Зюзя (СИ) - Страница 8

Первым делом сорвал пыльную тряпку, закрывавшую окно. Сразу посветлело и только теперь удалось осмотреться. Неряшливое помещение, на полу много мусора, папки с бумагами, хаотично лежащие везде, письменный стол, стул, буржуйка в углу, кровать. На кровати такая же замызганная, как и виденная ранее, куча тряпок. Подошел ближе, вгляделся, и только тогда понял, что на ней лежит человек. Мёртвый человек.

Это был труп очень худого, измождённого мужчины. На момент смерти ему было лет сорок, сорок пять, не больше. Из одежды на нём был старый ватник, стёганые брюки, валенки. Видимые признаки насильственной смерти отсутствовали, скорее всего сам скончался. Сколько я таких горемык находил во время мародёрки по брошенным домам и квартирам — не счесть. Так что ничего нового, дело привычное. Меня впечатлило другое. Он не пах тем сладковатым запахом, который практически всегда сопровождает человека после смерти до самого разложения. И ещё его лицо — оно было спокойным. Такое выражение может быть только когда ты по-настоящему свободен. Я присмотрелся, и удивление прошло само собой. Фактически это была мумия, тлен не тронул тело. В третий раз такое вижу и в третий раз опять стало неуютно. Мне доводилось видеть человеческие останки в самом разном виде — от жутко воняющих на летнем солнце до тщательно сваренных, обгрызенных, с высосанным костным мозгом. Было тошнотворно, мерзко, жалко — по-всякому проявлялось неизменное отвращение к смерти. Однако при виде вот таких спокойных, мумифицированных тел всегда становилось не по себе, вот как раньше при покойнике в твоём доме. Умом понимаешь, что это уже не человек и он не опасен, однако ощущения так себе.

Чтобы прогнать эти глупости из головы, я решил продолжить осмотр. Открыл несколько папок, лежащий на стуле, и ничего не понял. На пожелтевшей от времени и неправильного хранения бумаге были написанные от руки непонятные для меня цифры, графики, корректировки, местами даже латынь. Полистав с умным видом и заметив, что листы хоть и не сшиты, но тщательно пронумерованы, положил записи на место и перешёл к столу. На столешнице, кроме пустой керамической кружки и такой же пустой миски лежал прямоугольный, тщательно обернутый в целлофан и усердно обмотанный скотчем, свёрток. Взял его в руки — интересно же, что там, внутри. Только вот открыть нечем, спасибо твари. Осмотрелся, что бы приспособить для этой цели… и увидел спокойно лежащий на буржуйке старый кухонный нож. Обычная дешёвая китайчатина из отвратительной, мягкой стали и чёрной пластиковой ручки. Не бог весть что, но и лучше, чем ничего. Рядом, только руку протяни. Что я и проделал, немедленно схватив находку и зажав её во вспотевшей от волнения ладони.

Мой поступок явно остался незамеченным. Не было ни рыка, ни чего похуже. Не особо пряча оружие, я развернулся ко входу и увидел, что тварь тут. Когда она пришла — не услышал, но ей явно до меня не было никакого дела. Доберман стояла возле покойника, упёршись лбом в его бедро, и не шевелилась. Ничего не скажешь, сейчас был наилучший момент расправиться с ней, однако что-то в тот момент меня удержало. Даже я, при всей своей чёрствости и толстокожести, чувствовал её горе. Ну не поднялась у меня рука! Может быть я и прокляну потом себя за мягкосердечие и прочую «старорежимную» глупость, но не могу по-другому. Тварь словно вела последний разговор с умершим. И ничего, что я его не слышал. Это было прощание, и не спрашивайте, откуда мне это известно. Просто знал.

Траурная церемония, если это можно так назвать, продолжалась ещё минут пять, после чего тварь повернулась ко мне. Она явно сразу заметила острие ножа в моей руке, но ни как на этот факт не прореагировала.

— Помощь. Ты читать книга на стол. Так Дима говорить.

— В чём помощь? Ты что, не видишь, что твой… — тут я запнулся. А кто он ей? Хозяин, учитель, раб, или ещё кто? Какие взаимоотношения у них были? Ну не любовники же! Так ничего не придумав, я продолжил. — Он мёртв. И давно мёртв, даже если бы я очень быстро прибежал, то уже помочь всё равно не смог бы ничем.

— Да, Дима нет больше с начало снег. Он просить найти Вова или иной человек. Вести дом и отдать книга на стол.

