Донор (сборник) - Страница 2

– Чудесно, – кисло улыбнулся Евгений, слушая хриплый гогот приятеля, который напоминал ему скрежет ржавых шестеренок. Про себя он подумал, что кличка Молчун явно неудачна для его словоохотливого собеседника. Болтун» – да. А еще лучше П… бо».

– Приезжай скорее, дружище, – отсмеявшись, сказал Молчун. – Моя любимая бритва наточена острее самурайского меча, а мой хрен уже почти час стоит колом, как только я прикрою глаза и представлю, какая замечательная сегодня будет ночь. Надеюсь, ты испытываешь то же самое.

Евгений промычал в трубку что-то невнятное. Обсуждать предстоящую «веселуху» в баре, где как минимум десяток посторонних ушей, желания не было.

– Ладно, на связи, – хмыкнул Молчун и, не дождавшись ответа Золотарева, отключился.

Евгений посмотрел на остывающий чай и вздохнул.

Пока он разговаривал по телефону, троица за соседним столом продолжала медленно, но неуклонно накачиваться ядреным коктейлем из пива и водки, время от времени заказывая все новые порции. Их разгоряченные выпивкой лица раскраснелись, речь становилась все более громкой, все чаще слышались скабрезные шуточки, за которыми неизменно следовал оглушительный хохот. Наконец один из компании, с обвислыми, как у бульдога, щеками и выпирающим брюхом, со скрипом подвинул свой стул к женщине.

В висок будто что-то кольнуло, и Евгений медленно повернул голову в ее сторону. Она смотрела прямо на него, и он внезапно ощутил, как где-то глубоко внутри нечто заскользило блекло-неясной тенью, словно крошечная ящерка по теплому, нагретому за день, камню, едва касаясь его своими сморщенными цепкими лапками.

«Она выглядит так, будто хочет что-то сказать, – неожиданно подумал Золотарев. – Словно… словно кто-то невидимый зажимает ей рот».

– Девушка… – заговорил толстяк проникновенным тоном. – Девушка… мне кажется, я вас вчера где-то видел.

Она молчала, не шелохнувшись.

– Эй! Вы глухая? – начал раздражаться парень, щелкнув пальцами прямо перед носом неформалки. Наконец та осмысленно посмотрела на назойливого толстяка.

– Вы это мне?

– Конечно. А кому же еще?

Двое приятелей новоявленного Ромео захрюкали, давясь смехом. Вероятно, реплика товарища показалась им удачной шуткой.

– Куда плывешь, рыбка? – осклабился парень.

Женщина отвернулась, и лицо толстяка побагровело, став похожим на старую свеклу.

– Я еще не закончил, – процедил он. – Чего молчишь?

Евгений спокойно сидел, сложив перед собой руки. Он перехватил взгляд женщины, почувствовав, как где-то внизу живота медленно и тягуче растекается тепло, словно липкий мед.

– Поехали с нами, – икнув, продолжал тем временем тостяк.

Неформалка медленно покачала головой.

Парень качнулся ближе и сказал, понизив голос:

– Я довезу тебя, куда захочешь. Только сначала мы пойдем ко мне в ик… в машину. Ты когда-нибудь ездила в машине? А, деревяшка? Ты что, совсем ку-ку?

Она поднялась и, не глядя на хама, двинулась в сторону Золотарева. Толстяк проводил ее злобным взглядом, но один из собутыльников ему что-то сказал вполголоса, и тот нехотя передвинулся обратно к компании.

Повесив рюкзак на спинку стула, женщина села напротив Евгения:

– Вы позволите?

Золотарев с равнодушным видом пожал плечами.

– Мне все равно, – бросил он. Про себя он подумал, так ли это на самом деле, и после секундного размышления пришел к выводу, что он лукавит.

Ему не было все равно.

Теперь Евгений мог разглядеть лицо незнакомки с близкого расстояния, что он делал, не особенно стесняясь.

Она была некрасива. Тяжелый подбородок, слишком большой рот и слегка выступающие вперед зубы делали эту худую и высокую женщину похожей на лошадь, причем весьма вымотанную и изможденную, словно ее только что загнали в стойло после провальных скачек на ипподроме. Густые, отливающие синевой волосы смоляным каскадом спускались чуть ли не до пояса.

«Глаза», – промелькнула у Евгения мысль.

