Молодая жена на испытательном сроке - Страница 6

Такого напора Сергей не ожидал:

– Зачем догадываться? Я же сам все рассказал! И потом, даже если ничего не будет, невеста все равно должна быть в платье!

– Я поняла. – Юлька решила внести ясность. – Чтобы мне не путаться под ногами, решим так: я занимаюсь только свадебным платьем, а все остальное на тебе.

– А разве мы планировали как-то иначе? – изумился Сергей.

Юлька возмущенно фыркнула и посмотрела на Тамару Антоновну. Свекровь ответила ей взглядом, подтверждавшим ее полнейшую солидарность с будущей невесткой и глубочайшее возмущение поведением сына. Оставалось только обняться и расцеловаться в знак вечной любви и верности.

– А кольца? – ехидно спросила мама.

– Ой! – ответил Сергей.

– Ага! – хлопнула в ладоши Юлька. – Прокололся, организатор!

Сергей добродушно улыбнулся:

– Завтра вечером съездим и выберем. Заодно и платье посмотрим. У тебя же, наверное, нет денег на нормальное? А у моей жены все должно быть самое лучшее.

Юлька покраснела.

– Возмутительная бестактность, – подскочила Тамара Антоновна. – И это мой сын! Как можно говорить девочке про деньги!

– А что я такого сказал? – перепугался Сергей, пытаясь заглянуть в лицо покрасневшей невесты. – Мы купим хорошее дорогое платье. Что за ханжество? Семейный бюджет у нас теперь общий.

Юлька мгновение поразмышляла и решила, что жених абсолютно прав. Денег на платье у нее действительно нет, а брать у родителей просто неприлично. Она улыбнулась и звонко чмокнула его в щеку. Тамара Антоновна покраснела и суетливо убежала на кухню, громко бормоча про остывший чайник.

Когда чай был допит, булочки съедены, а Юльке были показаны все фотографии не только времен Сережиного детства, но и ясельного периода самой Тамары Антоновны, пришла пора прощаться.

– Как? – изумилась свекровь, растерянно переводя глаза с сына на гостью. – Разве вы не останетесь у нас?

Юлька оцепенела от смущения, а Сергей спокойно сказал:

– Мама, Юля – девушка из приличной семьи. До свадьбы она будет жить с родителями. Согласись, разве может невеста ночевать у жениха? Это ее скомпрометирует.

«Девушка из приличной семьи» внутренне сжалась и осторожно скосила глаза на Тамару Антоновну. Та согласно кивала и улыбалась. Эта дикая доисторическая формулировка ее устроила.

Невеста торопливо попрощалась и буквально скатилась с лестницы, торопясь исчезнуть из поля зрения будущей свекрови.

Милейшая Тамара Антоновна немым укором преследовала Юльку днем и ночью, во сне и наяву. Окажись она скандальной фурией, все встало бы на свои места. Обманывать крайне несимпатичного человека много проще, чем сухонькую доверчивую пожилую женщину, с восхищением смотрящую на тебя и пытающуюся услужить всеми доступными способами. А Юлька обманывала. Коварно и страшно.

Белое платье висело в шкафу, Галина Даниловна с наслаждением засыпала родственников и знакомых подробностями будущего семейного счастья своей непутевой дочери, Борис Игнатьевич пытался выведать подробности меню грядущего фуршета, жених благосклонно принимал поздравления от клиентов и сотрудников, а Юлька ждала возмездия. Чем меньше времени оставалось до дня бракосочетания, тем страшнее были ее сновидения и последующие утренние размышления. Судьба, безусловно, ошиблась. Не мог ей достаться Сергей: его половинка, красивая, молодая и абсолютно небеременная девушка, подлым образом была обойдена на повороте хитрой и пронырливой Юлькой, которая прорвалась в эту реальность из параллельного серенького мирка, где ей было уготовано стать матерью-одиночкой, покорно растящей своего внебрачного отпрыска и ждущей скучной и неизбежной старости. Именно так! Со дня на день наверху спохватятся, наведут порядок, и тогда позор и одиночество до конца дней, потому что никто, кроме Сергея, ей не нужен. Да и она, собственно, тоже не особо кому нужна.

