Щит научной веры (сборник) - Страница 4

Есть звезды, из которых можно слепить несколько тысяч солнц, таких как наше.

Вокруг нашего солнца кружиться более 400 планет. Сколько же планет насчитаешь вокруг всех солнц вселенной!

По всей вероятности, многие из планет приспособлены для обитания различных существ, хотя, может быть, и весьма своеобразной организацией. Сколько же существ приютилось вокруг солнц видимого нами уголка вселенной? Сколько, наконец, существ прокармливает, одевает и живит вся вселенная – видимая и невидимая!

Все предыдущее, несомненно, указывает на величие Причины и отчасти на благость ее.

Действительно, не назовем ли мы благодетельным человека, прокармливающего своими трудами сотню беспомощных детей. Тем более не можем мы не назвать благим отца вселенной, содержащего в своем доме бесчисленные миллиарды существ.

Пожалуй, можно спорить о благости создателя, потому что, по крайней мере, на Земле мы видим много страданий. Но имеем ли мы право сказать, что они разлиты по всем небесам? Имеем ли мы право сказать, что они никогда не прекратятся и на Земле? Если бы кто-нибудь сошел с Луны в один из наших богатых городов и, наткнувшись на острог, или на умирающего, сделал суждение обо всем городе, разве он поступил бы благоразумно? Разве вы осудите отца семейства, если найдете его делающего строгий выговор сыну?

Вывод о благости Причины с точки зрения несомненности нельзя считать не спорным, однако, если бы эта причина и оказалась в самом деле в наших глазах неблагою, то можем ли мы ее осудить? Ни в каком случае, потому что дела мы этим ни в каком случае не улучшим, а напротив ухудшим, принимая во внимание наше дерзкое предположение и ясно доказанное всемогущество Причины.

Нет! Даже с точки зрения разума – это чистейшее безумие. Действительно, что мы видим, что мы знаем, сколько мы жили, как ограничены наши умы. Ведь мы находимся в руках Причины. Умен ли человек, делающий решительное суждение о своем брате, которого он видел одну секунду на расстояние 100 сажень. А мы хотим судить о Нем…

Итак, вот наши выводы о Причине. Она чудесна, всемогуща, величава, безмерна, трудновообразима, блага и составляет нечто высшее в сравнение с миром, нечто независимое от него.

Раз эти выводы разумны, они должны иметь большую силу. Так употребим же все силы и весь талант наш, чтобы доказать человечеству верность этих выводов, но гораздо лучше и красноречивее, чем сделал это я. Наверно мои выводы убедительны только для меня и очень немногих. Но они были бы убедительны для множества людей, если бы изложены были лучше и сообразно с духом того, кому они предлагаются. Нужна и подготовка, нужна почва благодарная и удобренная

Новая и великая сила тогда бы вошла в мир и двинула бы его вперед по пути к благу и свету.

Резюмируем сказанное в форме вопросов и ответов, в виде спора.

– Есть ли причина существования мира, существования материи, чувств и законов?

– Нет. Мир всегда существовал, существует и будет существовать.

– Не буду пока возражать. Но скажите мне, было ли устройство вселенной прежде проще, чем теперь?

– Без сомнения. Было время, когда весь мир состоял из одной необъятной туманности: не было солнца, звезд, планет и живых существ. Было, может быть, время неподвижности материи, когда составляющиеся ее точки находились на огромных расстояниях друг от друга и были неподвижны.

– Значит, вы приходите к тому выводу, что было время поразительной простоты устройства вселенной, когда даже составляющиеся атомы были неподвижны. Вот этот то момент и можно назвать началом времени, началом создания мира из ничего.

– Все это не убеждает меня в создании мира: он был всегда – и кончено.

– Если он и был всегда, все-таки вы не объясните мне существование основных законов природы, благодаря которым мир принял в настоящее время тот вид, который мы знаем. Если материя всегда была, то кто дал присущие ей свойства? Наконец, самое развитие мира, его непрерывно изменяющаяся картина, зависит от начального расположения вещества в пространстве. Что служило причиною того, а не другого расположения материи? Могло бы быть другое ее расположение, другие законы, тогда вселенная представляла бы картину, совершенно отличную от известной нам. Настоящее, прошедшее и будущее состояние вселенной, в сущности, выражает волю Создателя. А если выражена воля, значит, есть и тот, кто ее выражает.

