Конец всех песен - Страница 8

– Я забыла, что вы из 1896 года. Тысяча извинений, но я так много слышала о вас, миссис Андервуд. Ваша история – одна из самых великих легенд нашего времени. Это огромная честь для нас – лицезреть вас во плоти.

Миссис Андервуд нахмурилась, подозревая сарказм, но не находя его.

– И что вы слышали?…

– Нас очень немного, и мы иногда сплетничаем. В минуты редких встреч мы делимся своим опытом и рассказываем друг другу истории. Обычно мы собираемся в Центре времени.

Молодой мужчина засмеялся.

– Не думаю, что они понимают тебя, Уна.

– Я заболталась. Вы будете нашими гостями?

– У вас есть здесь машина? – у миссис Андервуд зародилась надежда.

– Здесь база. Разве вы не слышали о ней? Значит, вы не члены Гильдии?

– Какой Гильдии? – сдвинула брови миссис Андервуд.

– Гильдия вечных искателей приключений, – пояснил капитан Бастейбл. – ГВИП.

– Никогда не слышала ничего подобного.

– И я тоже, – сказал Джерек. – Почему вы объединились?

Миссис Персон пожала плечами.

– Наша задача – обмен информацией. Это избавляет профессиональных путешественников от многих трудностей и опасностей, – она улыбнулась застенчиво. – Это очень рискованное занятие.

– Действительно, – согласился он. – Спасибо за приглашение.

– Благодарю вас, миссис Персон, – ответила миссис Андервуд, все еще настороженная.

– Мы вернемся в два этапа. Сначала Освальд отвезет инспектора Спрингера и Латов, а потом приедет за нами.

Капитан Бастейбл кивнул головой.

– А вы пока проверьте корзину. Все ли на месте?

– Разумеется. Посмотрите, миссис Андервуд, может что-нибудь пропало?

– Пустяки. Я думаю…

– Это крайне важно. Если что-нибудь потеряно, мы будем искать до тех пор, пока не найдем. Наши приборы могут обнаружить любую мелочь.

Миссис Андервуд заглянула в корзину и рассортировала ее содержимое.

– Все здесь.

– Ну и прекрасно. Время все еще терпимо к нам, однако мы не должны злоупотреблять его лояльностью.

Капитан Бастейбл, Латы и инспектор Спрингер были готовы к отплытию. Взревел мотор, вода закипела, и они скрылись из виду. Миссис Персон повернулась к Джереку и миссис Андервуд.

– Прекрасный день. Вы давно здесь?

– Наверное, с неделю, – миссис Андервуд оправила свое изорванное платье.

– Все прекрасно, если не заходить в воду. Многие забираются в поздний девон просто отдохнуть. Он был бы самым совершенным, если бы не эти эриптиды – водяные скорпионы. Это самый миролюбивый период палеозоя, в нем так много всевозможных приятных анахронизмов.

Выражение глаз миссис Андервуд выдавало надежду, что ей не придется увидеть все это еще раз.

– Может вам скучно, – по-своему истолковала намек миссис Персон. – Но если кто-нибудь хочет расслабиться, обдумать заново свою жизнь, лучшего периода не сыскать, – она зевнула. – Как только закончится наше дежурство, мы с Бастейблом будем рады снова отправиться в путь, в какое-нибудь из двадцатых столетий.

– Вы не оговорились? Разве их несколько?

– Сколько путешественников – столько версий истории, – улыбнулась миссис Персон. – Вся сложность в том, чтобы оставаться в постоянном цикле. Если путешественнику это не удается, его приспособление к окружающей среде обречено на провал. Надломленный потрясением человек в конце концов сходит с ума. Как вы думаете, среди помешанных много искателей приключений во Времени? Мы никогда не узнаем, – она рассмеялась. – Капитан Бастейбл, например, оказался на грани сумасшествия из-за своей собственной небрежности (и такое иногда случается). Мы едва спасли его. Первое, что он обнаружил – это то, что будущее не соответствовало прошлому, а это, согласитесь – страшно.

Джерек с трудом улавливал смысл ее слов, а миссис Андервуд и вовсе была сбита с толку, однако робко подхватила диалог.

