Происхождение и катастрофа - Страница 2

Держа ребенка над своей внушительной грудью, жена хозяина гостиницы плывущей походкой приблизилась к кровати.

- Вот он, вот он, маленький красавчик! - вся сияя, восклицала она. Хотите подержать его, дорогая? Или положить его рядом с вами?

- Он хорошо спеленут? - спросил доктор. - Здесь очень прохладно.

- Конечно же, хорошо.

Ребенок был туго свит белой шерстяной шалью, и только выглядывала крошечная розовая головка. Жена хозяина гостиницы опустила младенца на кровать рядом с матерью.

- Вот и он, - сказала она. - Теперь вы можете лежать и глядеть на него сколько душе угодно.

- Думаю, вы будете довольны им, - сказал с улыбкою доктор. - Он прелестная крошка.

- У него самые миленькие на свете ручки!-воскликнула жена хозяина гостиницы. - Такие длинные изящные пальчики!

Но мать и не шелохнулась, она даже не повернула головы, чтобы взглянуть.

- Ну что же вы! - воскликнула жена хозяина гостиницы. - Он не укусит вас!

- Мне страшно взглянуть. Я не в силах поверить, что у меня еще один ребенок и с ним все хорошо.

- Не глупите!

Мать медленно повернула голову и взглянула на маленькое, неправдоподобно спокойное личико, покоящееся рядом с ней на подушке.

- Это мой ребенок?

- Ну конечно же!

- О!.. О... Но как он прекрасен!

Доктор отвернулся и, подойдя к столу, принялся укладывать свои вещи в портфель. Мать лежала, глядя во все глаза на ребенка, и улыбалась, и дотрагивалась до него, и приглушенно ахала от удовольствия. "Здравствуй, Адольфус, - шептала она,-здравствуй, мой маленький Адольф..."

- Тcсс!..-сказала жена хозяина гостиницы. - Вы слышите? Кажется, ваш муж ...

Доктор подошел к двери, открыл ее и выглянул в коридор.

- Господин Гитлер?

-Да.

- Входите, пожалуйста.

Маленький человек в темно-зеленой казенной форме мягко вступил в комнату и огляделся.

- Мои поздравления!-сказал доктор.-У вас сын.

Господин Гитлер носил пышные, тщательно ухоженные усы в духе императора Франца Иосифа; от него крепко несло пивом.

- Сын?

-Да.

- Как он?

- С ним все в полном порядке. Как и с вашей женой.

- Отлично. - Папаша развернулся и направился к кровати, вышагивая своим коротким, со смешной важностью, шажком.

- Ну что, Клара, - проговорил он, улыбаясь сквозь усы. - Как все прошло? Нормально? - Он наклонился, чтобы взглянуть на ребенка. Затем пригнулся еще ниже. Серией быстрых отрывистых движений он склонялся ниже и ниже, пока до головы ребенка не осталось всего нескольких вершков. Его жена сбоку глядела на него какими-то умоляющими глазами.

- У малыша пара прекрасных легких, - заявила жена хозяина гостиницы. Вот бы вам послушать, как он орал при появлении на этот свет!

- Но Бог мой, Клара ...

- Что такое, дорогой?

- Но этот... он же еще меньше, чем Отто!

Доктор быстро шахнул вперед.

- Этот ребенок в полном порядке, - заявил он.

Отец медленно выпрямился и оборотился к доктору.

- Это неуместная ложь, доктор, - сказал он. - Мне известно, что это значит. Похоже, повторяется старая история!

- Послушайте-ка меня ... - начал доктор.

- Но знаете ли вы, что случилось с остальными, доктор?

- Вам следует забыть о них, господин Гитлер. Дайте шанс этому.

- Он такой маленький и слабый!

- Но он только что появился на свет.

- Да хотя бы и так, но...

- Чего вы добиваетесь?! - вскричала жена хозяина гостиницы. - Своими речами свести его в могилу?

- Довольно! - резко бросил доктор.

Мать между тем заливалась слезами. Рыданья сотрясали ее тело.

Доктор подошел к папаше и опустил руку ему на плечо.

- Будьте добры к ней, - шепнул он. - Пожалуйста! Это очень важно. Затем он сжал ему плечо и стал украдкой подталкивать к краю кровати. Папаша мешкал. Доктор сильнее сжал его плечо, сигналя пальцами.

Наконец, с неохотой господин Гитлер склонился к жене и слегка коснулся губами ее щеки.

- Ладно, Клара, - cказал он.-Хватит плакать.

- Ах, Алоиз, я так молилась, чтобы он выжил.

- Да.

- Каждый день, все эти месяцы я ходила в церковь и на коленях вымаливала, чтобы этому уж дано было жить...

- Да, Клара, я знаю.

- Трое умерших детей-это мой предел, ты понимаешь?

- Конечно, конечно ...

- Он должен жить, Алоиз. Он должен, должен ... Господи, будь же теперь милостив к нему...