Модноверие (сборник) - Страница 9
– То есть вы с внешним миром не общаетесь? Телевизор? Сотовый? Радио? Газеты?
Мирко только глазами хлопал и башкой мотал, слушая незнакомые слова.
– Книги? – почти безнадежно вопросил чужак, и мальчик оживился.
– Да, конечно! – воскликнул он и гордо продолжил: – Мы тут все умеем читать! Русичу боги велят быть грамотным! У волхва-наставника много что есть, и «Велесова книга», и «Арийские веды», и «Славянские руны», и сказки брехуна Никития о предках… А еще у лекаря тоже, но он свои книги никому не дает!
Дядька Ринат спрятал лицо в ладони и всхлипнул, то ли заплакал, то ли засмеялся.
– Что? – спросил Мирко обиженно.
– Все хорошо, забудь об этом, – чужак убрал руки, и стало видно, что он улыбается, а глаза его сухие.
– А вы откуда?
– Я? – Дядька Ринат вновь поскреб щеку. – Как бы тебе объяснить. Вот смотри…
И через несколько фраз челюсть у Мирко отвисла, а глаза сами собой вытаращились. Ну ладно, пусть будет другая деревня, где-нибудь далеко-далеко, в ином лесу, но чтобы в одном доме жили сотни человек… если их тут под оком Хорса всего двести пятнадцать?
Чтобы повозки двигались, без лошадей, но пожирали волшебную жидкость под названием «бензин»? Чтобы картинки из далеких мест появлялись прямо на стене, печи топили не дровами, а горячей водой, одежду не шили, а добывали в некоем месте под названием «магазин»?
– Вот бы у нас был такой магазин, – вздохнул Мирко завистливо.
– Так он должен быть, – сказал дядька Ринат. – Ножик вон у тебя на поясе… Неужели сами сделали?
– Нет! Это волхв Огнеяр у богов выпросил! – заявил Мирко гордо. – Он может! Запретное Капище в Запретном Лесу для того построено, чтобы подобные вещи добывать! А расскажите еще что-нибудь!
Чужак вновь недоверчиво хмыкнул, но отказываться не стал, заговорил о некоей штуке под названием «Интернет», где и миллионы книг разом, каких хочешь, и всякие картинки, и поговорить можно даже с тем, кто от тебя в тысяче верст, и непонятно как влезшие туда магазины!
Мирко слушал, покачивая головой, и ему казалось, что он весь целиком, по макушку в сказке.
Из бани дядька Ринат смог выйти к вечеру.
Кривясь, поругиваясь через стиснутые зубы, но собственными ногами, почти не опираясь на палку.
– Ну что, демонстрируй, как вы тут живете, – попросил он, и Мирко повел чужака по деревне.
Показал родовые дома Медведя, Лося, Кабана, одинаковые, за исключением резных знаков над дверями. При виде капища дядька Ринат головой покачал и даже присвистнул, а оживился, когда они проходили мимо кузни, около которой валялась куча ржавого железа.
– Плуг прямо на месте сковали? – спросил он. – Верю. Но там же металлолом… Откуда он у вас? Трубы водопроводные? Листы кровли!
Мирко никогда не задумывался, откуда кузнец берет всякие железяки, поэтому только пожал плечами да в затылке почесал.
Дядька Ринат замолк, а второй раз подал голос, только когда они прошли деревню из конца в конец.
– Слушай, а что еще волхв Огнеяр из Запретного Капища достает? Ножи? Лекарства? Бородач, что меня зашивал, не только корешками и травками пробавляется. Сапоги резиновые вон, около дома стоят… Что еще? Ружья у вас должны быть? Спички?
– Да много всего, – ответил Мирко с недовольством; тема ему не нравилась, разговоры о дарах богов в деревне не поощрялись, «свободный русич-арий молчит о тех, кто оказал ему благодеяние» – напоминала тетка Светлана при всяком удобном случае. – Каждый месяц он в Запретное Капище уходит и молится там без еды и воды три дня и три ночи… иногда четыре. А потом возвращается, и они с другими волхвами все сюда несут.
– Ага, понятно. А в обмен боги что-то берут?
– Какой обмен? – Мирко даже обиделся. – Боги нас любят и всяко одаривают! Поскольку мы их избранные дети, истинной веры и чистой арийской крови люди!
– Да, извини, – дядька Ринат смешно сложил руки перед грудью и даже поклонился. – Как я мог такое сказать? Ну а вы в ответ вашим небесным покровителям что-то дарите?
