Сага о Рунном Посохе - Страница 206

Он что-то держал в ладонях и уже готов был подойти к Хоукмуну, когда вдруг мальчик остановил его.

— Погоди, сперва нужно ему показать.

Джери принял несколько театральную позу, не сводя глаз с черного силуэта.

— Ему? В самом деле? Показывать ему?

— Прошу тебя, — прошептало существо. — Прошу тебя, Джери-а-Конел, покажи.

Джери взъерошил мальчику волосы, словно дядюшка любимому племяннику.

— Как дела, братишка?

— Покажи ему.

Взявшись правой рукой за меч и выставив вперед ногу, словно ожидая немедленного нападения, Джери некоторое время задумчиво глядел на существо, затем жестом фокусника быстро разжал кулак левой руки, показывая всем, что там находится.

Черный призрак протяжно, со всхлипом вздохнул, и глаза его блеснули алчным огнем.

— Черный Камень! — задохнулся Хоукмун. — Вы принесли его!

— Подойдет! — воскликнул призрак. — Вот они…

Двое мужчин, две женщины и двое детей появились из ниоткуда, закованные в золотые цепи.

— Я хорошо с ними обращался, — объявило существо, именовавшее себя Мечом.

Один из мужчин, высокий и худощавый, с томными манерами, разодетый как франт, вскинул скованные руки.

— Ну да, хорошо, взгляните на эти цепи.

Хоукмун признал всех пленников, если не считать одной из женщин, и теперь им овладела ледяная ярость.

— Иссельда! Манфред и Ярмила! Д'Аверк! Ноблио! Как вы угодили в плен к этому созданию?

— Это длинная история, — начал было д'Аверк, но голос его заглушил вопль Эрекозе.

— Эрмижад! Моя Эрмижад!

Незнакомка, похоже, принадлежала к той же расе, что и Элрик с Корумом. В своем роде она была так же прекрасна, как и Иссельда. И самое поразительное, что несмотря на всю внешнюю несхожесть, между двумя женщинами явно ощущалось какое-то внутреннее родство.

Ноблио с невозмутимым видом осматривался по сторонам.

— Значит, вот мы и в Танелорне.

Женщина, которую звали Эрмижад, пыталась высвободиться из цепей и броситься навстречу Эрекозе.

— А я думал, что вас держит в плену Калан, — растерянно сказал Хоукмун д'Аверку.

— Я тоже так думал. Но похоже, этот милый безумец перехватил нас, пока мы пересекали Аимб…

Эрекозе испепелял взглядом черный призрак.

— Освободи ее! Призрак усмехнулся.

— Сперва я хочу получить Камень. Ее и всех остальных против Черного Камня. Таковы условия сделки.

Джери стиснул Черный Камень в кулаке.

— Так приди и возьми его. Ты же утверждаешь, что наделен могуществом, не так ли?

— Он может получить его только от одного из Героев, — сказал мальчик. — И знает об этом.

— Тогда я сделаю это сам, — заявил Эрекозе.

— Нет, — вмешался Хоукмун. — Если уж кто и имеет на это право, то только я. Я был рабом Черного Камня, по крайней мере теперь я смогу им воспользоваться, чтобы освободить своих любимых.

Лицо черного призрака исказилось от алчности.

— Погодите еще немного! — попросил мальчик, но Хоукмун не обратил на его слова никакого внимания.

— Дайте мне камень, Джери!

Джери-а-Конел бросил взгляд на того, кого назвал своим братишкой, затем обернулся к Хоукмуну и заколебался.

— Этот камень, — спокойно произнес мальчик, — являет собой воплощение одной из двух самых могучих сил, еще сохранившихся в нашей Вселенной.

— А какая другая? — спросил Эрекозе, не отрывая взора от женщины, которую он разыскивал целую вечность.

— Другая перед вами, это Рунный Посох.

— Но если Черный Камень воплощает страх, то что же тогда воплощает Посох? — полюбопытствовал Хоукмун.

— Справедливость, — ответил мальчик. — Врага страха.

— Если вы оба так сильны, — разумно заметил Оладан, — то зачем же тогда вмешивать нас в свои дела?

— Потому что без человека не могут существовать ни тот, ни другая, — пояснил Орланд Фанк. — Куда бы ни шел человек, они сопровождают его повсюду.

— Именно поэтому вы здесь, — промолвил мальчик. — Мы — ваши творения.

