Экстремальное материнство. Счастливая жизнь с трудным ребенком - Страница 13

Однако при этом многие исследователи выступают с критикой: по их мнению, СДВГ – это только ярлык, который наклеивают на детей, чье поведение выходит за рамки возрастной нормы. Конкретный ген, отвечающий за СДВГ, так до сих пор и не найден. На многие вопросы еще нет ответа.

В современной России врачи в основном по-прежнему придерживаются концепции ММД и рассматривают этот диагноз как неврологический. Причинами этого состояния они считают проблемы беременности и родов, травмы шейного отдела позвоночника (в том числе полученные в процессе родов), травмы и инфекции в первые дни и недели жизни.

Невнимательность и гиперактивность при этом подходе связываются с такими состояниями, как перинатальная энцефалопатия (ПЭП), гипоксическо-ишемическое поражение мозга и т. п.

Зарубежный подход – преимущественно психиатрический. При таком подходе СДВГ рассматривается как хроническое генетически обусловленное расстройство: нарушение баланса нейромедиаторов – химических веществ, отвечающих за передачу сигнала от одной нервной клетки к другой. Тем не менее современные западные исследователи не отрицают и неврологических причин.

Расселл Баркли констатирует, что все достоверно известные на сегодняшний день причины СДВГ лежат в области биологии (неврологии и генетики).

При этом и Баркли, и другие исследователи СДВГ говорят о том, что социальные причины возникновения СДВГ не доказаны, то есть СДВГ не является следствием неправильного воспитания.

Изучение мозга людей с СДВГ при помощи ядерно-магнитной томографии и других современных методов исследования показало, что мозг у них, как правило, имеет отличия в объеме и строении от мозга обычного человека. Общий объем мозга меньше (это не связано с уровнем интеллекта), некоторые участки мозга имеют меньшие размеры[12]. При выполнении задач, связанных с удерживанием внимания, у людей с СДВГ активируются иные участки мозга, чем у обычных людей. Отличий много, но служить для диагностики они пока не могут.

Кстати, зоопсихологам известно, что гиперактивность наблюдается и у животных; они также считают, что у этого состояния чисто биологические причины.

Достоверная диагностика СДВГ – пока вопрос, который пытаются решить исследователи, работающие на переднем крае науки. Это и исследования мозга при помощи методов нейровизуализации, и генетические тесты, цель которых – выявить гены, отвечающие за возникновение СДВГ. Разработка новых диагностических методов – пока дело будущего.

Подходы к лечению в России и за рубежом тоже принципиально отличаются. За рубежом традиционно используют психостимуляторы. В России, как уже говорилось выше, психостимуляторы запрещены. В нашей стране традиционно применяют ноотропы или сочетают их с седативными (успокаивающими) препаратами; иногда назначают нейролептики.

В современном мире эффективность лечения оценивается по стандартам доказательной медицины. То есть эффективность лечения надо доказать. А как? Кажется, самый простой способ – посмотреть, стало ли больному лучше. Но больному может стать лучше, даже если ему дать пустышку и сказать, что это чудодейственное средство, – это так называемый плацебо-эффект. На оценку эффективности лекарства могут влиять и впечатления родителей пациента (они могут обращать больше внимания на плохой сон или расстройство желудка и приписывать их действию лекарства, даже если ребенок получает плацебо). На оценку эффективности влияет и желание врача добиться хороших результатов, так что он бессознательно может оценивать изменения у пациентов, принимающих препарат, как более выраженные.

В результате золотым стандартом доказательной медицины стало двойное слепое рандомизированное плацебо-контролируемое исследование.

Что это значит? Это значит, что в исследовании обязательно есть две группы – опытная и контрольная, а распределение по ним делается случайным образом (рандомно). Пациентов должно быть достаточно много, чтобы результат был статистически достоверен (никто никогда не примет в качестве доказательства результаты, полученные на группе из 10–20 человек). Пациенты не знают, плацебо они получают или лекарство (они пьют его вслепую, поэтому исследование слепое). Доктора, которые за ними наблюдают и выдают лекарство, тоже не знают, кто из пациентов получает лекарство, а кто плацебо (поэтому исследование – двойное слепое). Считается, что результаты таких исследований достоверны, однако их проведение – дело очень сложное и дорогое.

Для ноотропов, которые используются в России (церебролизин, семакс, пирацетам, фенибут, пантогам, энцефабол, инстенон, актовегин, винпоцетин), исследования с точки зрения доказательной медицины не проводились или их данных недостаточно. Поэтому при их назначении врачи опираются на свой клинический опыт и известные им исследования, которые, как правило, не соответствуют стандартам доказательной медицины. Некоторые российские врачи при этом оспаривают сами эти стандарты как навязанные отечественной медицине. С другой стороны, врачи, которые стараются быть в курсе современных научных исследований, презрительно называют ноотропы «фуфломицинами». Баталии, которые кипят в профессиональном сообществе, окончательно запутывают пациентов и их родителей. Выход один: лечиться у врача, которому доверяешь.

Существуют еще так называемые препараты второго ряда. Есть вероятность, что в нашей стране, где запрещены применяемые в других странах препараты первого ряда, они могут выйти из второго ряда и занять место в первом ряду. Это страттер а (действующее вещество атомоксетин) и эстулик (действующее вещество гуанфацин). Страттера изначально разрабатывалась как антидепрессант, эстулик вообще используется как лекарство от гипертонии. Однако они оба показали (и доказали в ходе соответствующих исследований) свою эффективность в лечении СДВГ. Страттера при этом – лекарство очень дорогое; эстулик почти невозможно купить в России (его практически не закупают, хотя препарат для использования в России разрешен). У обоих есть свои ограничения и свои серьезные побочные эффекты. Их категорически нельзя назначать себе и тем более своим детям самостоятельно.

Так обстоит дело с лекарственными препаратами. Но специалисты и в России, и за рубежом одинаково убеждены в том, что одними таблетками в случае с СДВГ не обойтись. Помощь ребенку должна быть мультимодальной – то есть разносторонней, комплексной.

Стоит растерянному родителю зайти в интернет, и на него обрушивается множество предложений вылечить ребенка от СДВГ без лекарств. Предлагаются самые разные способы: диеты, минеральные добавки, манипуляции с черепом и позвоночником, игровая терапия, электрическое воздействие на мозг, биологическая обратная связь, гармонизация энцефалограммы при помощи музыки и так далее. Чему из этого разнообразия стоит верить, а чему нет?

Я исхожу из того, что родители детей с СДВГ верят в ценность научного познания и обладают критическим мышлением. Но, к сожалению, чтобы разобраться со всем обилием предложений, приходится самому становиться экспертом в области СДВГ. Похоже, это вообще неизбежно для родителей особых детей.

Итак, согласно Расселлу Баркли, вот методы лечения с недоказанной эффективностью[13]:

• диеты (без сахара, без глютена);

• витамины, антиоксиданты, минералы, полиненасыщенные жирные кислоты;

• биологическая обратная связь;

• тренинг по сенсорной интеграции;

• остеопатия и хиропрактика;

• игровая терапия и психотерапия;