– Вы хотите сказать, что тот странник с площади Ватерлоо и я совсем из разных времен. Но это невозможно. Неужели моего времени больше не существует, потому что?…

– Ваше время существует. Оно нетленно, миссис Андервуд. Простите мне мои слова, но вы кажетесь особенно неподходящей для подобных путешествий. Как случилось, что ваш выбор пал на поздний девон?

– Мы ничего не выбирали, – ответил Джерек. – Мы были уверены, что вскоре окажемся в Конце Времени, но машина забарахлила и высадила нас здесь.

– Возможно, так оно и было.

– Что было?

– По всей вероятности, вы прошли полный цикл, прибыли к его концу и продолжили свой путь к началу.

– Вы считаете, что время циклично?

– Допускаю, – улыбнулась она. – Известно о его спиралеобразности. Никто из нас не понимает этого достаточно глубоко, мистер Карнелиан. Пока мы просто собираем всю информацию. Нам удалось разработать основные принципы самозащиты. Но вряд ли кому-нибудь удастся разгадать тайну природы времени, слишком она подвижна и изменчива. Теория Хроноса, столь популярная в некоторых цивилизациях, оказалась несостоятельной, хотя до сих пор не все отказались от нее. В вашей собственной теории Морфейла масса достоинств, однако она не в состоянии разрешить все сложности и противоречия. Главное же ее заблуждение – в утверждении, что время имеет лишь одно измерение, как если бы и пространство имело только одно. Вы понимаете, мистер Карнелиан?

– В какой-то степени… Она улыбнулась.

– Я сама понимаю все зто лишь в «какой-то степени». Нет экспертов в вопросах времени – это единственная аксиома, которой учит Гильдия новых членов. Все мы пытаемся с помощью случайных открытий и исследований отыскать возможность выживания. Некоторые теории предполагают, что с каждым новым открытием о времени мы создаем две новые загадки. Для времени никогда не может быть составлен свод законов, как и для пространства, потому что с каждой крупинкой информации наши размышления и действия, основанные на ней, вносят свой вклад в расширение границы возможного, дополняют и обогащают теорию времени. Мои слова достаточно пространны потому, что я затронула область непознаваемого, возможно, метафизического. Время – это сон или кошмар, от которого никогда нельзя очнуться. По сути, путешественники во времени – мечтатели, случайно разделяющие общие переживания… Гильдия была создана для того, чтобы помочь нам сохранить себя, не потерять ощущения смысла жизни – это очень важно для путешественников. Вам повезло, что вы не дрейфуете по полипространству, как пришлось капитану Бастейблу, иначе бы вы стали похожи на тонущего человека, который отказывается плыть, но барахтается – ведь каждая волна, которую вы создаете в море времени, имеет привычку становиться целым океаном со своими собственными законами.

Миссис Андервуд выслушала ее с явным беспокойством. Она подняла крышку корзины и, открыв фляжку, предложила миссис Персон глоток бренди.

– Восхитительно, – сказала миссис Персон, отпив глоток. – После двадцатого века больше всего мне нравится девятнадцатый.

– А вы сами из какого? – полюбопытствовал Джерек.

– Из середины двадцатого. Я немного знакома с вашим предком, его сестра – моя лучшая подруга, – миссис Персон заметила, что это озадачило его. – Разве вы не знаете его? Странно. Хотя Джеггед… ваши гены, – она пожала плечами.

Джерек был заинтригован. Возможно, в ее словах таился ответ, который он искал у Джеггеда.

– Джеггед не был откровенен со мной, – объяснил Джерек. – Он отложил разговор до моего возвращения. Если вы прольете свет на эту тайну, я буду вам очень признателен.

Но она прикусила губу, поняв, что только что была на грани нечаянного предательства.

– Увы, – с сочувствием сказала она. – Я не могу говорить без его согласия. Наверное, у него были какие-то причины…

– Интересно, какие, – резко перебила миссис Андервуд. – Кажется, это он подстроил нашу встречу. Теперь мы почти уверены, что он – причина наших бед…

– И наших удач, – мягко добавил Джерек, чтобы быть справедливым. – Он утверждает, что не замешан в этом, но я уверен…

– Я не в силах помочь вам, – извинилась миссис Персон. – А вот и капитан Бастейбл.