Да, пожалуй, глаза – единственное, чем можно было гордиться при подобной внешности, решил он. Несмотря на отрешенность и полусонный вид, громадные темные глаза незнакомки буквально излучали притягательную силу, и Золотарев неожиданно поймал себя на мысли, что точно так же можно созерцать вечерний прилив.

Он обратил внимание на руки женщины – пальцы были тонкими и изящными, и, несмотря на отсутствие лака, все, кроме больших, были унизаны серебряными кольцами. Из-под банданы на шее выглядывал кулон в виде темно-зеленого прозрачного шара, который стискивала костлявая лапа.

– Я не помешала вам? – нерешительно спросила она, будто заранее готовясь услышать «да, помешали» или «спасибо, но хотелось бы побыть в одиночестве».

– Я ведь уже сказал, – мягко ответил Евгений. Взглянув на стакан с водой, он прибавил:

– Могу угостить вас чем-нибудь.

Женщина с озадаченным видом перевела взгляд на стакан, словно видела его впервые в жизни.

– Нет, благодарю.

– Далеко направляетесь?

Она издала нервный смешок.

– Наверное. То есть… Да в общем-то, мне все равно.

– Хм… Прямо как Алиса в Стране чудес, – заключил Евгений. – Может, на «ты»?

– Конечно.

Предложение перейти на неформальный стиль общения женщина приняла с явным облегчением, словно фамильярности причиняли ей зубную боль.

Она протянула Золотареву свою руку:

– Я Шанита.

– Евгений, – представился он, пожимая руку своей новой знакомой. Пальцы Шаниты были сухие и прохладные, а рукопожатие оказалось неожиданно крепким.

– Интересное имя, – заметил Золотарев после короткой паузы. – Венгерское?

Она качнула головой.

– Цыганское, если быть точным.

Мужчина покосился на неформалку.

«Собственно, что-то цыганское в ней есть… Волосы, перстни…»

– Это твой байк на стоянке? – поинтересовалась Шанита, и Евгений усмехнулся:

– Нет. Я пришел сюда в шлеме, а другой принес с собой. Люблю прогуляться в таком прикиде по трассе, знаешь ли. Разве там есть другие мотоциклы? – удивился он, видя замешательство женщины.

– Нет, – растерянно проговорила Шанита.

– Тогда можно было просто догадаться. Конечно, это мой мотоцикл.

Она выдавила жалкую улыбку.

«Хватит трепаться, – неожиданно заскрипел внутренний голос. – Нашелся, мля, Казанова. Поднимай свою задницу и вали из этой дыры. Молчун и другие Веселые Человечки ждут».

– Я так плохо выгляжу? – вдруг спросила Шанита, внимательно следя за выражением лица мотоциклиста. – Только не ври.

Евгений приподнял бровь.

– С чего ты решила?

Она отвела взгляд.

– У тебя в глазах жалость. Жалость и даже брезгливость.

Он на мгновение смутился, но быстро взял себя в руки.

– Что ж, не буду спорить, – хмыкнул Золотарев. – Извини, но ты выглядишь так, будто по тебе каток только что прошелся. Тебя повесили просушиться на веревочке, но тебя сорвал ветер и принес в эту придорожную кафешку.

– Ты недалек от истины, – кивнула женщина. Она допила воду, отодвинув стакан в сторону. Заметив пробегающего мимо официанта, Евгений поднял руку, и тот, резко изменив маршрут и виляя между столиков, метнулся к нему:

– Еще что-нибудь?

– Нет, рассчитайте.

И добавил, указав на пустой стакан, из которого пила Шанита:

– И это тоже.

– Конечно, – вежливо кивнул официант, но от Евгения не ускользнуло, что тот был разочарован. Конечно, на зеленом чае и минералке немного-то заработаешь, а на чаевые можно даже не надеяться.

– Так что у тебя случилось? – прямо спросил Евгений, когда официант ушел к стойке.

Шанита сделала неопределенный жест кистью в воздухе:

– Все старо как мир. От женщины уходит мужчина, которого она любила. И произошло это час назад.

Очевидно, она ожидала, что этот случайный знакомый засыплет ее уточняющими вопросами, но Золотарев лишь терпеливо ждал, изучающе глядя на нее.

– Он тоже ездит на мотоцикле, – продолжила она после паузы. – И сегодня я рассчитывала на поездку… Однако мое место на заднем сиденье было занято другой. Так что они уехали, а я осталась стоять на МКАДе, как дура. Пока какой-то дедуля на «пятерке» не сжалился и не подбросил меня сюда…