Звёздный мост - Страница 24

Но позже, когда мир уже создан, он продолжает свое существование самостоятельно, и попавший сюда обречен скитаться в созданном не без помощи его собственного воображения пустом городе.

— До каких пор и для чего вообще нужна гиссанцам подобная расточительность?

— Я думаю, они забавляются. Человеческое сознание для них, как мне кажется, всего лишь источник развлечения. С нашими желаниями они не считаются — мы для них что-то вроде муравьев. А когда наиграются… Они не утруждают себя возвращением этих несчастных в их прошлый мир. Они о них просто забывают и находят себе новые игрушки… Что же касается энергии они обладают неисчерпаемыми запасами. Я не знаю технических деталей, но они умеют выкачивать энергию из пространства в неограниченных количествах.

— Вы сказали, что созданные гиссанцами города пусты. Что они создаются индивидуально для каждого нового объекта, однако в нашем случае…

— Это исключение. Понадобилась очень сложная техника, над которой наши ученые работали не один год, чтобы проникнуть в этот город. Она пока находится в экспериментальной стадии, и я не знаю, удастся ли мне найти обратный коридор. Очень сильные помехи… Пространственный коридор все время меняет свое местоположение. Очень трудно вычислить, где он будет через время, необходимое нам для поисков прохода…

— Но ведь существуют портативные компьютеры. Вы могли бы продолжить вычисления после того, как мы найдем нужное место.

— У портативных компьютеров слишком маленькая мощность. Недостаточная для подобных вычислений.

— А связь? Разве нельзя связаться с центральным терминалом по вифону?

— Связь за пределами города не работает. Вообще ничего из нашей техники здесь не работает или работает неправильно. На границе пространственной зоны начинают меняться физические законы, там не существует электромагнитного излучения и движение электронов совершенно хаотично. А туннель, как вы понимаете, находится на самом краю…

— Пространственный коридор соединяет сразу несколько миров?

— Он проходит через все четвертое измерение, и законы этого измерения нам неизвестны. Мы впервые столкнулись с ним здесь. Теоретическая физика предсказывала нечто подобное, но весьма туманно.

— Каковы же размеры зоны в пределах? Как далеко нам придется идти?

— Около ста пятидесяти километров до ближайшего края, но большую часть расстояния можно преодолеть на каре, так что пешком идти придется не слишком долго, может, километров тридцать.

— По пересеченной местности в лучшем случае это двухдневный переход, пробормотал я. — Нам нужно как следует подготовиться и захватить из барнудских магазинов все необходимое для похода.

И хотя фактически я уже согласился последовать за ней, был один нюанс, одна странность, которую она так и не прояснила до сих пор.

— Мисс Брове, прежде чем мы покинем эту комнату, я хотел бы получить полную ясность во всем, что касается моей спутницы в походе, который может оказаться совсем не загородной прогулкой.

— Это не будет загородной прогулкой. Можете не сомневаться. Если нас вообще отсюда выпустят.

— Тем более. Мне необходимо знать, как вы здесь оказались. Вы более-менее убедительно объяснили, для чего вам это понадобилось. Но я не понимаю, как вам удалось попасть именно в тот город, где нахожусь я. Сколько их всего? Вы сказали, миллион? Два миллиона?

— Точной цифры не знает никто, вероятно, ее попросту не существует. Городов столько, сколько людей, принявших наркотик.

— Так что же нужно для того, чтобы попасть в один конкретный город?

— Всего лишь желание. Желание и умение им управлять.

— Вероятно, понадобилась еще и доза наркотика?

— Разумеется.

— Какая именно? Какая по счету это была доза?

— Мистер Егоров, по-моему, вы переходите границы приличий!

Ее лицо вспыхнуло от гнева, казалось, сейчас она вот-вот выбежит из кабинета. Однако бежать отсюда было некуда…

— Наше положение позволяет игнорировать некоторые правила поведения, обычные для нормального мира.

— Вы ведь видели мою кровь!

— Именно этим и вызван мой вопрос. Я как раз и пытаюсь выяснить, почему ваша кровь чистого красного цвета в отличие от моей. В то время как вы принимали наркотик.

