Дневник одинокого копирайтера, или Media Sapiens (сборник) - Страница 20

– …пьесы.

– Что?

– Антон, я говорю, попали мы по ходу пьесы. Чую я, Никитос едет требовать бабки назад…

– Почему такое мнение? – задаю я нелепый вопрос, пытаясь переключиться с одной проблемы на другую.

– Никитос сказал, что хочет поговорить о целесообразности инвестиций.

– О как! – вырывается у меня. – Нормальный оборот. С каждой встречей у Никитоса появляются все более отточенные формулировки, тебе не кажется? Может, он работает над словарным запасом с преподавателем?

– Может, и работает. Вот только с нами он, кажется, работать не собирается. Когда Никитос изъясняется такими фразами, жди проблем.

– Ну ладно, погоди. Он нам ещё ничего не сказал.

В этот момент я вижу, как входит Никитос и высматривает нас в зале.

– Здорово, Никита.

– Привет, брат. Хорошо выглядишь, – машем мы ему.

– Похудел! В спортзал ходишь?

– С вашей работой похудеешь без спортзала.

– Да ладно! При чём тут наша работа?

– Как раз хочу об этом поговорить.

– А что, проблемы какие-то? – картинно развожу я руками, обращаясь к Саше. – А почему мы не знаем?

– А чё, по-твоему их нет? – говорит Никитос.

– Нам кажется, все идёт по плану, – косит под идиота Саша.

– Вот я и хочу поговорить за ваши планы. Время идёт, мы бабки палим, а результатов пока ни хуя нет.

– Может, поесть сначала закажем? – спрашиваю я.

– Жрать неохота. Я только кофе буду, так что давайте сразу о деле.

– Ты лучше скажи, чего злой такой? – улыбается Сашка.

– Я не злой, я нормальный. Времени просто мало.

– Ну, как скажешь.

– А скажу я так… – вероятно, Никита хотел выдержать театральную паузу, которой его кто-то научил, но получилось, что вместо проникновенного взора, оценивающего нашу реакцию, глаза Никитоса отразили всю мучительность подбора слов, с помощью которых он хотел «сказать так», – …а скажу я так. Мы с партнёрами провели консультации на тему нашего с вами сотрудничества, и решили, что затраты, которые мы на вас затратили, неадекватны времени, которое вы на нас затратили, и результатам, которые мы с вами пока не получили, несмотря на то, что затраты уже…

– Затратили… – осторожно предположил я.

– Да. Затраты-то уже затра… тьфу, блядь. Антон, можно не перебивать, когда я говорю, а? – заорал Никитос, бешено вращая глазами.

– Что ты, что ты, Никита, я не перебиваю! Я просто, как бы, стараюсь поймать твою мысль, – успокаиваю я Никиту.

– Мы хотим быть на одной волне. Мы же партнёры, – вторит мне Сашка.

– Вот и не перебивайте, партнёры, бля! Короче так. Мы с пацанами перетёрли и решили – палюбэ выходит, что вы нас кидаете. Мы вам бабки отдали – так? Схему вашу приняли – так? – Никитос начинает демонстративно загибать пальцы. – Братву на завод прислали – так?

– Всё так, Никит, и…

– А по ходу вырисовывается босый хуй. Вы уже два месяца ебёте нам мозги, показываете какие-то статейки в интернете и газетах, а толку нет. Когда созданная нами по вашей схеме компания «Прометей» подъехала, директор ихний сначала вроде кипешнулся акции скидывать, а потом, видать, «Зевс» с ним разрамсил, и он опять в отказке. А вчера троих из нашей братвы, которые братву изображали, менты взяли.

– Постой-постой! Непонятно, кого братва твоя изображала?

– Братву.

– Какую братву она изображала, если она и есть братва? – путается Саша в дебрях речевых оборотов Никитоса.

– Сань, ты чё, тормозуху по утрам вместо кофе пьёшь? Проснись, нах. По вашей схеме всё. Вы сказали, должны появиться, типа, беспредельщики, которые вгоняют в ахуй «напильников» на заводе и самого директора. Вот наши ребята, которые этим занимались, и замусорились.

– А…

– Хуй на. Щас есть маза, «зевсовцы» под «Прометей» начнут копать, чё да как. И спалят, что это не мэрская, а наша структура. А мы за этот ёбаный «Прометей» кучу бабок отдали, чтобы откупить название у одного коммерса.

