Шекспиру и не снилось! - Страница 21
— Так это женская работа! — удивился Радомский.
— Женская работа есть только одна, — отрезал физрук. — Детей рожать!
Мы заржали, он побагровел и рывком поднял ближайшего к нему — Киреева. Мы перепугались, что он сейчас Сашке по голове настучит, но обошлось. Просто сунул в руки котелок и подтолкнул в сторону реки. Так подтолкнул, что Киреев метров пять по инерции пролетел. Теперь уж девчонки захихикали.
— Кого еще поднять? — сквозь зубы спросил физрук.
Пришлось идти мыть посуду. А заодно обсудили планы на вечер.
— Как все улягутся, — решил Радомский, — куда-нибудь свалим, попьем пивка, постреляем из пневматики, курнем…
Рожко вдруг побледнел и выронил миску, которую старательно тер песком, как научил Никитос. Пришлось ловить всей толпой — течение у речки оказалось стремительным.
— Руки тебе пообрывать! — Лопух, который вымок по пояс, пока ловил миску, сердито всучил ее Владику. — Тарелку удержать не может… криворукий…
— Я просто вспомнил… — Владик чуть не плакал. — Я сигареты в автобусе забыл.
Все только вздохнули. Ну что с ним делать, с таким?
— Вечером у костра отработаешь! — объявил Радомский, а когда увидел непонимающие глаза Рожко, пояснил. — Гитару хоть не забыл?
Владик радостно замотал головой.
— Петь будешь! Так, мужики, а пиво все взяли?
— Взяли-то взяли, — отозвался за всех Лопух, выжимая джинсы, — только этот физрук уродский может рюкзаки проверить…
Пиво решили спрятать в лесу. Тайком собрали банки, упаковали в пакет и отправили в лес делегацию в составе Рожко (как провинившегося) и Никитоса (как самого бывалого).
Пока ждали их назад, около нас то и дело вертелись девчонки. То Милка Радомского зовет в ягоды (какие ягоды? Мы что, за ягодами сюда приехали?). То Ириша попросит Киреева посмотреть, правильно ли она палатку поставила (тоже мне эксперта нашла!). То Ковалева пройдет с рассеянным видом — раз пять, наверное, прошла.
— Да придет твой Никиточка! — не выдержал Витька. — Он в лесу…
— …писает! — противным голосом закончил Лопух.
Мы грохнули. Полинка пошла пятнами и сбежала, больше ее не видели.
Зато Никитос с Рожко вернулись с потрясающим известием:
— Там блиндаж!
Мы рванули в лес.
Пацанов не было уже два часа. Вечерело.
Сначала мы их и не ждали, просто валялись на солнышке. Милка, естественно, разделась.
Мы и не сообразили купальники взять, а она кофту расстегнула и лежит. Типа загорает. А купальник у нее под цвет штанов подобран.
Полина и до этого была в плохом настроении, а тут совсем с катушек слетела. Вскочила, столб пыли подняла и рванула в палатку. Плакать.
Маша уткнулась в книжку и никого вокруг себя не видела.
Лера с Иришей бурно обсуждали судей и соревнования.
А Катя с Таней завели бесконечный разговор о пацанах.
Хорошо им рассуждать! У Кати с Киреевым уже полгода роман, с тех пор как он ей десятки по математике подставил. А Таня тоже на свидание с Никитосом ходила. И что-то у них там было. Совсем серьезное.
Мы все слушали вполуха, они, собственно, и не пытались тихо говорить, а в середине разговора, вдруг как Полина из палатки выскочит!
Видок у нее был… Глаза краснющие, зареванные, и сверкают огнем.
— Я думала, вы подруги, а вы… Ладно Кислицина —…
— Ого! — вырвалось у Маши. Она даже читать перестала.
Просто у нас не принято матом ругаться вот так, вслух. Этим только мальчишки грешат. Но Полину было не остановить.
— Вы это все специально! Я просто уверена, что Препяхин вам не нужен. Это вы нарочно, чтоб меня позлить! Так подавитесь вы им! Ходите с ним в кино, ставьте палатки, целуйтесь у меня на глазах!
Полина расплакалась окончательно, а мы застыли в полном недоумении.
— Да, Поль, мы ж, правда, просто палатку ставили, — начала оправдывать Лера.
— Да это когда было! — воскликнула Таня.