Кажется, лишь теперь она поняла суть моего вопроса, и напряжение нашей беседы несколько спало.

— Ну, это объяснить нетрудно. В вашу кровь ввели фермент «голубого грома». Сам наркотик действует далеко не так сильно и не сразу. Нужно несколько доз, прежде чем человек отправится в путь, из которого уже нет возврата. И лишь потом у тех, кто вернулся с помощью гиссанцев, кровь изменяет свой цвет.

Весьма путаное объяснение. Оставалось неясным, откуда этот взрыв эмоций? Почему она принимает так близко к сердцу все мои вопросы о том, как она здесь очутилась? Интуитивно я понимал, что за этим скрывается нечто важное, но понимал также, что настаивать на немедленном ответе бесполезно. Рано или поздно я все узнаю. Сейчас же с меня хватало и того, что я не сомневался в искренности ее рассказа. Она, по крайней мере, говорила правду.

Неожиданно ее лицо изменилось и стало похожим на гипсовую маску. Я услышал какой-то звук, донесшийся от входной двери, слабый, едва различимый.

— Не оборачивайтесь… — прошептала она одними губами. — Гиссанцы, это их твари, они уже здесь, обнаружили мою аппаратуру…

Я чувствовал, что она права, что если я сейчас обернусь, это станет последним движением в моей жизни.

Медленно и плавно я перенес левую руку на ее стол и, взявшись за угол одного из выключенных дисплеев, произнес достаточно громко и спокойно:

— Я хочу сам просмотреть эти данные.

Я не знал, услышат ли меня те, кто появился из двери за моей спиной, поймут ли — но это было сейчас совсем не важно. Важно было то, что черная поверхность пустого экрана оказалась неплохим зеркалом, и мой расчет оправдался. Теперь я мог видеть комнату у себя за спиной, хотя и в несколько искаженной перспективе, но достаточно ясно.

Морда, смотревшая на меня с экрана, могла вывести из равновесия кого угодно.

Она была совершенно круглой, с огромным красным носом и острыми зубами, торчавшими из прорези широкой пасти. Две плошки глаз уставились на меня, а лапы подогнулись, готовясь бросить вперед мягкое вихляющееся тело.

Полностью используя оставшиеся у меня до броска чудовища мгновения, я ухватился за рукоять ножа и, по-прежнему не оборачиваясь, метнул его назад, через плечо, как это иногда делают хорошие цирковые артисты.

Я не был артистом и мог поклясться, что это был не лучший мой бросок. Я просчитался почти на полметра, но какая-то сила, повинуясь моему невысказанному, отчаянному желанию, отклонила летящий нож в сторону цели. Он вонзился точно между глаз чудовища, как и в прошлый раз всего лишь на половину своего лезвия.

Вопль, последовавший за этим, нельзя было сравнить ни с одним известным мне звуком. Это была дикая смесь паровозного свистка и рева взорвавшегося котла.

Я повернулся вместе со стулом, и, прежде чем успел приподняться, прежде чем успел об этом подумать, нож снова оказался у меня в руке. Повинуясь неведомой мне силе, он вырвался из раны и, сверкнув стремительной молнией через всю комнату, мягко опустился в мою ладонь.

Чудовище корчилось на полу, постепенно темнело, съеживалось и теряло форму. Буквально через несколько секунд все было кончено.

— Что вы с ним сделали? Их не берут даже бластеры!

— Кто они?

— Биоформы. Гиссанцы способны производить их в любом количестве. И самого различного вида, в зависимости от обстоятельств. У них короткий срок жизни, что-то около шести часов, но в большинстве случаев этого вполне достаточно для того, чтобы выполнить конкретную задачу. Что вы с ним сделали? — повторила она свой вопрос.

— Я ударил его вот этим кинжалом.

Я положил нож на край стола, и на его блестящей поверхности нож потерял весь свой грозный вид. Ему неплохо удавалась эта странная мимикрия. Теперь он вновь стал похож на бутафорский театральный кинжал.