Не наше дело - Страница 3

Изменить размер шрифта:

В спорткомплекс мне в тот день нужно было ехать только после обеда, и я решила не тратить времени даром. Заведя «Ниссан», я отправилась к родителям Сергея.

Жили они в однокомнатной квартире на улице Чехова, что находилось довольно далеко от моего дома. На звонок открыла худенькая женщина с темными кругами под глазами. Выглядела она лет на шестьдесят, хотя, присмотревшись, я поняла, что ей на самом деле гораздо меньше. Видимо, она была убита известием о сыне.

Я вдруг почувствовала угрызения совести. Черт, совсем не подумала о том, что приперлась в довольно неподходящий момент! Ведь людям сейчас совершенно не до меня. К тому же к этому примешалось еще и какое-то чувство вины за смерть этого парня…

В самом деле, что я ей скажу? Что это ко мне залез ее сын, я его застала, потом врезала как следует… Материнская любовь все равно возьмет в ней верх над объективностью.

Ладно, все равно уже пришла. Попробую вести себя как можно мягче.

– Вы меня извините, пожалуйста, – вложив в свое обращение как можно больше вежливости, сказала я женщине. – Мне необходимо поговорить с вами насчет вашего сына…

– Ах, вы из милиции… – тихо ответила женщина. – Проходите, пожалуйста. К нам сейчас часто ходят.

Слава богу, мне не пришлось объяснять ей, кто я. Сама соврать в такой ситуации я вряд ли смогла бы.

Женщина провела меня в комнату и указала рукой на кресло. Я обратила внимание, что обстановкам в комнате была бедненькая, мебель была уже старенькая, потрепанная, Видимо, доход этой семьи был невысок. Да еще такое горе навалилось…

– Хотите чаю? – каким-то равнодушным голосом предложила женщина.

– Нет-нет, спасибо, – отказалась я. – Меня зовут Полина Андреевна.

– Суровцева Валентина Александровна, – все тем же ровным голосом представилась мать Сергея.

– Да-да… – я замялась, мысленно заставляя взять себя в руки и начать задавать нормальные, конкретные милицейские вопросы. Но так как я сама не очень хорошо сознавала причины и цели своего визита сюда – вернее, причина-то была ясна, но вот цели… – то никак не могла сообразить, с чего начать.

– Расскажите мне о Сергее, – наконец, попросила я. – Как можно подробнее. Мне может все пригодиться.

На самом деле мне ничего не могло пригодиться из ее рассказа, но я понимала, что женщине легче будет разговориться, если она начнет повествование с малозначащих деталей.

– Сережа всегда был непослушным мальчиком, – заговорила Валентина Александровна. – И в школе учился плохо, учителя на него жаловались. Отец ремнем порол – не помогало.

Она замолчала, вспоминая своего сына маленьким. Потом продолжила свой рассказ.

– На собрания меня все время вызывали, говорили, что плохо ведет он себя. Я разговаривала с ним, ругала, просила, он только молчал. У него это в характере было от рождения. Ну вот, а потом, как школу закончил, в техникум поступил. Я думала, может, наконец, за разум возьмется, ан нет. А тут еще отец умер, так он у меня совсем от рук отбился. Ничего слушать не хотел, грубил только все время. Деньги стал из дома таскать. Я говорю, что ж ты делаешь, ведь нам и так жить не на что…

– Валентина Александровна, – воспользовавшись паузой, спросила я. – А вы замечали, что Сергей принимает наркотики?

– Да не сразу, – призналась она. – Откуда я знаю, что при этом появляется? В наше время такой гадости не было. Только стала замечать, что не такой он какой-то стал. То лежит часами, в стенку смотрит, то вдруг ни с того ни с сего какая-то бодрость в нем появляется, а то орать на меня начинает.

– А раньше он вам не грубил?

– Ну, особо ласковым он никогда не был, – махнула она рукой. – Но деньги раньше не воровал, и меня не обзывал. А тут вообще словно слетел, что называется, с катушек.

– Как же вы жили вместе?

– Ну, как, – пожала она плечами. – Ужасно, конечно, поэтому когда он ушел, я даже вздохнула с облегчением.

– Куда ушел? – удивилась я. – Разве он жил не с вами?