— Однако вы управляете нашей судьбой, — Эрекозе по-прежнему смотрел только на Эрмижад. — Как же такое возможно?

— Потому что вы сами позволяете нам, — ответил мальчик.

— В таком случае, Справедливость, покажи мне, умеешь ли ты держать слово, — воскликнуло существо, называвшее себя Мечом.

— Я обещал лишь только пустить тебя в Танелорн, — возразил мальчик. — На этом моя миссия окончена. Теперь ты должен торговаться с Хоукмуном и Эрекозе.

— Черный Камень против ваших пленников, таковы условия сделки? — переспросил герцог Кельнский. — Но что вам нужно от этого кристалла?

— Она вернет ему силу, которую он утратил во время войны богов, — ответил мальчик. — А это позволит ему потом набрать еще больше силы, достаточно, чтобы переместиться в новую Вселенную, которая родится после Совмещения миллионов плоскостей мироздания.

— И эта сила будет тебе очень полезна, — пообещал черный призрак Хоукмуну.

— Мы никогда не желали для себя такой силы, — возразил Эре-козе.

— Но что мы потеряем, если согласимся? — вопросил Хоукмун.

— Мою помощь, это точно, — промолвил мальчик.

— Но почему?

— Не могу ничего сказать.

— Опять эти тайны! — воскликнул Хоукмун. — На мой взгляд, Дженемайя Коналиас, вы выбрали скверный момент для игры в загадки.

— Моя скрытность вызвана лишь уважением к вам. Но раз уж у вас есть такая возможность, воспользуйтесь Посохом, чтобы уничтожить Камень.

Хоукмун взял Черный Камень, который протягивал ему Джери. Камень был холодный и безжизненный, без знакомого ощущения внутренней пульсации, ибо та сущность, что некогда обитала в нем, теперь стояла рядом в ином обличье.

— Стало быть, это твое убежище, — сказал он призраку, протягивая ему Черный Камень на ладони.

Золотые цепи, сдерживавшие шестерых пленников, упали на землю.

С торжествующим хохотом призрак выхватил Черный Камень из руки Хоукмуна. Хоукмун обнял детей, расцеловал сына, затем поцеловал дочь.

Эрекозе прижал к себе Эрмижад и на мгновение утратил дар речи.

Дух Черного Камня поднес добычу к своим губам. И проглотил кристалл.

— Возьмите! — мальчик втолкнул в руки Хоукмуна Рунный Посох. — Быстрее!

Черный призрак испустил победный вопль.

— Я вновь стал самим собой! Я стал чем-то большим! Хоукмун обнял Иссельду.

— Я снова — я!

Когда Хоукмун поднял глаза, Дух Черного Камня исчез. Он с улыбкой повернулся к мальчику, чтобы сказать ему об этом, но тот стоял к нему спиной. Затем обернулся.

— Я выиграл, — заявил Дженемайя Коналиас.

А когда он полностью повернулся к Хоукмуну, тому показалось, что у него сейчас остановится сердце. Ему сделалось дурно.

Черты лица ребенка оставались прежние, и вместе с тем неуловимо изменились. От них исходила теперь черная аура, а на губах играла зловещая ухмылка. Это было лицо того существа, что проглотило Черный Камень, лицо Меча.

— Я победил!

Мальчик захохотал. Мальчик начал расти.

Он вырос размером со статуи, что окружали их. Одежды его превратились в лохмотья и опали на землю, и перед ними предстал мужчина, темнокожий и обнаженный, с раскрытой красной пастью, полной клыков, и горящими желтыми глазами. От существа веяло ужасающей мощью.

— Я победил!

Он принялся шарить глазами по сторонам.

— Меч! — воскликнул он. — Где же теперь Меч?

— Он здесь, — послышался голос. — У меня. Видишь?

— Его отыскали в Южных льдах, под встающим солнцем, сразу после того, как вы покинули тот мир, Эрекозе. Совершив во благо человечества поступок, из которого он не мог извлечь для себя прямой выгоды, Меч лишился своего духа.

Капитан стоял, устремив вдаль незрячие глаза, а рядом с ним держался его двойник, Кормчий, который держал на вытянутых руках огромный Черный Рунный Меч.

— Это именно то воплощение Меча, которое мы разыскивали, — продолжил Капитан. — Поиск был долгим, и мы потеряли наш корабль.