– Ну да… Рубахи особенные, вышитые, праздничные… Украшения всякие… Браслеты, кольца…
Мирко сообразил, что материал для украшений, блестящий металл и цветные камушки волхв Огнеяр тоже приносит из Запретного Капища. А потом забирает то, что все сделают, и утаскивает обратно, чтобы преподнести богам, Роду, Макоши и остальным.
Когда-то, совсем маленьким, Мирко удивлялся: что, небожители, такие могучие и мудрые, не в состоянии изготовить себе нечто подобное? И зачем им простые побрякушки, тем, у кого во власти весь мир, кроме разве что подземелий Ящера?
Но потом волхв-наставник объяснил, что обитателям Ирия на самом деле нужны не предметы, а воплощенные труд, любовь и преданность тех, кто исповедует истинную веру…
Сейчас это объяснение почему-то не показалось Мирко убедительным.
И почему боги обычные жертвы забирают из капища у деревни, куда может войти каждый, а особые дары – из Запретного, закрытого для всех, кроме самого Огнеяра и его подручных, других волхвов?
Мысль показалась неприятной, тревожащей, и мальчик от нее отмахнулся, как от надоедливой мухи.
– Может быть, на речку? – предложил он.
– Мне купаться нельзя, а ты еще успеешь, – отозвался дядька Ринат. – Пойдем в лес. Что тут у вас рядом?
Мирко вздохнул, и они зашагали к ближней опушке.
Едва оказались в тени деревьев, он остановился и, как положено, отвесил поклон, коснулся земли и попросил:
– Батюшко Велес, не будь гневен, будь щедр.
– Это зачем? – спросил дядька Ринат.
Мирко покосился на него с превосходством – эх, такой большой и умный, рассказывает так, что заслушаешься, из дальних мест пришел, магазин и бензин видел, а простых вещей не знает.
– Так положено. Велес – он всякому лесу хозяин, захочет – погубит тебя в чащобе. Дикого зверя наведет или змею ядовитую. Или дерево сухое на тебя уронит, на голову. Хотя бы грибы и ягоды попрячет, и дороги не даст… Так что лучше попросить, как надо.
– А если этого не сделать?
Мирко только вытаращился на чужака… как так не сделать?
Может быть, отправляясь на рыбалку, не помолиться берегиням и Водяному Хозяину? Или в Ярилин день не развести огромный костер в честь светлого огненного бога, а на Комоедицу не спалить чучело надоевшей зимы?
В душе заворочались обида и злость.
– Ты не сердись, – проговорил дядька Ринат мягко. – Я просто хочу разобраться. Понимаешь, вы вроде такие гордые, свободные русичи, а при этом без ритуала и молитвы шага не ступите… Ладно, замяли пока… Рассказывай, где у вас тут Запретный Лес и грибные места, куда ходить можно, а куда нельзя…
Но Мирко уже расстроился, и говорить ему вовсе не хотелось.
Так что за оставшееся время, пока чужак не устал и не попросился обратно, они обменялись лишь парой слов.
Ближе к закату, когда народ вернулся с работы, собралось деревенское вече.
Зазвенело било, повешенное на огромной ели у входа в капище, и народ принялся выходить из домов.
– Захвати дружка своего, – велела Мирко тетка Светлана, и мальчишка ощутил, что краснеет: и так с вечера сверстники дразнят «чужаковым другом», а теперь еще и она! – Разговор о нем пойдет.
Дядька Ринат, услышав, что его на вече зовут, хмыкнул, но с лежанки поднялся. Захватил палку, и они пошли, точнее, потащились, и немудрено, что явились к капищу последними.
Под Триглавом кучкой собрались волхвы, в середине, как положено, сам Огнеяр с белой бородищей и в бобровой шапке, рядом наставник и лекарь, и кузнец со зверознатцем. Чуть подальше встали старики и мужики, за ними женщины, ну а детворе место в задних рядах, все равно говорить им пред ликом богов никто не даст, не доросли еще.
– Иди сюда, чужак! – прогромыхал Огнеяр, сверкая глазами, и от голоса его Мирко вздрогнул: что-то крылось в этих словах опасное, холодное и злое, точно затаившаяся под корягой гадюка.
Дядька Ринат усмехнулся как ни в чем не бывало, потрепал мальчишку по волосам и двинулся вперед, через толпу. Ну а Мирко остался на месте, топчась и ежась.