Порча на смерть - Страница 9

– Это рядом совсем. Свернете за угол, сами увидите.

– Спасибо большое.

– Не за что… Нельзя! Джой, нельзя, кому сказала?!

Под аккомпанемент визгливого лая Сергач обогнул указанный угол и с радостью узрел табличку с названием искомого переулка.

Навстречу чаще обычного стали попадаться несчастного вида старушки и немощные старцы. Словно болезнетворная аура вокруг прибежища злого чародея гнула старческие спины к земле. Мимо проехал черный, показавшийся похожим на катафалк, «Мерседес». Сергач поежился, достал из кармана бумажку с адресом.

Переулок тот, который нужен, а дом… Ну конечно – дом номер тринадцать, какой же еще! Игнат задрал голову, увидел цифру пятнадцать на бурой кирпичной стене, прищурился – вон и единица с тройкой виднеются. Красные цифры на серой, потрескавшейся штукатурке.

Подле дома тринадцать затормозил вызвавший ассоциации с катафалком «Мерседес». Из единственного подъезда с крылечком тринадцатого дома вышла сгорбленная бабушка. Резиновый набалдашник старушечьей палки нащупал ступеньку, другую. В свете фар «Мерседеса» засияли фальшивым золотом буквы в черном квадрате под бетонным козырьком крыльца: «РАЙОННАЯ ПОЛИКЛИНИКА».

Игнат усмехнулся. Надо же, какая наглость – заниматься черной магией под крышей лечебного учреждения! Впрочем, Архивариус предупреждал, дескать, для «отвода глаз» фигуранты из его черного списка ведут обычный прием обычного населения, а для этого самого «отвода глаз» лучшей крыши, чем районная поликлиника, пожалуй, не отыскать.

Из «Мерседеса» – новенького, «шестисотого» – вышел мужик, одетый беднее, нежели положено хозяину такой машины, и в то же время гораздо шикарнее обычного посетителя обычной поликлиники. Типичный шоферюга на службе у большого босса со специфическими хамоватостью в поведении и шиком в одежде. Скрипя сапогами-»казаками», похрустывая складками фирменной кожанки, шоферюга походя задел плечом Сергача, обогнул старушку, дернул, будто проверял на прочность, облезлую дверную ручку. Затылок в затылок с шофером Игнат миновал душный тамбур, вошел в пахнущий лекарствами холл с раздевалкой, стойкой регистратуры и аптечным лотком. Шофер и Сергач, оба остановились, осматриваясь.

Где конкретно искать чародея, каковой в записке Архивариуса значился как «Семен Аронович» без фамилии и без прочих пояснений, Игнат понятия не имел.

Шоферюга, сориентировавшись, двинул к регистратуре, к очереди в окошко «Справочная». Игнат собрался было последовать его примеру и попытаться получить справку о Семене Ароновиче, который где-то тут обитает, но вдруг заметил приклеенную к стене картонную стрелочку с надписью: «Интенсивная биоэнерготерапия. 1-й этаж, кабинет № 10».

– Ага! – выдохнул Игнат, приободрившись. И добавил про себя: «Попался, голубчик!»

«Странно, что кабинет десятый, а не тринадцатый», – думал Сергач, сворачивая по стрелке.

Кабинет биоэнерготерапии спрятался в самом конце коридора, по соседству с фикусом, обтянутыми дерматином лавочками, а также стенгазетой, шокировавшей Игната броским заголовком: «Убей в себе болезнь!» И ниже слова «убей» к ватману были приклеены фотопортреты с мелким сопроводительным текстом. Не иначе, фотографии тех, кому биоэнерготерапевт Семен Аронович помогал убивать болезни.

Стенгазета произвела на Игната столь яркое впечатление, что двоих дожидающихся приема посетителей он удостоил вниманием лишь после того, как сварливо взвизгнула толстая тетка в махровой шляпке:

– Молодой человек! Верхнюю одежду полагается сдавать в гардероб! Молодой человек, я к вам обращаюсь!

– Ко мне? – Игнат расстегнул куртку. – Простите, в десятом кабинете сейчас мужчина или женщина?

– В десятый очередь по записи, – подал голос из тени фикуса второй ожидающий, бледный женоподобный парнишка.

– В верхней одежде нельзя! – не унималась тетка.

– Мне можно. – Игнат поправил галстук. – И в верхней одежде, и без очереди. Я, некоторым образом, коллега убийцы болезней Семена Ароновича. Кто на приеме? Мужчина? Женщина?

