Дитя Плазмы - Страница 51

выбрал чрезвычайно удачный. Еще не остывшие люди находились в самом боевом расположении духа, когда проигрывают в карты целые состояния, когда ухар-сю решаются на чудовищнейшие авантюры. И все же некая настороженность присутствовала. Мудрецы были не чета двойникам, и, костеря будущего противника на все лады, незадачливые авантюристы нет-нет да и поглядывали в сторону матово поблескивающих трофеев. Горы сложенного на камнях оружия давали двойную уверенность.

Горы, воды и небесная твердь означали здесь одно и то же. Край так называемых Мудрецов - людей, о которых мало что знали, но о которых любили тем не менее посудачить. Собственно говоря, людьми их называли с большой натяжкой. Более справедливо было бы именовать их колдунами.

Временами их видели вблизи лагеря - неестественно прямых, высоких, не пытающихся пугливо озираться и сутулиться. В отличие от двойников они появлялись и исчезали подобно привидениям, вполне вписываясь в непостоянство окружающей среды. Возможно, по этой самой причине Мудрецов и боялись. Колонисты понимали беззащитность лагеря. Это подтверждалось снами - красочными, нечеловеческими, они посещали в любое время суток. Именно они стали первоисточником сомнений и страха. Колонисты принимались рассуждать о вещах, совершенно им не свойственных, ранее никого не интересовавших. И это настораживало.

Загадочные видения будоражили людей, слух ловил неизвестно к кому обращенные фразы. А вскоре всплыл и сам термин "Мудрецы". Его никто не придумывал. Как и многое другое, он был внушен все теми же посторонними силами, и Ферги исходил слюной, стараясь подобрать замену ненавистному слову. Все его попытки закончились неудачей. Слово быстро прижилось, а вместе с ним и невольное, перемешанное со страхом и уважением чувство. Мудрецам незачем было присутствовать где бы то ни было физически, они всего-навсего шептали, и этот шепот слышали все. Мудрецы вполне недвусмысленно пытались диктовать, чем немедленно приводили в неистовство таких законченных индивидуалистов, как Сван, Пилберг и Фергюсон.

Вот и сейчас, слушая пересуды "конквистадоров", Гуль разглядывал свой внутренний экран, пытаясь сообразить, что же видят другие колонисты. Были ли у них его "картинки" или каждому преподносилось свое собственное маленькое представление? И как реагировали они? Гулю зачастую нравилось это личное кино. Начинались видения безобидно. Сначала размывался окружающий мир, и на фоне его мало-помалу теплыми тонами возникал "экран". Мозг переходил в раздвоенный режим, но картины не совмещались, потому что давали обзор двух разнесенных во времени и пространстве миров. На этом фоне возникал образ хлопающей на ветру форточки. Самой обыкновенной, может быть, кухонной, с разъезженными от частого употребления петлями. Частенько Гулю казалось, что он не только видит эту форточку, но и сам становится ею, потому что голова начинала кружиться от стремительных поворотов, а пальцы скрючивало от напряжения, ибо они превращались в петли, на которых крепилась форточка.Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com