Это была самая длинная фраза, которую я услышал от четвероногой с момента нашего знакомства. Книга, книга… Так это, наверное, тот самый свёрток, который я на столе нашёл! Надо же, он до сих пор у меня в руке зажат, не выпустил. Ладно, посмотрим, что там. Я, больше не скрываясь и не опасаясь, начал вскрывать целлофан ножом. Аккуратно старался, чтобы лезвием не повредить содержимое. Внутри оказалась не книга, а тетрадь. Весьма потрёпанная, на девяносто шесть листов, в клеёнчатой обложке. Почему тварь её называла книгой? Хотя ей откуда в таких тонкостях разбираться…

— У тебя вода и еда какая-нибудь тут есть? Скоро вечер наступит, а у меня во рту ещё ничего не было, — совсем обнаглев, поинтересовался я у животного. Не то чтобы совсем мне плохо было — к голоданию вполне привычен и не кушать по паре дней доводилось не раз, однако вот без питья никак. Если до темноты водичку не раздобуду, то где её по ночи искать?

— Идти, там, — совершенно спокойно тварь развернулась и вышла из комнаты, подождала меня на крыльце прорабки, а затем весьма грациозно спрыгнула на землю. Я, как умел, поспешил за ней, засунув на ходу тетрадь за пазуху, а нож за голенище сапога. Нога не давала забыть о себе и в который раз подумалось о привале, ну или по-простому захотелось рухнуть на задницу и посидеть долго, со вкусом. Обязательно так и поступлю, но потом. Прихрамывая, я спустился по ступенькам, по привычке осмотрелся, прислушался к окружающему миру, и только тогда двинул в обход ангара. Именно туда и побежало это в высшей степени странное создание.

У меня вообще выработались определённые… ритуалы, что ли… Всегда вслушиваться, вглядываться, внюхиваться при выходе-входе в помещения, в ненаселённые пункты. Не скажу, что хоть раз увидел или учуял кого, однако были случаи, когда на подсознании не хотелось идти в некоторые места. Вот смотришь на дом или подвал какой, а внутри всё аж выворачивает, в ноги холодом отдает. Никогда из любопытства не проверял, что там такое, не на столько мне это надо, да и в финале очень легко себе дороже может выйти. Этому нас все ужастики 80-х и 90-х годов прошлого века чётко учат. Помните, по сюжету «группа подростков приехала в дом у озера на выходные и одна из взятых на потрахушки дур обязательно, среди тёмной-тёмной ночи, со свечкой в руке попрётся посмотреть, кого именно бензопилой расчленяет злобный маньяк? И всенепременно будет дефилировать к собственной погибели в новом и симпатичном комплекте белья, слегка прикрытом белой мужской рубашкой». А не умничала бы, под кровать нырнула — могла бы и выжить. Тихонько вылезла потом в окошко, села на злодейский автомобиль (он всегда исправен) или на лодке уплыла в рассвет. В общем, смотрел я в мелком возрасте этих третьесортных страшилок чуть больше, чем дофига, а потому правильные выводы сделал.

Далеко тащиться не пришлось. Сразу за поворотом оказалась колонка рычажного типа. Давно не доводилось такие видеть, с самого детства. В фортах они были, я знал. Но кто же такую тайну выдаст или покажет! Чистая вода — это вполне достойный и востребованный товар. Без неё никак нельзя, водопровод теперь стал сказкой, а бегать по лесам и полям в поисках источников с приличной для употребления водой — дураков нет. Даже если и найдёшь, и не сожрут по дороге, так в любом случае путного из этой затеи ничего не выйдет. А как водичку в родимый дом доставить? Рабочие автомобили, да ещё и с нормальным топливом, наперечёт, никто не даст. Лошадей нет. Впрягаться самому — ну и сколько увезёшь? Опять же, если сегодня не сожрали, то вполне могут завтра это сделать. Устроят твари засаду, подпустят поближе, расслабиться спокойствием дадут — и кирдык. Они же тоже пить хотят и все источники прекрасно знают.

Мне проблемы водоснабжения пока удавалось решать просто. При выборе своего маршрута я сознательно не стремился пройти много за световой день, максимум от деревни до деревни. А там и колодцы, не протухшие от забвения, кое — где сохранились, и в придорожных магазинчиках бутилированной воды было много. Почему-то при мародёрке на неё никто из местного населения не зарился. Что удивительно, не брало это полуискусственное аш два о ничего! Не знаю, какие консерванты туда лили, однако при вскрытии бутылки жидкость ничем не пахла и на вкус была вполне приличной. Так вот и выкручивался.