Рейд во спасение - Страница 15

– Сколько в самой крепости человек, – сказал Гаспар вполголоса, – неизвестно. Сейчас там штаб группы Масуда, но к его отряду прибились люди Сулеймана и Джамала…

– Командование единое? – спросил Михаил.

Гаспар ответил шепотом:

– Пока вроде бы нет. Сейчас процесс то ли слияния, то ли размежевания. Там всегда бурлит и клокочет. Демократия восточного образца.

– Справимся, – заверил Михаил. – Даже с демократией.

Азазель взглянул с предостережением, Михаил тут же уточнил:

– Попытаемся.

– А где остальные? – спросил Гаспар с надеждой.

– Мы не будем вступать в широкомасштабный бой, – пояснил Михаил. – Просто выдернем друзей, а Масуд и Сулейман пусть выясняют и дальше отношения. Восток есть Восток, и с мест они не сойдут…

Гаспар посмотрел с непониманием.

– Мы втроем?

Вместо Михаила ответил Азазель:

– Есть пара хитрых трюков, плюс экспериментальное оружие, что еще не пошло в серию, но обещать что-то пока рано. Да и про остальных участников тебе знать тоже рановато.

– Да, – поддержал Михаил, спохватившись, – рано. Но будем стараться.

Гаспар поглядывал то на него, как на командира, то на Азазеля, незнакомца, к которому командир прислушивается с заметным уважением.

– Как будем действовать? – спросил Гаспар.

– По обстановке, – ответил Михаил уклончиво.

Он сказал быстро:

– Я пойду с вами!

– Нет, – сказал Азазель. Тот взглянул сердито, Азазель пояснил: – Так проще. У нас бронежилеты скрытого ношения, из танка пробить можно, однако танков я не вижу. А вот ты весь голый…

– Верно-верно, – подтвердил Михаил. – Жди нас здесь. Мы разберемся.

– Если ребята живы, – заверил Азазель, – мы их вытащим. Макрон всегда Макрон! Мы в него верим. Умом Макрона не понять, аршином общим не измерить…

Пригибаясь, они двинулись в сторону приплюснутого холма с руинами, Михаил спросил шепотом:

– Ты в самом деле прикрыл нас щитом незримости?

– Да, – ответил Азазель так же тихо, – но слишком не надейся. Он укрывает от человеческого зрения, но собаки видят иначе, как и все звери, рыбы и насекомые… Про электронное наблюдение вообще молчу… Кстати, память Макрона, как вижу, проснулась?

– Кое-что всплывает, – шепнул Михаил. – Странно, только сейчас.

Азазель подумал, предположил:

– А это не работа Кезима?

– А он каким боком, – начал Михаил и осекся. – А в самом деле… Кезима я чувствовал всегда… а сейчас он мог разбудить и память Макрона… Даже не знаю…

– Это же прекрасно, – заверил Азазель с оптимизмом. – Знание сила, наше знамя и оружие!.. Больше знаешь – хуже спишь!.. Хуже спишь – больше работаешь!.. Правда, работаешь плохо, но кого это волнует, кроме заказчика?.. Та-а-ак, все умолкаем. Дальше опасная зона.

Он остановился, вслушиваясь и всматриваясь в палатки и мелькающих между ними людей. Почти все с оружием, хотя у большинства за спинами, в лагере по-восточному неспешная расслабленность, уже полдень, жарко, из опасения теплового удара уползают в тень, жизнь до вечера замирает, только четверо часовых на противоположных концах лагеря не спят, но и они особо не усердствуют, здесь территория их племени, клана и боевой группы, никто из чужаков не смеет подойти и близко.

Азазель напомнил шепотом:

– Придется пользоваться всеми ресурсами, если понимаешь, о чем умно так говорю.

– Да что тут не понять, – буркнул Михаил. – Спасибо, капитан Очевидность.

– Тогда пленных не брать, – сказал Азазель еще об одной очевидности, – и живых не оставлять. Женщин и детей здесь нет, так что раззудись, Макрон! Никто не должен видеть, как двоим удалось зачистить всю базу. Точнее, увидеть могут, но рассказать уже не должны.

– Зачистим, – пообещал Михаил. – И все так просто?

Азазель невесело скривил губы.

– К сложным случаям перейдем позже. Сперва обкатаем тебя вот на таких упрощенных моделях.

– С Кезимом тоже было просто?