— Как ты меня назвала? — прошипела Милка.
И тут началось!
Мы давно терпели. Лимит исчерпался. Вся злость на пацанов, на то, что их нет, все растраченные надежды вылились на головы Милке. Такого единодушия у нас в классе не было еще никогда. Милка хорохорилась, огрызалась, и явно чувствовала себя королевой вечера.
— Да кому нужны ваши малолетки, — смеялась она, — они ж дети еще, ничего не умеют! Как и вы!
И тут Лерка нас потрясла. Пока все орали дурными голосами, и ругались, она тихонько подошла к Милке и пропела медовым голосом.
— Ты б застегнулась, что ли… А то жирок над штанами висит. Ты когда кричишь, он так смешно трясется…
У нас всю злость как рукой сняло. Мы ржали просто как ненормальные. А Милка вся пятнами покрылась, кофту застегнула и молча (!) ушла.
Лерка потом рассказывала, что это она не сама придумала, что у них на соревнованиях в «дружном» женском коллективе и не такое бывало.
Только мы все помирились, смотрим, пацаны идут.
Там реально бункер был! Бетонный! С амбразурами!
Снаружи он был здорово замаскирован кустами, мы никогда не догадались бы, что это дот, если бы Никитос с Владиком нам не показали.
— Как вы его вообще нашли? — поразился Лопух, поеживаясь в мокрых штанах.
— Да этот колченогий, — Препяхин кивнул на Рожко, — умудрился туда забрести.
Владик непроизвольно потер ногу — наверное, ушиб.
— А вы внутрь лазили? — спросил Кирюха.
— Да стремно, — признался Никита. — Вдруг там мины?
Мы притихли. А вдруг и правда, в бункере какие-нибудь ловушки? Специально для таких, как мы, любопытных.
— Полезли! — Радомский решительно полез в проем в стене.
Витька без колебаний последовал его примеру. Пришлось лезть всем. Правда, места внутри было мало, возникла толчея, а Рожко с Лопухом вообще снаружи остались.
— Старый! — уважительным шепотом произнес Киреев. — Наверное, еще с войны…
— С немцами? — уточнил Кирюха.
— Нет, блин, — усмехнулся Радомский, — с Наполеоном!
— Слушайте, — сказал Витька, — тут же, наверное, оружие найти можно!
Эта идея всем понравилась. Настоящий «ТТ» или «Шмайсер» — это вам не пневматическая пукалка!
Мы пихались локтями, стараясь рассмотреть что-нибудь на стенах или на полу, но только мешали друг другу. Ситуацию усугубил Лопух, который требовал немедленно допустить его внутрь, потому что ему тоже интересно. Мы довольно долго орали друг на друга, пока договорились: осматривать будем по двое. На каждую пару — десять минут.
Но из затеи ничего толком не получилось. Каждая пара по два раза успела обследовать блиндаж, но нашли только кучу сгнившего тряпья… а может, и не тряпья, а еще чего-то — мы не проверяли. Оружия и близко не было. Последними полезли Владик с Лопухом, без особого энтузиазма попинали мусор на полу и уже собирались вылезать, когда Лопух со всей дури двинул ногой по стене. Трудно сказать, чего он хотел добиться, но эффект получился неожиданный: стена раскрошилась, и в ней образовался проем размером с футбольный мяч. Или даже баскетбольный.
— Тайник! — заорал Лопух и бросился шарить в проломе.
Но то ли руки у него были нечувствительные, то ли не повезло ему — ничего не нашарил. Тогда за дело принялся Владик. Он медленно и сосредоточенно копошился в дыре и вдруг замер.
— Что?! — чуть ли не хором заорали мы.
Рожко торжественно вытащил на свет какой-то грязный сверток. Небольшой, размером с Владиков кулак. Лопух тут же хотел отобрать, но Рожко, используя тесноту, ловко прикрывал находку телом.
— Да хватит там! — кричали мы. — Что нашел! Покажи!
Владик все-таки отстоял сверток и, заслоняясь от Лопуха, развернул. Это оказались наручные часы. Лопух завыл от обиды и, нечеловечески изогнувшись, вырвал часы из рук Рожко.
— Командирские! — заявил он. — У прадеда моего такие были!
Лопух принялся крутить колесики на корпусе и прикладывать часы к уху. Владик пожал плечами и стал изучать то, что осталось в руках.