– Со мной сперва. Только потом с девкой какой-то познакомился, стал у нее пропадать. Она, по-моему, тоже дрянью этой кололась! – неприязненно сказала Валентина Александровна.

– А что за девчонка? Где она живет?

– Да я и не знаю, где. Знаю только, что шалава она, и больше никто. Я думаю, что это она сына моего к наркотикам приучила!

– Почему вы так думаете? – осторожно спросила я.

– А кому же еще? – искренне удивилась Валентина Александровна.

Я еще раз поразилась материнской необъективности. Собственно, к такому пора привыкнуть и воспринимать спокойно. Естественно, мать всегда защищает свое дитя. Родной сынок, что бы он ни натворил, никогда виноват не будет, всегда найдется кто-то, на кого можно перекинуть ответственность. Я ожидала примерно чего-то подобного, поэтому просто слушала, стараясь выцепить из рассказа Валентины Александровны хоть какое-то рациональное зерно.

– Валентина Александровна, а как зовут эту девушку? – спросила я, кивая в ответ на ее реплики в адрес этой особы.

– Да Ирка-шалава, как еще ее звать-то! – махнула она рукой. – Путалась тут со всеми подряд, все дворы ее знают!

– Так она где-то рядом живет, что ли? – спросила я.

– Да вроде рядом, она часто тут крутится. Вы спросите у кого-нибудь во дворе, вам скажут.

– Да-да, непременно. Скажите, а когда похороны? – я еще не знала, пойду ли я на них и нужно ли мне все это, но на всякий случай спросила.

– Послезавтра, – ответила Валентина Александровна. – Скорее бы уж… – она как-то спохватилась, произнеся эти слова, и тут же заговорила, оправдываясь:

– Нет-нет, вы не подумайте, что я побыстрее мечтаю сына зарыть, просто устала я очень… Если бы вы знали только, что такое с наркоманом-сыном-то жить, прости Господи! Ох, не дай бог, вы не подумайте, что я вам такого желаю… – она приложила руки к груди.

– Да я понимаю, понимаю, – поспешила я ее успокоить. – Конечно, горе такое…

– Да не то слово! Ведь я ж его растила, мучилась, хотела, чтобы он человеком стал, чтобы радость приносил родителям на старости лет… – она всхлипнула.

Я встала и прошла в кухню. Достала с полочки стакан, наполнила водой и, вернувшись в комнату, протянула его Валентине Александровне.

Та машинально выпила воду, вытерла губы и села, подперев рукой подбородок.

– Вы знаете, – покачав головой, сказала она. – Может, это и звучит кощунственно, но у меня даже как будто облегчение на душе… Ужасно звучит, но я просто за последнее время устала так, что мне жить не хотелось. Вечные его ломки, кражи денег из дома, приезды милиции, жалобы соседей… Мне людям стыдно в глаза было смотреть! Сколько раз в больницу его клала, думала, что вылечится наконец – нет, все напрасно!

– Валентина Александровна, скажите, а с кем дружил ваш сын?

– В детстве были у него друзья, а теперь прощелыги одни, их и друзьями-то не назовешь! Ох, да сюда кто только не шлялся! Среди ночи могли припереться запросто. Я и по именам-то их не знаю. Так, шваль всякая.

– Понятно, – я поблагодарила Валентину Александровну и встала. Делать мне здесь было больше нечего.

Выходя из квартиры Суровцевых, я подумала, что мне теперь нужно разыскать эту Иру и побеседовать с ней. После разговора с матерью Сергея я перестала испытывать какую бы то ни было симпатию к нему. И угрызения совести приутихли. Теперь я считала своей задачей поговорить с Ирой, может быть, дать денег ей и Валентине Александровне, чтобы компенсировать, так сказать, ущерб (хотя какой, к черту, ущерб?! Ведь как бы цинично это ни звучало, но по сути дела, я избавила женщину от нахлебника, который не только не помогал ей ничем, но еще и тянул с нее). но раз уж я косвенно виновата в смерти близкого ей и Ире человека, то я передам им денег, может быть, даже не выдавая при этом, от кого они поступили, и на этом посчитаю свою миссию законченной. Все, нужно ставить точку в этом деле.

Выйдя на улицу, я увидела сидящих на лавочке бабулек и подошла к ним.

– Добрый день, – поприветствовала я их.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com