Очевидец (сборник) - Страница 18

Раздеваясь в узкой и темной, как подземный ход, прихожей, он подумал, что еще весной всё было совсем по-другому. Таня и Нюшка радостно встречали его, когда он приходил с работы. Но даже если и не встречали – настроение ни к черту или просто дулись из-за чего-то – всё равно Андрей Сергеевич чувствовал, что его ждут.

А теперь… Даже вспоминать не хочется.

Сначала они с женой подумали: да, ерунда, детское увлечение. Директор театрального училища, вальяжный и седой, и юная студентка, – сюжет для тупого сериала, в жизни такого не бывает! Да он в три раза ее старше!

Но опекаемая с детства, привыкшая, что именно она всегда находится в центре внимания, дочь никак не могла поверить до конца, что ее не замечают. Списывала всё на собственную внешность – отсидела три диеты, одна другой жестче, потом занялась шейпингом, бог знает чем еще, торчала в училище чуть ли не до закрытия, соглашалась дежурить, мыть, убирать, в общем, на всё, лишь бы поближе к директорскому кабинету.

Характером Нюша пошла в отца. Раньше Андрей Сергеевич думал, что к счастью, а теперь что? Упорство – это хорошо, но ведь у всех свой предел. Ему самому еще не приходилось сталкиваться с крайней чертой, неизвестно чем бы закончилось.

А дочь наткнулась на нее с разбегу, в самый разгар бесплодных попыток обратить на себя внимание. Что-то там было в случайно подслушанном телефонном разговоре, про «надоедливую толстушку, бездарную, как и все остальные».

Кумир рухнул в одночасье, а с ним и смысл жизни.

Той же ночью Нюша наглоталась феназепама. Скорая и промывание желудка поспели вовремя – дочь откачали. Врач настойчиво посоветовал обратиться к психиатрам, сказав, что при вызове на суицид это обычная практика.

Только тогда перепуганные родители поняли, что Нюша попыталась покончить с собой.

Андрей Сергеевич отнес на кухню сумку, вывалил на столик покупки. Хлеб, два пива, полкило колбасы, пачка макарон, десяток яиц.

«Настоящий холостяцкий ужин, – подумал он. – Какой типаж! Мужик сорока лет, профессия не из последних, не беден, а живет один, бобыль бобылем при живой жене. Интересно много ли таких?»

Разозлился на себя, хватанул кулаком по столу.

«Жалеть себя устал, теперь сам себе хвалиться будешь!»

Глухо звякнули бутылки на столе, и тут же, словно он только того и ждал, проснулся сотовый телефон.

Чуть не выронив сумку, Андрей Сергеевич судорожно бросился искать трубку по карманам. Лишь бы заткнуть побыстрее эту проклятую мелодию – заставку из любимых Нюшиных «Секретных материалов». Сама нашла где-то в Интернете, сама записала на мобильники всей семье.

А теперь каждый раз – словно шилом в сердце. Андрей Сергеевич давно бы сменил – плевать, что не знает как, научился бы, невелика наука! – но почему-то боялся. Ему казалось, стоит только что-то поменять, переставить в Нюшиной комнате, убрать за ней книжку, сложить поаккуратнее брошенные джинсы, как случится непоправимое. И телефон сыграет свою мелодию в последний раз, ибо зачем он нужен потом? После?

Но пока звучат «Икс-файлз», надежда остается. А сердце всё равно будет замирать на каждый звонок – какую мелодию не поставь. Вдруг это та самая новость, которой Андрей Сергеевич боится больше всего?

Наконец сотовый нашелся. «Секретные материалы» заснули до следующего раза.

– Слушаю.

– Андрей Сергеевич? – риторически спросила трубка.

В груди опять защемило. Этот голос с недавних пор он узнавал всегда.

– Да, я. Здравствуйте, Игорь Анисимович, – и, с трудом выждав паузу, спросил, как выпалил: – Что-то случилось?

– Нет-нет, не волнуйтесь, всё в порядке. Надюша чувствует себя хорошо. Когда я уходил из Приюта – она спала.

– Ох, слава богу! Даже не знаю, как вас благодарить! Вы просто волшебник!

В трубке сдержанно усмехнулись.

– Я просто делаю, что умею. Андрей Сергеевич, у меня к вам большая просьба…

– Конечно-конечно, всё, что скажете!

– Вы знаете, наш Реабилитационный кружок сейчас попал в поле зрения Анафемы. Они очень настойчиво проверяют финансовые операции, и, боюсь, мне понадобится ваша помощь.

– Что, они всё еще наседают на вас?! Безобразие! Произвол! – Андрей Сергеевич в негодовании махнул рукой, едва не свалив со стола продукты. В пальто стало совсем жарко, и он не глядя скинул его куда-то на пол. Пробежался по кухне, как загнанный в клетку хищник. Сжатая пружина эмоций нашла, наконец, выход. – Мракобесы проклятые! Что нужно делать? Выступить где-нибудь, как в прошлый раз! Без проблем! В любое время, в любом месте я буду защищать вас.

– Нет, – голос в трубке звучал на удивление сухо, особенно по контрасту с бушующим Андреем Сергеевичем. – Мне нужна помощь иного рода. Видите ли, Анафема арестовала наши счета, и мы не можем пользоваться средствами. А детей нужно поить, кормить, одевать, покупать лекарства. В общем, я лично, пациенты Приюта, а особенно Надюша, будем вам очень признательны, если вы сможете оказать небольшую финансовую помощь. Мне неприятно обращаться к вам с такой просьбой, и я бы никогда этого не сделал, но… обстоятельства, как обычно, сильнее нас. Я даже боюсь представить, что будет, если из-за нехватки средств придется закрыть Приют. Куда денутся дети? Ваша Нюша и все остальные?

Савва приехал в контору пораньше – во первых, отчет надо дописывать, а во вторых, очень хотелось хотя бы раз появиться раньше Артема. Но как только он подошел к дверям кабинета, то понял, что опередить командира не удалось: из-под щели пробивалась полоска света.

– Сав, ты? – удивленно спросил Чернышов. – Что так рано?

– Я вообще-то тебя о том же хотел спросить.

– А я и не уезжал, – судя по голосу, Артем едва сдерживался, чтобы не зевнуть. – Кое-что по кружку елагинскому накопилось, остался посидеть с документами.

Савва украдкой посмотрел на него, поджал губы: командир выглядел очень усталым, веки набрякли и посинели, глаза явно слипались. Он и раньше засиживался на работе по ночам, иногда, во время особо тяжелых дел, даже несколько дней подряд, но таким утомленным Корняков его никогда еще не видел.

– Дома, небось, и не помнят, как ты выглядишь. Может, тебе съездить, поспать хотя бы?

Артем помотал головой, все-таки зевнул, прикрыв рот ладонью.

– Мои на югах. Забыл? А поспать я успею, кое-что интересное наклевывается. Ты так рано приехал, чтобы меня на боковую отправить?

– Нет, отчет хотел дописать.

– Отлично, дописывай. В десять приедет отец Адриан, пойдем к нему, есть пара умных мыслей. – Чернышов встал, потянулся, пару раз согнул-разогнул руки. – А пока давай мы с тобой кофейку сбацаем. Иначе я и в самом деле прямо тут, на столе прикорну. Как будто в муровские времена вернулся.

Протоиерей Адриан приехал только около одиннадцати. Когда контроллеры вошли к нему в кабинет, он поздоровался и сразу же начал извиняться:

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.