– Никого, прием начинается в семь часов…

Бледнолицый юноша еще чего-то говорил, но Игнат услышал достаточно. Сергач решительно толкнул дверь с биркой «10», широко шагнул, переступил порог.

– Добрый вечер. – Игнат придержал дверь, чтоб не хлопнула, закрываясь.

За белым столом, какие обычно бывают в поликлиниках, сидел худощавый мужчина в белом врачебном халате, белой докторской шапочке и в массивных очках с зеркальными стеклами. За исключением очков на пол-лица, «доктор» полностью соответствовал унылому образу рядового участкового врача из рядовой поликлиники. И стол, и стулья, и убогая кушетка, накрытая жеваной клеенкой, все вокруг знакомо любому, кто хотя бы раз получал больничный лист по месту жительства.

– Быстро нас нашел? – Голова в очках-зеркалах повернулась к Игнату практически в профиль.

– В смысле? – Игнат немного растерялся. Почему на «ты»? И вообще… И этот странноватый поворот головы…

– Ты… вы посетитель? Прием с девятнадцати. Вы записались? Верхнюю одежду сдайте в гардероб, будьте так любезны.

– Про гардероб и про семь часов мне уже говорили. – Игнат подошел к столу, сел на стул напротив доктора. – Я не простой посетитель. Я в чем-то ваш коллега, уважаемый Семен Аронович.

– Ошибаетесь, я не Семен Аронович, я его ассистент. – Голова в огромных очках развернулась так, что снова оказалась почти что в профиль к Игнату.

«Или он глух на одно ухо, или слеп на один глаз, – нашел объяснение маневрам головы ассистента Сергач. – Скорее всего у него проблемы с глазом, отсюда и зеркальные, непроницаемые очки. Однако не помешает на всякий случай говорить погромче».

– А Семен Аронович сегодня появится?

– Не кричите, я не глухой.

Хлопнула дверь. В зеркалах очков отразилась кожаная фигура того самого шоферюги из «Мерседеса».

– Вам обо мне звонили, – сказал шофер. – Можем ехать, Семен Ароныч.

– Я не Семен Ароныч. – Губы ассистента дрогнули, он улыбнулся. – Семен Ароныч будет позже. Выйди, обожди за дверью.

Шоферюга послушно вышел.

– Я вас, в чем-то коллега, перепутал с извозчиком. – Профиль ассистента улыбнулся еще шире. – Представьтесь, будьте любезны.

– В котором часу появится Семен Ароныч?

– Появится и сразу уйдет. Говорите со мной. Я веду прием в поликлинике, Семен Ароныч здесь иногда консультирует, в основном работает на вызовах. Я его ассистент, диспетчер и секретарь, от меня у Семена Ароновича секретов нет. Итак?

– А я руковожу фирмой «Альфхейм», может, слыхали про такую?

– Не доводилось. Судя по названию, вы занимаетесь чем-то германско-скандинавским?

– Лично я прорицаю по рунам. Впрочем, это неважно. Неважно, чем я занимаюсь, скорее наоборот – важно, чем я не занимаюсь. Один серьезный постоянный клиент попросил навести порчу, порчу на смерть. К сожалению, в фирме «Альфхейм» нет соответствующих специалистов, а отказывать просто так клиенту, готовому заплатить хорошие деньги, согласитесь, было бы глупо.

– И вы пришли к нам. – С обращенного к Игнату профиля исчезла улыбка. – Откуда вы взяли, что мы занимаемся порчей на смерть? Кто вам рассказал?

– Вы не поверите! Вы будете смеяться. Один старинный знакомец живет в районе Чистых Прудов, он приписан к вашей поликлинике. Здоровый парень, никогда не болеет, но нынешней зимой загрипповал, пошел за больничным и случайно забрел в ваш предбанник. Парень любознательный, вашу стенгазету досконально проштудировал, с народом в очереди потрепался. Между прочим, получается, ему наврали, сказали, дескать, прием ведет лично Семен Ароныч, фамилию я запамятовал.

– Семен Ароныч Альтшуллер. Ну и что?

– Как это «ну и что?»! Я ж говорю – знакомец процитировал заголовок вашей стенной газеты, мне запомнилось слово «убей», и я подумал – а вдруг Семен Ароныч умеет расправляться экстрасенсорными методами не только с болезнями, но и с носителями болезней? Жизнь сама по себе не что иное, как болезнь материи. Или я не прав? Человек вообще без болезней – мертвый человек, согласитесь. Но, ежели мои умозаключения кажутся вам оскорбительными, – Сергач встал со стула, – что ж, извините за беспокойство, я пойду…