Альфа-1 (сборник) - Страница 15

Дункан шагнул вперед и упал, споткнувшись о камень. Над ним склонилось насекомое.

— Ты упал, — бесстрастно произнесло оно. — Я помогу тебе встать и проведу осмотр повреждений.

Две сильные трехпалые руки поставили его на ноги. В центре груди муравья находилась круглая зеленая пластинка с буквами АВТ. Выпученные горящие глаза медленно оглядели Дункана.

— У тебя нет бирки.

Дункан попятился.

— Ты насекомое, — прошептал он. — Ты ничего не знаешь. — Он сорвался на крик. — Ты глупое насекомое и ничем не знаешь! Глупая безмозглая тварь! — Он продолжал пятиться, снова споткнулся и упал. Муравей шагнул к нему, и он выкрикнул: — Не подходи!

— У тебя нет бирки, — повторил муравей. — Надо уведомить человека.

— Я человек, — воскликнул Дункан.

— Ты ничто. Почему ты здесь?

Неожиданно между ними появился второй муравей, с буквами НН. Его рука поднялась и указала на грудь Дункана.

— Он потерявшийся. Оставь его, не смотри. Для нас его нет, он только для человека.

Дункан, пошатываясь, отошел за скалу. Муравьи проводили его взглядом и бесстрастно вернулись к работе.

Тут, наконец, до него дошел весь ужас происходящего. Чужое небо, чужое солнце, чужой воздух. Он существует, и планета существует, и эти два факта означают, что он дышит не кислородом.

Но он на Земле! Он землянин! У него маленький белый дом и жена по имени Нан с карими глазами. Их дети будут похожи на нее, когда родятся. Или уже родились? Солнце…

Солнце печет невыносимо.

Шатаясь, как слепой, натыкаясь на скалы, падая и подымаясь, он вернулся в туннель, закрывая за собой все двери.

Рэнд и Диверс внесли Каменноликого в свою комнату. Дункан остановился и посмотрел на то, что недавно казалось ему человеком. Он думал, что ударил человека. На самом деле он уничтожил гигантского муравья. Удар почти перерубил шею, в ране виднелась белая влажная ткань. На полу, как насмешливый глаз, лежала бирка с буквами НН.

Диверс при появлении Дункана торопливо отошел за стол и сел, подозрительно глядя на него. Рэнд, сцепив руки за спиной, стоял посреди комнаты, не в силах поднять глаза.

Дункан медленно приблизился к нему и опустил голову, готовясь услышать чудовищный приговор.

И все-таки он был не готов. Слова жгли, как огонь. Он не смотрел на Рэнда, но искал в его тоне ложь, тщился уловить тончайшее коварство, которое докажет, что все это обман, мистификация…

Но голос Рэнда звучал ровно и спокойно, искренне и жестоко, и лишь морщинки вокруг глаз выдавали его муку.

— Диверс и я — владельцы компании, известной на Земле под названием «Лаборатория ДНК». Мы создаем живые организмы, способные трудиться на не пригодных для человека планетах. Большей частью мы производим крупных насекомообразных существ для разработки металлических руд.

Наши «насекомые» — трех типов, по-разному выращенные и обученные. ДКН и АВТ управляют рудопромывочными желобами и добывают сырье. НН предназначены для контроля. Несколько лет назад один из АВТ сошел с ума — решил, что он человек. Эти годы мы с Диверсом пытались выяснить, что сломало его психику. Теперь мы знаем — благодаря вам. Мозг наших созданий состоит из тех же белков, жиров и углеводов, что и человеческий, и ничем ему не уступает, хоть и рассчитан на другие условия.

Мы породили то, в чем сами не разобрались. Диверс и я хотели продолжать проверку, но правительство нуждалось в металле и заставило нас поторопиться. Да и мы не особенно возражали, никак не ожидая, что нашим насекомым известно что-нибудь, кроме того, чему их учили.

Несколько часов назад вы потеряли личную бирку — может быть, ее сорвало захватывающим контейнеры крюком или случайно отлетевшим камнем — так или иначе, вы утратили ощущение личности, и мозг ваш немедленно придумал новую. Мы не понимаем, каким образом могли у вас появиться представления о Земле, о человеческой жизни и культуре. Но мы понимаем, что вы чувствуете себя человеком.

