Танцоры на Краю Времени: Хроники Карнелиана [ Чуждое тепло. Пустые земли. Конец всех времен] - Страница 134

— Мы будем истинным мужем и женой?

— Это будет наш моральный дом, — в ее улыбке появилось необычное веселье. — Увековечить наш род, мой дорогой.

— Мы могли бы устроить церемонию…

— Возможно, Лорд Джеггед…

— Я буду рад помочь. И, кажется, спросил однажды, что имея моральное право как Регистратор…

— Это должна быть гражданская церемония, — сказала Амелия. — Мы, в конце концов, будем вашими Адамом и Евой, Джеггед!

Джерек обнял Амелию за талию.

— Если у нас будет машина, мы, возможно, сможем посетить Будущее, чтобы посмотреть как оно развивается, а?

Лорд Джеггед покачал головой.

— Если вы отправитесь дальше вперед, то как только остановитесь, немедленно станете подвластны эффекту Морфейла. Следовательно, путешествие во времени невозможно. Вы будете сами создавать свое будущее. Но, если когда-нибудь осмелитесь узнать, на что оно похоже, оно почти наверняка прекратит существование. Вы должны примириться с жизнью в одном месте. Амелия может научить тебя этому. Полагаю, у вас есть что-то в генах, и он уже много знает о Природе времени. В конце концов, может появиться новая раса путешественников во времени, неподверженная эффекту Морфейла. Это может означать упразднение времени, каким мы его знаем сейчас. И пространство тоже приобретет совершенно иной характер. Эксперимент может означать…

— Я считаю, что мы не должны рисковать, экспериментируя подобным образом, Лорд Джеггед, — твердо сказала она.

— Нет, нет, нет, — но он остался в задумчивости.

Железная Орхидея засмеялась. Она тоже встала, ее орхидеи шелестели, когда она двигалась.

— По крайней мере, в Начале Времени они будут свободны от твоего дальнейшего вмешательства, Джеггед.

— Вмешательства?

— И этот мир тоже сможет идти собственным путем внутри своих ограничений, — она поцеловала мужа. — Ты оставляешь много даров, хитроумный Джеггед!

— Каждый делает, что может, — он взял ее за руку. — Я взял бы тебя с собой, Орхидея, если бы мог.

— Я считаю, что по тем пера менту мне подходят вещи такие, какие они есть. Называйте меня консервативной, если хотите, но в жизни в Конце Времени имеется определенная предсказуемость, которая меня устраивает.

— Хорошо, значит я всем угодил. Джерек и Амелия отправляются работать как колонисты, основывая целиком новую культуру, новую историю, новый тип расы, которая во многом должна отличаться от старой.

— Возможно, — сказал романтический Джерек, — мы сможем сделать что-нибудь похожее на это в Палеозое — не сразу, конечно, но когда мы будем большой семьей, чтобы построить это.

Она улыбнулась.

— По крайней мере, приятно об этом помечтать.

Железная Орхидея вздохнула.

— Твоего воображения будет сильно не хватать нам в Конце Времени. Но твое вдохновение останется с нами.

— Ты льстишь мне, мама.

— Нет, она права, — сказал Лорд Джеггед Канари, создавая желтую сигарету. — Ты не возражаешь, если я закурю, Амелия?

— Конечно нет.

Лорд Джеггед устремил взгляд в бесконечную черноту неба, его черты приняли привычную бесстрастность. Кончик его дымящейся сигареты был сродни крошечному мерцающему угольку в сгустившихся сумерках.

— Итак, завтра в путь, — сказал Джеггед.

— Да, если есть такая возможность.

— Определенно. Неужели вы не боитесь? Вы уверены, что сделали правильный выбор?

— Уверены, — ответил Джерек, за обоих, чтобы подбодрить Амелию.

— Я навсегда рассталась с Гарольдом, — сказала она, — когда он не позволил мне вернуться с ним. А после того, как вы признаете наш брак законным, Лорд Джеггед, я избавлюсь от чувства вины за любое свое решение.

— Хорошо. А теперь…

 Лорд Джеггед предложил своей супруге руку и, сопровождая ее вдоль аллеи, оставил влюбленных одних.

— Становится прохладно, — заметила она.

Джерек сделал для нее плащ и накинул ей на плечи.

— Такой устроит?

— Слишком роскошный, — она погладила мех, — но я не могу себе отказать в этом, ведь это наша последняя ночь в Конце Времени.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Она нежно взяла его лицо в ладони.

— Нам еще столько предстоит узнать, Джерек. Я многому научу тебя. Впереди трудные испытания, но ты не должен терять свой веселый нрав. Пусть он станет примером для наших детей и их детей тоже.

— О, Амелия! Как я могу потерять его, если это ты делаешь меня жизнерадостным. И я буду превосходным учеником. Ты должна снова объяснить мне одну вещь, и я уверен, что пойму, в конце концов.

Она была озадачена.

— Что я должна объяснить тебе, мой дорогой?

— Что такое «вина». — Сказал он.

Они поцеловались.

Край Времени, Конец Времени (The End of Time)

С английского это словосочетание переводится как «Конец Времени», но слово «танцоры» требует пространственного обрамления, так как они танцуют «где-то», а не «когда-то». Иногда в романах встречается и «Конец Времени», когда это необходимо в контексте.

