Фома Гордеев - Страница 62

ллионы! Так ли?

- Так! -согласился Фома, желая скорее услышать то недоговоренное, что сверкало уже в глазах крестного.

- Так вот ты и понимай, -раздельно и внушительно продолжал старик, - жизнь устраивали не мы, купцы, и в устройстве ее и до сего дня голоса не имеем, рук приложить к ней не можем. Жизнь устроили другие, они и развели в ней паршь всякую, лентяев этих, несчастненьких, убогеньких, а коли они ее развели, они жизнь засорили, они ее испортили - им, по -божьи рассуждая, и чистить ее надлежит! Но чистим ее -мы, на бедных жертвуем -мы, призираем их -мы... Рассуди же ты, пожалуйста: зачем нам на чужое рубище заплаты нашивать, ежели не мы его изодрали? Зачем нам дом чинить, ежели не мы в нем жили и не наш он есть? Не умнее ли это будет, ежели мы станем к сторонке и будем до поры до времени стоять да смотреть, как всякая гниль плодится и чужого нам человека душит? Ему с ней не сладить, - средств у него нет. Он к нам и обратится, скажет: "Пожалуйте, господа, помогите!" А мы ему: "Позвольте нам простору для работы! Включите нас в строители оной самой жизни!" И как только он нас включит - тогда-то мы и должны будем единым махом очистить жизнь от всякой скверны и разных лишков. Тогда государь император воочию узрит светлыми очами, кто есть его верные слуги и сколько они в бездействии рук ума в себе накопили... Понял?

- Как же не понять! - воскликнул Фома. Когда крестный говорил о чиновниках, он вспомнил о лицах, бывших на обеде, вспомнил бойкого секретаря, и в голове его мелькнула мысль о том, что этот кругленький человечек, наверно, имеет не больше тысячи рублей в год, а у него, Фомы - миллион. Но этот человек живет так легко и свободно, а он, Фома, не умеет, конфузится жить. Это сопоставление и речь крестного возбудили в нем целый вихрь мыслей, но он успел схватить и оформить лишь одну из них.

- В самом деле - для денег, что ли, одних работаешь? Что в них толку, если они власти не дают.

- Ага! - прищурив глаз, сказал Маякин.

- Эх! -обиженно воскликнул Фома. -Как же это отец-то? Говорили вы с ним?

- Двадцать лет говорил...

- Ну, и что он?

- Не доходила до него моя речь... темечко у него толстовато было, у покойного... Душу он держал на распашку, а ум у него глубоко сидел... Н- да, сделал он промашку... Денег этих весьма и очень жаль...

- Денег мне не жаль...

-- Ты бы попробовал нажить хоть десятую долю из них да тогда и говорил...

- Я могу войти? - раздался за дверью голос Любы.

- Можешь...- ответил отец.

- Вы сейчас закусывать станете? - спросила она, входя.

- Давай...

Она Подошла к буфету и загремела посудой. Яков Тарасович посмотрел на нее, пожевал губами и вдруг, хлопнув Фому ладонью по колену, сказал ему:

- Так-то, крестник! Вникай...

Фома ответил ему улыбкой и подумал про себя:

"А умен... умнее отца-то..."

И тотчас же сам себе, но как бы другим голосом ответил:

"Умнее, но - хуже..."

V

Двойственное отношение к Маякину всё укреплялось у Фомы: слушая егоОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com