Воскресение Христово видевше. Беседы на воскресные евангельские чтения / 2017 - Страница 8

Родственники или друзья расслабленного приносят его ко Христу и видят, что вокруг Него всегда очень много людей: ученики Христовы, зеваки, посторонние. Не подойдешь. И они, эти четверо, залезают на крышу – на Ближнем Востоке крыши обычно плоские, – поднимают туда расслабленного и его постель на ремнях спускают вниз, в ту комнату, где находится Христос.

Вот у этих людей действительно есть серьезнейшая проблема. И с ней они обращаются ко Христу, причем в своей решимости не останавливаются даже перед тем, чтобы разломать крышу. Мы не знаем, откуда такая решимость взялась, – может быть, все другие средства уже были испробованы и не помогли, – Писание ничего не говорит нам об этом. Говорит лишь о том, что порыв к Богу был таким сильным, что, как само собой разумеющееся, крышу разобрали, спустили кровать, и – «давай, Господи, Твое время!»

Импульсивный, немедленный, мгновенный жест. И вот расслабленный появляется перед Христом, Который незамедлительно говорит, увидев веру тех, кто его принес: чадо! прощаются тебе грехи твои, – являя Себя Богом. И незамедлительно начинается очень необычный диалог: сторона, противная Христу, молчит и лишь размышляет про себя. Обратите внимание: книжники ничего не говорили. Они молча думали: «Что Он так богохульствует? Почему Он говорит о прощении грехов? Ведь прощать грехи может только Бог». Но видимо, их лица очень многое выражали. И Христос, духом чувствуя этих людей, начал с ними разговаривать, как если бы они перечили Ему вслух. Это очень важно для нас с вами. Всякий наш ропот, несогласие, всякая наша мысль об отпадении Христу известна и причиняет Ему боль. И наша с вами верная линия поведения в этом случае сказать: «Господи, прости». Не прилепляться к мысли, не рассматривать, не анализировать, почему я так подумал. Ты никогда не найдешь другого ответа, кроме того, что диавол всеял в тебя эту мысль. А Христос, услышав твое молчаливое обращение, будет с тобой собеседовать вслух, отвечая на твой ропот, страхи и растерянность действием: «Встань, возьми постель твою и иди в дом твой». И это слово, так или иначе сказанное, предстоит услышать каждому из нас в нашем земном существовании.

Наши фобии, как правило, очень мелкие. Мы боимся, что нас уволят и нам не на что будет жить. Зачем этого бояться? Уволят – это новая встряска в жизни. Господь не оставит своих. Если ты свой Богу – не оставит. А мы где-то в глубине понимаем, что мы не до конца свои. Потому и боимся.

И остается одно из двух. Или продолжать быть не до конца своими, и тогда, конечно, можно вить паутину своего собственного умышления и в конце концов остаться у разбитого корыта. Или сказать: «Господи, весь мой жизненный опыт кричит об одном и том же: везде, где я полагался только на себя, разваливался мой план. Везде, где Тебе доверился, Ты не обманул ожиданий». Потому что Бог не способен человеческое ожидание обмануть. Якоря, заросшие тиной, уже вросшие в ил, надо поднимать, обрывать и выходить из порта, двигаться вперед.

Человек создан для движения, роста, для тайносозерцания, для того, чтобы в конце своего жизненного пути обнять Бога. И чтобы не нужно было запинаться: «Вот, Господи, я все время боялся, чтобы чего-нибудь не случилось». Да ничего и не случилось, ни плохого, ни хорошего. Были какие-то мелкие неприятности. Но они настолько мелкие, что он их сам преодолел. Были и какие-то мелкие радости, но настолько мелкие, что сейчас и вспоминать не приходится.

Пусть нас ожидают сложности. С Христом мы их преодолеем. Пусть нас ждут радости. Они будут даны нам Богом. Надо не бояться открыть окна настежь, а если потребуется – то и разобрать крышу.

И начал учить их, что Сыну Человеческому много должно пострадать, быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками, и быть убиту, и в третий день воскреснуть. И говорил о сем открыто. Но Петр, отозвав Его, начал прекословить Ему. Он же, обратившись и взглянув на учеников Своих, воспретил Петру, сказав: отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое. И, подозвав народ с учениками Своими, сказал им: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами. И сказал им: истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе.

Мк. 8: 34; 9: 1

Отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мной. Мы очень часто это слышим. Очень часто об этом размышляем. И очень часто думаем о себе, что мы крест несем.

Ну как – вот мы постимся, а нам трудновато поститься, значит, мы взяли крест. Или нас заели теща, свекровь, брат, сестра, кто-то еще. А мы на них сразу не кричим, не спускаем всех собак – несем свой крест. Есть, безусловно, люди, которым действительно приходится тяжкий крест нести: выхаживать больных, самим страдать тем или иным заболеванием, помогать немощным. Но таких очень мало. Мы чаще всего под несением креста подразумеваем вещи вполне бытовые. Попостился – уже крест на себя взял. А крест ли это в Божиих глазах? Крест ли это для Христа? Вот в этом нам нужно очень внимательно разобраться.

Надо сораспяться Христу. Мы часто себе говорим: да, надо сораспяться Христу. Вот мы стараемся соблюдать церковные предписания, участвовать в богослужениях, причащаться и исповедоваться. Сораспинаемся ли мы этим Христу? Отвергаемся ли мы себя? Да, в какой-то мере сораспинаемся и отвергаемся. Но отвергнуться себя – это ведь значит «всего себя». Мы, естественно, понимаем: надо распинать свои дурные привычки, надо с ними бороться. Но выясняется, что надо распинать не только свои дурные привычки, но и хорошие.

Что это на практике означает? У тебя есть какие-то добрые свойства характера – например, скромность. А тебе говорят: был ты скромным, был ты подчиненным, а станешь начальником. Что нужно делать? Придется соглашаться, если Богу это нужно. Сколько монахов были вынуждены из послушания Церкви отказаться от уединения, от затвора, от тихой молитвы в малоизвестном монастыре и выйти на общественное служение? Им хотелось маленькой келейки, иконки и чуть-чуть горящей свечки. А у них были огромные соборы, тысячи вопрошателей, в том числе и лукавых, и всероссийская известность. Они распяли добрые свои черты характера, принеся их в жертву Богу. И отдали свою душу.

Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Так говорит Спаситель. В церковнославянском тексте еще ярче: Иже погубит душу свою Мене ради и Евангелиа, той спасет ю.

Погубит – это не значит, конечно, «убьет». Это значит – отдаст всего себя без остатка, всего себя пожертвует, со своими хотениями и склонностями. Не о том, понятно, идет речь, что человек, боящийся высоты, обязательно должен стать летчиком или прыгать с парашютом. Но Бог такой бессмысленной жертвы никогда и не просит. Бог просит от человека той жертвы, которая связана с использованием его наилучших способностей.

Наилучшие наши способности видит Сам Христос, прозревающий сердце человека. Мы думаем, например, что нам не нравятся дети. Есть, я знаю, немало педагогов, у которых своих детей не было и которые в дурном сне себе не могли представить, что они станут учителями. Но пришли в школу, зашли в класс, увидели учеников – и сердце растаяло. Стали заниматься этими детьми, а потом и свои дети пошли. Бог видит все это лучше, чем мы. Просто нужно согласиться: Господи, я Твой.