Звездный - Страница 1

Ступив на ледяной мост, серебристый волк оглянулся назад, на логово, где путники устроили последний привал. Восемь взрослых волков, три волчонка, два медвежонка и масковая сипуха – все они сейчас выходили из логова и тоже оборачивались, чтобы в последний раз посмотреть на известные им земли. Где-то там, на востоке, лежала страна Далеко-Далеко, разоренная голодом и разрушенная землетрясениями. Выжили немногие, в том числе и эта небольшая группа под предводительством Фаолана.

Каждый из них с болью в сердце прощался с известным ему миром. Никто не знал, что ждет их на западе. Впереди простиралась только бескрайняя белая гладь – Замерзшее море. Фаолан, вытягивая шею, рассматривал огромный ледяной мост, возвышавшийся над ним, словно гигантский перевернутый месяц. Местами он опускался почти до самой черной воды в полыньях, местами поднимался на головокружительную высоту, опираясь на гигантские ледяные колонны. Что, если они оттуда свалятся? Сама эта мысль внушала страх. Интересно, нет ли там следов других животных – отпечатков копыт или лап? Растет ли что-нибудь в Синей Дали – в том месте, куда они направляются? Как вообще там находить еду? Гвиннет, которая много времени провела в Северных королевствах, утверждала, что совы часто находят в снегу мелких животных вроде леммингов, полярных мышей и других грызунов. Неплохая еда – для нее и ее собратьев, но волкам нужна добыча покрупнее.

Дальний край моста растворялся в синеватой дымке и терялся в море, как будто уходил в пустоту. Это больше всего пугало животных.

Фаолан подал было команду, но звуки застряли в горле. Он и сам имел весьма смутное представление о цели этого путешествия – о земле, где они надеялись оказаться в безопасности и начать всё заново. Но доберутся ли животные туда – вот в чем вопрос. Доходит ли ледяной мост, сейчас теряющийся в синеватой дымке, до нового континента, который они, за неимением другого имени, привыкли называть Синей Далью? Вдруг мост обрывается? Что тогда делать? Взрослые волки умеют плавать, но щенки знакомятся с большой водой только ближе к году, да и то лишь в неглубоких водоемах или реках. Здесь мост вроде бы достаточно широкий… но что, если дальше он сужается? Что, если некоторые его участки обвалились? А ведь он может обрушиться прямо под лапами, и тогда они угодят в холодную воду или упадут на лед и разобьются…

Больше всего Фаолан боялся потерять малышей. Он даже просыпался иногда в страхе от этой мысли. Малыши – будущее новой земли, самое ценное, что у них есть.

Впрочем, выбора нет. Нужно двигаться вперед, несмотря на опасность. Оставаться в стране Далеко-Далеко смысла нет, так что остается полагаться только на чутье и надеяться на лучшее.

Фаолан наконец собрался с духом и завыл:

– Ахууу-Гарууу!

Обычно такой клич звучал перед началом общей охоты. Это был сигнал к боевому построению – бирргису. Буквально он означал «Пробудить костный мозг!»

Каждый, ступая на лед, бросал прощальный взгляд на страну, которая оставалась за спиной. Фаолана не отпускали мысли о том, что́ они все сейчас переживают в глубине своей души.

Двигаясь за Эдме, Мирр внимательно смотрел себе под лапы. Фаолан приказал им всем не оборачиваться, даже на мгновение. Они должны постоянно быть настороже, потому что ледяной мост может оказаться опасным. Нужно сосредоточиться и не крутить головой по сторонам.

Мирру и самому не хотелось оглядываться. Позади остались лишь грустные воспоминания. Его детство закончилось самым ужасным образом. Нет, мама его не погибла. Это было бы печально, но не так обидно. Хуже всего то, что родители посмотрели на него пустыми, невидящими глазами, как будто бы он был всего лишь безжизненным камнем, обломком дерева, пучком сухой травы или куском грязи. А потом просто отвернулись и побрели прочь.

Мирр потряс головой, отгоняя воспоминания, и двинулся дальше, стараясь попадать в следы Эдме.

Эдме старательно прислушивалась к тому, что происходит вокруг. Ей не нужно было оглядываться, чтобы узнать, идет ли Мирр за ней, – волчицу, как и Фаолана, больше заботило не то, что оставалось позади, а то, что станет в новом мире с малышами. Щенок, семенивший по ее следам, стал для Эдме самым важным существом в мире. Когда Мирр остался сиротой, они с Фаоланом подобрали его и привели к Кольцу Священных вулканов, где фенго Финбар дал ему имя Миррглош, что на древнем волчьем языке означало «маленькое чудо». И действительно, он чудом выжил, когда его родители заболели.

Болезнь эта – безумие Скаарса – в голодное время затронула многих волков. Заболевшие теряли всякую надежду и впадали в крайнее отчаяние. Они забывали о своих друзьях и супругах, бросали детей и родных, не вспоминали о правилах поведения, принятых среди волчьих кланов страны Далеко-Далеко. Впали в безумие и родители Миррглоша.

Эдме, которой всю жизнь приходилось бороться за существование, не понимала, как можно поддаться безумию Скаарса. Она, как и Фаолан, была объявлена малькадом, то есть про́клятым волчонком, родившимся с каким-либо изъяном. Согласно законам кланов, от таких волчат следовало избавляться, и их уносили подальше, на верную погибель. Если же им удавалось выжить, то они могли вступить в клан в качестве глодателей, над которыми все постоянно насмехались. Единственной надеждой таких волков на лучшую жизнь оставалась победа в гаддерглоде. В этом случае им позволялось вступить в Стражу Кольца Священных вулканов. Это была благородная и почетная должность.

При воспоминании о вулканах Эдме почувствовала, как ее охватывает грусть, не связанная с беспокойством о малышах. Неужели она никогда больше не увидит всполохи пламени из кратеров, озаряющие ночное небо? Там было так красиво, особенно когда начинали дуть ветра-ветрищи, которые, казалось, подчистую выдували все внутренности из вулканов. Теплые потоки ветра подхватывали волков, позволяя совершать прыжки выше обычного и даже парить, подобно совам-угленосам, ныряющим с высоты за прорезающими ночную темноту раскаленными угольками. Основной задачей волков было следить за появлением воров, которые могли похитить драгоценный ценный уголек Хуула.

Эдме понимала, что многие ее товарищи вступили на Ледяной мост с тяжелым сердцем, скорбя о том, что оставили позади и что никогда больше не увидят. И все же их жизнь в стране Далеко-Далеко вряд ли можно назвать совершенной. Свистун, как Эдме и Фаолан, тоже когда-то был глодателем, но, в отличие от них, он никогда не служил в Страже Кольца Священных вулканов. Кайла, кормилица Дэрли и Мхайри, поддалась безумию Скаарса и принимала участие в зловещих плясках, а потом стала супругой чужака Хипа. Она родила ему сына Аббана, а когда наконец-то пришла в себя, то поспешила убежать от разбойников. Медвежата Барни и Тоби потеряли мать. Сова Гвиннет оставляла позади не только развалины своей кузницы, но и кости своей давней подруги, волчицы Сарк-из-Топи. Да, выбора у них не было. Оставалось только идти вперед.