Джерек Карнелиан (Jherek Cornelian)

У Муркока в сериале «Вечный Герой» одноименное действующее лицо в каждой эпохе имеет свое воплощение (инкарнацию). Имена большинства этих инкарнаций начинаются с латинских букв «J» и «С» (например: Jeremia Cornelius — Джеремия Корнелиус). Интересно, что герой повести «Се-человек» Карл Глогер, в результате мытарств по времени становится на место Иисуса Христа, который на английском языке пишется Jesus Christ, то есть имеет те же инициалы. Этим Муркок хочет подчеркнуть, что его сериал является как-бы продолжением всех существующих эпосов. Так, перечисляя инкарнации своего Вечного Героя, он, среди прочих, упоминает и Улисса, и Неистового Роланда. Поэтому появление Христа как очередной инкарнации в чем-то закономерно. Образ Джерека Карнелиана задуман, с одной стороны, как легкая пародия на собственные творения. Он не истинный Герой, а как бы его изящная копия, такая же нелепая, но очаровательная, как кукольные Города и страны, возводимые Танцорами. С другой стороны, Джерек — новая ипостась Вечного Героя, которая будет существовать в Новой Вселенной. Это подтверждается тем, что в конце трилогии Джерек и Амелия отправляются в Начало Времени, дабы стать новыми Адамом и Евой. Недаром в прологе Муркок пишет: «… именно поэтому мы решили поведать ее (историю — Д.И.), вероятно последнюю в анналах рода человеческого, ненамного отличающуюся от той, которую принято считать первой…». В-третьих, Джерек — это воплощенная в человеческом облике та часть души Вечного Героя, которая может любить и жаждет познания. Корень имени «Карнелиан»— латинский. Сагпеllап означает «сердолик» (халцедон), то есть разновидность кварца, который после обработки (шлифовки) используется как полудрагоценный камень для изготовления украшений.

Амелия Ундервуд (Amelia Underwood)

По-видимому, Муркок избрал это имя для своей героини потому, что хотел подчеркнуть ее простоту, провинциальность и неразрывность с собственным временем. У большинства читателей слово «ундервуд» ассоциируется с чем-то старинным, что происходит наверное оттого, что многие слышали о пишущих машинках «ундервуд», названных так по имени их создателя (машинки эти были изобретены в конце XIX века). Для английского читателя фамилия «Ундервуд» столь же говорящая, сколь для русского, скажем, фамилия «Зингер», реально существующая и напоминающая о знаменитых швейных машинках.

Лорд Джеггед Канари (Lord Jagged Canaria)

У обитателей Края Времени нет представления о титулах, поэтому автором все титулы даются с большой буквы и являются частью имени. Лорд Джеггед (в отличии от Джерека Карнелиана) задуман как реальная инкарнация Вечного Героя. Отсюда и знакомые инициалы «J» и «С». Действительно, он, пожалуй, единственный из всей галереи персонажей является истинным Героем, опять спасая Вселенную от разрушения, действуя во благо Гармонии против сил Хаоса. И если образ Джерека задуман как воплощение Души Вечного Героя, то Лорд Джеггед — это воплощение его Разума. Вообще Муркок любит «разделять» характер своих героев на составные части, по-видимому, опасаясь, что многогранность того или иного характера усложнит его и без того нелегкие произведения. Это объясняется еще и тем, что Маэстро вообще обожает чистые краски и крупные мазки в описании своих персонажей. Если уж Герой, так с большой буквы, если — Злодей, так такой, какого еще не рождала Земля. Но этого принципа ему удавалось придерживаться только в самых ранних своих произведениях. Так, например, в «Рунном посохе» Дориан Хокмун — еще одна инкарнация Вечного Героя — честен и бескомпромиссен, неустрашим и благороден. Его образ выписан с лубочной тщательностью куртуазной поэзии. Зато рядом с ним находится его соратник Хьюлам д’Аверк, нарисованный очень живо и с немалой толикой иронии. Там, где Хокмун идет напрямик, д’Аверк ищет обходные пути; там где Хокмун хранит рыцарскую верность своей возлюбленной, его спутник охотно утешает то и дело встречающихся на пути прекрасных дам. Более поздний Муркок, хочет он того или нет, усложняет характеры своих действующих лиц. Интересный генезис претерпевает герой одного из наиболее популярных героев этого сериала — Элрик из Мелнибоне, который от романа к роману этой десятитомной эпопеи приобретает все больше и больше противоречивых черт характера. В «Танцорах на Краю Времени» Муркок опять поддается соблазну живописать достаточно контрастных персонажей, что уже обусловлено рамками жанра. Однако и здесь, застегнуться на все пуговицы ему удается далеко не всегда. Образ Амелии, например, никак не назовешь однозначным. Но вернемся к Лорду Джеггеду. Само слово Canaria имеет корень «канарейка», «канареечный». Канарейка — птица из семейства вьюрковых, свое название получила от Канарских островов, где впервые была обнаружена. Канарейка — одна из самых популярных певчих птиц. Сходство Лорда с канарейкой постоянно подчеркивается в романах. Это и дом — птичья клетка, и желтое одеяние Лорда, и «удивительной красоты трель», льющаяся из горла Лорда Джеггеда.