Психология человеческой жизни - Страница 10

Можно было бы привести и другие доказательства актуальности осознания содержания понятия «жизнь» как обобщенного идеального образования, обосновывающего человеческие отношения во всех их частных проявлениях. Эта работа была отдана философии, но, думается, что наступило время, когда философия, так же как и психология, стала практической. Это означает, что идеи – слово – порождают отношения, формы и способы воздействия людей друг на друга, на самих себя, на природу. Материализация идей о человеке и его жизни в нормы и правила отношений, взаимодействия людей друг с другом и с природой при современных производственных и информационных технологиях становится очень коротким в историческом времени процессом.

Построить концентрационный лагерь и уничтожить миллионы людей, обосновав это идеей человека и его жизни, можно очень быстро. Взорвать атомную бомбу и погубить все вполне возможно, если обосновать необходимость этого высокой идеей человека и жизни. На это потребуются минуты. Простое сопоставление времени, которое надо затратить, чтобы вырастить ребенка, и времени, которое необходимо на выстрел, чтобы оборвать его жизнь, говорит о том, что материализация идей о жизни и человеке становится практикой реальных воздействий человека на человека.

Данные психотерапии и психиатрии позволяют говорить о том, что для современных людей возникает и становится актуальной проблема целостного восприятия жизни, что породило, например, такие направления, как онтологическая психотерапия, гуманистическая психотерапия, экзистенциальная психиатрия. В названных направлениях практической деятельности главным моментом становится понимание жизни как целостности, и это только один из множества аргументов о необходимости изучения человеческой жизни как целостности.

Необходимость построения целостных идеальных предметов осознается людьми на бытовом уровне как потребность в ежедневном существовании и обосновании Я-усилий. Ради этого выстраиваются различные относительно замкнутые системы человеческих сообществ, которые позволяют, пусть в ограниченном времени и пространстве бытия, пережить наличие таких целостных объектов. Примерами таких систем могут быть традиционные и новые религии, объединения людей по профессиональным интересам, объединения по национальным интересам и т. п. Любой тип сообщества людей, где присутствует целостный идеальный объект как основа объединения, позволяет использовать его для обоснования всей жизни как целостности. Оперируя с этим объектом, можно выделять его границы и относительно устойчивые качества, сопоставлять их с другими качествами и другими предметами, проявлять отношение как к предмету в целом, так и к отдельным его характеристикам.

Существование целостностей, или целостности, обеспечивающей многообразие конкретных идеальных объектов, обычно в философии связывают с существованием той реальности, которую М. К. Мамардашвили называл невербальным корнем бытия. Думаю, что этой целостности можно найти множество описаний в понятиях разных философий, психологической аналогией которых в индивидуальной жизни человека является ощущение себя живущим, имеющим силы и реализующим их в соответствии с назначением. Возможно, на бытовом языке это называется радостью от жизни, жизнелюбием, оптимизмом, реализацией жизнеутверждающей этики, творчеством жизни и т. п.

Психологи, особенно психологи-практики, работающие с современными людьми, стремятся выстраивать теоретические модели, обосновывающие их воздействие на жизнь человека как целостность.

Описание жизни как целостности помогает обосновывать необходимость и целесообразность Я-усилий по ее преобразованию, что и соответствует профессиональным задачам автора. Жизнь как целостный предмет присутствует не только в профессиональном мышлении психолога, она является естественным содержанием психической реальности, к которому психолог обращается как к данности при организации взаимодействия с другим человеком. Вопрос о том, насколько это содержание может быть представлено как предмет их совместной деятельности, относится уже к вопросам организации профессиональной работы психолога.

Сложно описать целостный предмет, обладающий такими уникальными свойствами как психическая жизнь. В нем присутствует и данность Я, и воздействие другого человека, и проявление Я-усилий, и наличие Я-усилий, не контролируемых сознанием, постоянные и мимолетно изменчивые качества, создающие то, что можно назвать тканью человеческих отношений, тканью самой жизни. Остается только повторить, что владение этим целостным предметом дает людям то, что можно считать ключом к их собственному психическому здоровью. Он – этот целостный предмет – дает возможность обосновать формы и способы самовоздействия и воздействия на других, воплощается в бытовой философии как набор жизненных правил, ориентирующих человека в пространстве и времени его жизни.

Можно приводить очень много разных вариантов описаний жизни как целостного предмета, которые встречаются в психологической и философской литературе как обоснование различных вариантов воздействия человека на самого себя и на других людей. Для моей работы существенно важным является то, что выделение жизни как целостного предмета (при решении любых интеллектуальных проблем или конкретных задач) связано с описанием радости как особого качества жизни. Думаю, что читатель обратил внимание на то, что это качество присутствовало и в описаниях жизни авторами, которых я цитировала выше. Я не знаю специальной психологической литературы, посвященной радости жизни, но из той, что мне доступна и известна, можно понять, что радость практически всегда рассматривается как проявление жизненной силы человека.

Качество радости, которое можно оценивать этическими и нравственными критериями, тоже фиксируется разными понятиями. Так, можно говорить о злорадстве как проявлении разрушающей, но существующей в жизни силы, которая реализуется в особой форме отношения к жизни как целостности. Злорадство может быть торжествующим и бессильным, открытым и замаскированным, изощренным и тупым, постоянным и мимолетным и т. п. Сама радость тоже может быть истинной и фальшивой, вызывающей и скрываемой, внезапной и ожидаемой, окрыляющей и земной, яркой и тусклой, духовной и животной, интеллектуальной и мышечной и т. п. Все эти и множество других качественных характеристик, которые можно дать радости, позволяют еще раз показать существование жизни как предмета, имеющего неоднозначные проявления.

Антипод радости – уныние, и оно недаром относится к числу смертных грехов человека. Уныние отрицает жизнь в самом главном проявлении – в наличии силы для осуществления ее замысла, того замысла, который дан жизни человека ее Создателем.

У человека всегда есть соблазн впасть в уныние, т. е. отказаться от осуществления своей жизни, обесценить ее во всех проявлениях и этим показать себе и другим возможность своего воздействия на жизнь как явление. Противоречивость переживаний, вызванных унынием, состоит в том, что они одновременно показывают человеку наличие у него источников сил для жизни и уничтожают эти источники.

Человек, впавший в уныние, поддавшийся унынию, не перестает осознавать, что он, отказываясь от усилий по осуществлению замысла жизни, потенциально обладает возможностью реализовать эти усилия. По сути дела он отказывается от творческого начала в себе, которое воплощается (может и должно воплотиться) в осуществлении замысла его жизни.

Радость как особое переживание, вызываемое сопричастностью к живому, к жизни как целостности, открывает человеку наличие у него самого качества жизни. Чувство единения с миром, которое естественно несет радость, приобщает человека к таким проявлениям пространства и времени, как бесконечность и вечность. В радости человеку открывается наличие у него творческих сил, усилий и их назначение – созидание жизни.

Я пытаюсь найти ответ на вопрос о том, как и почему человек может, хочет и умеет сохранять свою радость от жизни, не прельщается унынием, в котором можно найти путь к нигилизму во всех его вариантах – от атеизма до варварства. Понимание радости как явления представляется мне необходимым для ответа на этот вопрос. Осознавая всю его сложность, беру на себя ту долю ответственности, на которую способна, и предпринимаю попытку анализа.