Аня пыталась вправить мозги трагически свихнувшейся невесте:

– Ты, Юль, с жиру бесишься, – строго смотрела на нее подруга, изображая крайнюю степень презрения к Юлькиным домыслам. – Все, что ты получаешь, вполне заслуженно. Сама подумай: тебя, беременную, бросил твой убогий бойфренд. Так? А ты, несмотря на эту дичайшую выходку судьбы, тем не менее, аборт не сделала, а решила осчастливить общество еще одним достойным гражданином.

– Ань, давай без патетики, – тупо глядя в окно, печалилась Юлька. – Мы-то с тобой знаем, что аборт я не сделала не из героических побуждений, а совсем по другой причине. Либо этот ребенок, либо никакого вообще. Так, кажется, твой доктор сказал? Понимаешь, он слишком хорош для меня. Да еще богатый… Хоть бы у него денег не было, что ли!

– Дура! – грохнула кулаком по столу Анька. – Сплюнь! Деньги ей мешают! Если мешают, трать! И вообще, подожди его нахваливать. Помяни мое слово, начнете жить вместе, повылазит столько дефектов, что ты в момент успокоишься, а через месяц уже будешь думать, как ему крупно повезло, что ты согласилась за него пойти. Еще неизвестно, кто кому одолжение делает! Может, у него такой скелет в шкафу, что о-го-го!

– Ага, – кивнула Юлька. – Он, наверное, тоже беременный и скрывает это.

– Между прочим, он в курсе, что ты ребенка ждешь. Тоже мне, тургеневская барышня! Да сейчас это абсолютно нормально! Один ребенок от одного мужа, другой от другого, третий…

– …от третьего! – с умным видом продолжила логическую цепочку Юлька. – Только ты забыла, что это моя первая и последняя беременность. Ему я ребенка не рожу. И как я должна Сергею об этом сказать? А как я должна себя вести с его мамой, которая будет уверена, что я родила ей внука?

– Ну, во-первых, начну с конца: ты родишь ей внука, и не имеет значения, родной он ей или нет. А травмировать бабку излишними подробностями ни к чему, она человек старой закалки и современных веяний не понимает.

– Я тоже не понимаю этих самых веяний! – перебила ее Юлька. – Я всегда думала, что надо выйти замуж, родить ребенка и жить с любимым человеком всю жизнь!

– Мама дорогая! Да кто ж тебе мешает? Вот сейчас все именно так и сделаешь: выйдешь, родишь и живи себе до самого переезда на кладбище!

– Я не хочу врать, это омерзительно: жить в обмане, лгать в глаза…

– Кому? – гаркнула Анька, окончательно выходя из себя. – Кому врать? Да с такими взглядами ты слегка запоздала родиться! Сейчас выходят замуж за одного, любят другого, а детей делают с третьим! Тоже мне, Белоснежка! Золушка, елки-палки! Попался тебе принц, и держи его обеими руками, а ногами соперниц отпихивай. Твои моральные переживания устарели, как антикварная люстра из дворца: вроде красивая, а в квартире не повесишь, габариты не те! Ты глянь на меня! Что, хочешь так же?

– А тебе-то чем плохо? – Юлька удивилась так, что на секунду даже забыла про свою собственную трагедию. – Твой Вадим шикарный мужик, с деньгами, интеллигентный…

– Забыла? Я не только ему ребенка не рожу, я вообще никому и никогда никого не рожу.

– Извини, – смешалась Юлька, отведя глаза.

– Да я не парюсь по этому поводу, в отличие от тебя. Лучше уж так, как у вас с Сергеем, чем как у меня. Я вообще не представляю, как с его мамашей разбираться. Да и замуж меня никто пока не звал.

– Мы из-за живота торопимся.

– А ты не оправдывайся. Сергей прав: незачем его матери это все знать. Она вас обоих потом грызть будет. Не всякое знание благо, знаешь ли. Умнее надо быть и хитрее.

– Куда уж хитрее, – пробормотала Юлька. – А как мне ему сказать, что детей больше не будет?

– Зачем? Само потом выяснится. Ах, какая неожиданность! Если любит, то все поймет правильно.

– А если нет? – не успокаивалась Юлька. – Если он мечтает о ребенке? Лучше пусть он бросит меня сейчас, чем потом, когда я к нему привыкну. Тогда отпускать будет труднее.

– Что ты несешь! Это же уму непостижимо! Да, вот именно! Пусть он тебя бросит сейчас, и ты перестанешь донимать меня своим нытьем. – Анька забегала по кухне, как вспугнутый таракан, натыкаясь на мебель и хватая мелкие предметы, попадавшиеся под руки.