– По крайней мере, – уточнил Азазель, – прямолинейно… Помни, входим без шума! Не знаю, да и ты сам еще не знаешь, что можешь теперь… потому действуй на минимуме.

– На каком?

– Не дай себя убить, – пояснил Азазель. – Вообще-то здесь я и сам могу без сопливых…

– Но-но!

– Но и тебе можно поучаствовать, – закончил Азазель. – Главное – не оставляй свидетелей. Тайные операции потому и тайные, понял?.. Иначе спецназ всех стран мира уже болтался бы на виселицах!

– Да понял, понял…

– Прикрывать меня не надо, – предупредил Азазель. – Мы не копы, работающие в паре!.. Я тебя тоже не прикрываю, понял?..

– Понял, – повторил Михаил. – Справлюсь.

– Не будь слишком уверен, – напомнил Азазель. – Сейчас ты чуточку… а то и не чуточку опьянен возможностями, но и ты моментально умрешь, получив пулю в лоб. Или в затылок. Разве что в сердце саданут, тогда что-то успеешь, если не разчерепахничаешься…

– Запомнил, – сказал Михаил с сердцем. – Пойдем?

– Нас не видят, – напомнил Азазель, – но могут услыхать или унюхать. К счастью, здесь везде камни, никаких следов на песке для детективов, но все равно не сдвинь и песчинку!.. Народ здесь чуткий. Как вот я почти, хоть и не все из них омархайямы.

Михаил помалкивал, руины башни приближаются, слышен даже говор боевиков, от двух костров поднимаются сизые дымки и сразу рассеиваются в сухом прокаленном воздухе, от одной из палаток тянутся тягучие ароматы жареной баранины.

Пригибаясь, они прошли мимо первого поста, Азазель знаками указал Михаилу на дальнюю дверь, там характерная надстройка, такие ставят над идущими глубоко вниз подвальными складами.

Сам он красивым перекатом оказался на той стороне каменного барьера высотой в половину человеческого роста, а дальше исчез из поля зрения.

Михаил тоже прыгнул, пусть увидит их оставленный далеко Гаспар, а дальше оба окажутся вне поля его зрения. Азазель все учел, даже Михаилу его не видно, двигается с учетом своих возможностей предельно скрытно, пришлось наддать, пронесся вдоль стены, держась глубокой тени, но впереди сухо щелкнул первый выстрел, слишком громкий для натянутых нервов, тут же еще два, а дальше застрочил автомат.

Судя по стрельбе, автомат бьет сверху. Михаил быстро поймал взглядом приподнявшегося над краем разрушенной башни человека и выстрелил дважды. Стрелок выронил оружие, Михаил метнулся в сторону входа в подземелье.

У самой двери два трупа в лужах крови. Выстрелы звучат левее, частые и торопливые, а в ответ только одиночные из пистолета, Азазель торопливо зачищает пространство, чтобы никто не ударил в спину.

Сверху застрочил крупнокалиберный пулемет. Пули с визгом ударили в камень над головой, откалывая крупные куски. Михаил попытался быстро сообразить, как бы поступил Азазель, но сразу ничего в голову не пришло, тогда вытащил из рюкзака уже заряженный гранатомет и, приподнявшись на мгновение, выстрелил.

Ракета вырвалась из трубы с грозным шипением, помчалась, оставляя огненный хвост, Михаил чувствовал, что вот сейчас ухватил ее и сам направляет, надо чуть левее, а теперь зигзаг…

За барьером, где прячется пулеметчик, громыхнуло, во все стороны разлетелись глыбы камня, словно взорвался склад боеприпасов. Мелькнули в воздухе оторванные части тела, что значит, пулеметчик прятался за каменным выступом не один.

Азазель, как он успел заметить, избегает красочных схваток врукопашную, когда долго бьют один другому морды, бросают о стены, наносят зверские удары руками и ногами, применяют удушающие захваты. Просто быстро и точно стреляет, всегда успевая нажать на спуск первым, снова кивнул с самым раздраженным видом Михаилу в сторону двери в подземелье.

– Да понял я, – буркнул Михаил, – понял…

Он выдернул чеку из гранаты, выждал, чуть швырнул по дуге в зияющий зев, откуда выпрыгивают быстрые поджарые боевики и с ходу начинают строчить из автоматов.

Через пару секунд донесся звук глухого взрыва. Михаил бросил еще одну, тут же сам ринулся ко входу. Граната взорвалась за мгновение до того, как он сбежал по лестнице, осколки с визгом ударили в стену всего на расстоянии протянутой руки.