– Не согласен.

– Разве может быть что-нибудь без причины?

– Ничто, кроме начала, за которое я принимаю вещество с его свойствами и первоначальное расположение его.

– То есть как первоначальное?

– Ну, размещение вещества в известный, наиболее удобный момент, например, несколько тысяч или миллионов лет тому назад.

– Но, ведь, в этом расположении выражена воля на все времена и притом совершенно не зависимая от материи. Должны же вы признать существование высшей воли.

– Ну, может быть, не знаю.

– Можно даже доказать на основании известных нам естественных законов, что эта воля не только величественная, но и прямо беспредельна.

– Каким же это образом?

– Закон тяготения Ньютона указывает, что количество потенциальной, или запасной энергии в мире прямо бесконечно. Эта энергия заставляет пылать солнце, но выделяется ее, в миллионы лет, сравнительно с полным запасом, ровно нуль; потому что запасы неистощимы. Выделение же это может прекратиться только временно.

Итак, к свойствам причины: чудотворению, всемогуществу, величию и благости мы можем еще прибавить и беспредельность, или неистощимое богатство. Мы не знаем, насколько простирается вселенная, но мы убеждены, что ее энергия или богатство, как бы ни была она мала, не имеет конца.

Если бы мы откинули причину, но мы не могли бы рассуждать о ее свойствах. Мы не знаем, кому мы обязаны за свое блаженство и кого мы должны благодарить. Неужели благодарить вселенную, когда она сама есть результат чего-то высшего, независимого от нее. Преклоняться перед вселенной то же, что преклоняться перед солнцем, а преклоняться перед ним то же, что преклоняться перед самим собою, потому что чем же солнце значительнее меня; не напротив ли?

Конечно, мы зависим от мира, но ведь он и сам зависит оттого, что послужило причиною его бытия.

Может быть, вы скажете, что, допуская первую причину мира, надо допустить и вторую причину, т. е. причину причины.

На это скажу, что, может быть, она есть, но; во-первых, мы ничего не можем о ней сказать, во-вторых, эта вторая причина – наше высшее начальство второго порядка, с которым мы не имеем ни малейшего непосредственного соприкосновения. Ясно, что мы можем иметь дело только с нашим непосредственным начальством, предоставляя водиться ему со своим началом, если оно есть.

Тоже скажем и про причину третью и т. д.

Мы в руках первой причины, но не в руках мира, потому что мир может превратиться в ничто, как он возник из ничего по воле Высшего.

Мы признаем существование создателя какой-нибудь жалкой лачуги и не хотим, или сомневаемся, признать создателя прекрасного мира, создателя бесконечности, создателя жизни! Разумно ли это?

Нисколько не трудно для причины сотворить все сразу, как оно есть, чем сотворить туманность, из которой произошло, все равно, то же. Создавая туманность, Причина создала в ней уже нас самих и все бесконечные миры ангелов и людей.

Если мы преклоняемся перед величием творения в теперешнем виде, то не меньше должны преклоняться и удивиться перед величием туманности, ибо в ней уже скрытно содержится все, что в последствии из нее развилось. Это подобно семени, в котором скрытно содержится вся премудрость развивающегося из него со временем растения или животного.

Если бы мир был создан моментально сию минуту, в присутствии вас, и в таком виде в каком он возбуждает ваше удивление, то вы, без сомнения воскликнули бы: есть создатель мира! Есть высшая Причина, которая вне мира и выше его. Вы не усомнились бы ни на минуту. Но знаете ли вы, что у нас нет никаких указаний на то, что мир создан именно сию минуту. Кроме того, я говорил, что сделать мир в виде туманности нисколько не легче, чем сделать мир в теперешнем блестящем виде, потому что он, как яйцо содержал и тогда в себе все свое будущее величие.