благодатный дождь, взывая к ее материнству[1].
В разных славянских племенах роль Перуна видоизменялась в соответствии с условиями жизни людей, но везде был он гонителем туч и подателем жизни. Позже, во времена Киевской Руси, Перун стал покровителем военной дружины, приобрел вполне определенные черты, обзавелся идолами. В эту пору он немолод. Серебряная голова, но ус злат.. В общем, это зрелый муж, сильный, могучий бог-громовержец, который по праву становится во главе пантеона славянских богов.
Но проходит и его время. Централизующемуся государству с единодержавным князем нужен единый бог. И после своего крещения велит киязь Владимир «кумиры испроврещи, овы исещи, а другия огневи предати. Перуна же повеле привязати коневи к хвосту и влещи с горы по Боричеву на Ручай, 12 мужа пристави тети жезльемь…». И далее в переводе: «Делалось это не потому, что дерево что-нибудь чувствует, но для поругания беса, который обманывал людей в этом образе, — чтобы принял он возмездие от людей. „Велик ты, господи, и чудны дела твои!“ Вчера еще был чтим людьми, а сегодня поругаем»[2].