– А что, другую фирму нельзя было открыть? – спрашивает Саша.

– Так вы, бля, талдычили про «Прометей», чё, нет? Вот мы по схеме и идём.

– Так мы же фигурально…

– Нет, Саш, всё правильно Никита говорит. Правильно, что «Прометей» купили, – толкаю я его под столом ногой.

– Мы-то всё правильно, да вы вот чё-то не чешетесь. А щас я реально хочу послушать, почему результатов нет и что вы сделали за это время. – Никита откинулся на спинку кресла и насупился.

– Ок, Саш, начнём с документов, – предлагаю я.

– За это время мы провели следующую работу: во-первых, в прессе и интернет-СМИ проведена мощная кампания по дискредитации банка «Зевс». Основной мотив статей – в банке назревает экономический кризис, вызванный проблемами с государственными структурами, которые начали проверку банка на предмет нелегальных финансовых операций. Данные материалы прочли более трёхсот тысяч человек (вот отчёт о покрытии аудитории), среди которых довольно много вкладчиков и бизнес-партнёров банка. Фокус-группы с представителями различных социальных слоёв доказывают, что за последний месяц доверие к банку неуклонно падает. В частности, аудитории предлагалось оценить десять банков, с их точки зрения надёжных для размещения вкладов. В итоге «Зевс» занял в списке десятое место. В начале нашего проекта индекс доверия был большим – «Зевс» входил в тройку самых надёжных банков. Вот отчёты о фокус-группах в начале проекта и результаты двухнедельной давности. – Саша протягивает пачку с цветным графиками и диаграммами Никите, тот механически пролистывает их и смотрит на Сашу, словно спрашивая: «И чё дальше?».

– В качестве полевой кампании мы проделали большую работу с работниками завода, которые являются держателями акций. Нами была реализована задача построения негативного имиджа директора завода и его связей с бандитской крышей в лице партнёров-«кавказцев» из «Зевса», которые готовятся скупить народные акции.

Саша прерывается и смотрит на Никиту, который продолжает листать отчёты, не поднимая головы.

– После появления ваших людей, изображающих конкурирующую криминальную группировку, нами была распространена информация о том, что коллектив завода может стать жертвой банальных бандитских разборок. В районных газетах появился цикл статей о криминальном переделе государственной собственности и готовящемся в мэрии Москвы проекте по защите стратегических оборонных предприятий. Таким образом, была подготовлена почва для появления на сцене компании «Прометей», а директор завода и его партнёры из «Зевса» в глазах заводчан были окончательно криминализированы. Подготовленные нами агитаторы распространяли информацию о «бандитском беспределе» в местах досуга работников завода и их семей – парке, барах и школах. В целом, за два месяца была проделана часть работы, описанная в первоначальном плане. Я считаю, что достигнутые результаты указывают на оптимистичный исход дела.

– Для кого? – Никитос наконец оторвался от бумаг и бросил их на стол. – Для кого оптимистичный? Для «Зевса», что ли? Кстати, «зевсовцы», по ходу, купили ваших газетчиков, а агитаторов вычислили. В последние две недели в газете вышло несколько статей, раскрывающих нашу схему и представляющих директора и его крышу белыми и пушистыми, шо твои зайцы. Одного агитатора «напильники» отпиздили, а весь завод обклеен листовками, типа «работай со своими, не слушай провокаторов».

– Да, тут есть определённые трудности, – кивнул Саша, – но мы их решаем… постепенно…

– Решалки, бля. Это чё? Всё?

– Почему же, – вступил я, – мы договорились с несколькими модераторами из бизнеса, тусовки и чиновников, которые распространяют информацию о скором отзыве лицензий у «Зевса», а значит, часть партнёров «Зевса» в ближайшее время начнёт сомневаться в надёжности банка. Через две недели, максимум месяц, мы ожидаем ухода из «Зевса» нескольких серьёзных корпораций.

– Каких?

– Никита, я пока не могу их назвать, сам понимаешь. Это серьёзные люди. В этой части, могу тебя заверить, мы продвинулись очень далеко. Так что твои опасения я считаю безосновательными. Всё будет хорошо, уверяю тебя. – Я улыбаюсь и смотрю на Никитоса взглядом, полным любви.