Я бы немедленно все прекратил. Нужно время, чтобы изучить наши творения, провести с ними все мыслимые психологические проверки и узнать в конце концов, кого же мы создали. Существо, удовлетворенное выполнением порученной работы, или обреченного на муки несчастного человека в облике чудовища. Но мне не дают времени. Остается только одно, и я искренне надеюсь, что это поможет. Отныне мы будем создавать работников, не наделенных личностью. Хочу думать, что, не имея представления об индивидуальности, они не смогут ее утратить. Больше я ничего сделать не могу.

Рэнд замолчал. Его плечи поникли.

Дункан поднес к лицу руку. Он видел морщины на ладонях, волосы на тыльной стороне, резко выступившие суставы. Он чувствовал, как сердце перекачивает кровь. Это наваждение — если только его ощущения и мысли можно назвать наваждением — просто так не исчезнет. Наконец он поднял голову.

— Что произошло с тем, с другим?

— Он хотел умереть.

— Я тоже, — прошептал кто-то, и Дункан узнал свой голос.

— В куполе у лощины стоит Распылитель, — сказал Рэнд. — Там мы уничтожаем пустую породу.

Пустую породу? Умереть так — все равно, что не жить, а он жил. Последние несколько часов он жил! Для смерти должна быть причина.

Он перерыл свою память и судорожно ухватился за единственную подсказку. Когда-то людей казнили за преступления — а он виновен в обмане. Возомнил себя человеком. Ложь. Его зачали в лабораторных установках, а родили на конвейере. Он заявлял, что его дом Земля. Тоже ложь. У него нет дома.

Он виновен. Приговор — смертная казнь.

— Я готов.

Рэнд достал из стенного шкафа резиновый костюм и стал одеваться. Диверс с безразличным видом сидел за столом, наблюдая за поднимающейся к потолку струйкой сигаретного дыма. Когда Дункан двинулся с места, его голова дернулась.

— У нас с вами есть общая черта, — проговорил Дункан. — Нам обоим не хватает человечности.

Лицо Диверса напряглось. Он начал что-то отвечать, потом вдруг замолчал и отвернулся.

Рэнд посадил Дункана в маленькую открытую машину и вел ее всю дорогу до купола. Яркий свет резал глаза, но Дункану виделось желтое ласковое солнце. На каменистой равнине он видел раскачиваемую ветром траву. Серый кролик выскочил из норы, на миг принюхался, затем юркнул обратно. Распылитель был больнице и шире человека. Дункан заглянул в его прозрачную дверь и увидел, как мерцает внутри воздух, подобно воздуху пустыни.

Рэнд опустил руку ему на плечо.

— Вы слышите меня? — Его лицо было бледно за маской костюма, а рука заметно дрожала. — Вам надо только войти и закрыть дверь.

Дункан шагнул вперед.

Рэнд сжал свою руку.

— Постойте. Пусть наваждение исчезнет!..

Дункан подумал, что это могло быть и с приговоренным к смерти на Земле. Придет священник, а потом врач предложит заглушить страх. Как разрешено законом.

Но он не хотел легкой смерти.

Дункан шагнул внутрь и своей рукой закрыл дверь — думая о солнце.

Он еще мысленно крикнул: «Я человек!..» Разрушительные силы добрались до человеческой плоти за резиновой оболочкой тела, и его смерть была болезненной и мучительной. Как он и хотел.

Временные линии разветвляются и делятся. Каждый миг, постоянно; мегавселенная новых вселенных. Миллионы каждую минуту? Миллиарды?.. Тримбл никак не мог представить себе эту теорию — мир расщепляется всякий раз, когда кто-нибудь принимает решение. Где угодно. Любое. Расщепляется так, что каждый выбор мужчины, женщины, или ребенка что-то изменяет в соседнем мире. Эта теория способна сбить с толку любого, не говоря уже о лейтенанте-детективе Джине Тримбле, обеспокоенном иными проблемами.

Бессмысленные самоубийства, бессмысленные преступления… Эпидемия охватила весь город. И другие города тоже. Тримбл подозревал, что она свирепствует повсюду, на всем свете.

Печальный взгляд Тримбла остановился на часах. Пора закругляться. Он встал, собираясь идти домой, но медленно опустился на стул. Ибо уже завяз в этой проблеме.