Звезда жизни - Страница 37

Он так и сказал:

— Боже, почему же вы просто не расскажете правду всей Галактике? Хоомены и думать забудут о бессмертии, когда узнают, чем она грозит их потомству.

Таяна пытливо взглянула на него.

— Почему вы так в этом уверены, Кирк?

Нет, Хэммонд не был в этом уверен. Действительно, мало кого отпугнёт предостережение, что за вечную жизнь придётся заплатить плату в виде шестипалых детей с большим мозгом и телепатическими способностями. Третьи люди, в свою очередь, вряд ли захотят лишиться потомства, так что в конце концов Галактику могут заселить Четвёртые люди. И эволюции человечества придёт конец.

— Ты, кажется, права, Таяна, — нехотя признал Хаммонд. — Люди со всех концов Галактики, несмотря ни на что, слетятся к этой звезде, подобно мотылькам, привлечённым пламенем свечи.

— И это пламя через тысячелетия может полностью испепелить человеческую расу. «Бессмертие», «вечная жизнь» — лишь красивые фразы, за ними стоят тысячи, быть может, десятки тысяч лет. Для каждого из нас — это долго, ужасно долго, но с точки зрения Галактики сотни веков — лишь мгновение. Если хоомены никогда не узнают о секрете Алтара, человечество может просуществовать ещё многие миллионы лет. Бессмертие уничтожит хомо сапиенс несравненно быстрее. Я уже не говорю о том, что возникнет масса других проблем. Одно дело, когда тысячи лет жизни даруются учёному, а другое — когда обывателю, и так толком не умеющему распорядиться своей короткой жизнью. Не превратится ли Галактика в Содом и Гоморру?

— Дон Вильсон считает, что, скорее, она станет Эдемом, в котором не будет почвы для человеческих пороков, — задумчиво сказал Хаммонд. — Он надеется, что хоомены станут равными богам…

Таяна в ответ только горько рассмеялась.

— Неисправимый идеалист, этот Дон Вильсон. Но не сомневаюсь, что «богоподобные» Третьи люди его скоро разочаруют. Они опасны для всех, в частности для своих же детей. И нам, враменам, надо так или иначе решить эту проблему.

Таяна замолчала, а затем долгие часы не проронила ни слова. Хаммонд шёл за ней через ночной лес, ступая по упругому мху, и пытался навести порядок в хаосе, царящем в голове. Слишком многое он только что узнал, и это было нелегко осмыслить. Выходит, люди на свою беду вытащили выигрышный билет в виде Звезды Жизни? Враменам она не принесла счастья, а галактическому человечеству может принести неисчислимые беды. Да и у него, Кирка Хаммонда, теперь хватало проблем.

Он устал настолько, что Таяна заметила это и, остановившись, ободряюще улыбнулась.

— Отдохнём, Кирк. Путь ещё остался неблизкий.

Она выглядела куда менее утомлённой, чем он, но не пыталась подчеркнуть это. Она первой уселась на упругий мох и тихо спросила:

— Теперь, когда ты всё узнал… ты иначе будешь относиться ко мне, да?

Хаммонд озадаченно посмотрел на неё.

— Почему ты так решила? Все это важно для человечества; для меня имеет значение только одно — что мы любим друг друга.

Он обнял Таяну за плечи, но женщина отшатнулась с протестующим возгласом:

— Нет! Ничего хорошего не выйдет, Кирк. Ты должен жить нормальной жизнью, иметь жену и детей — нормальных детей! Мы, врамены, сознательно отказались от личной жизни, когда поняли, к каким ужасным последствиям приводят браки между нами.

Хаммонд ласково погладил Таяну по плечу.

— Ты забываешь, что я тоже врамен. Уже несколько недель я прожил на Алтаре, и изменения клеток…

— Изменения ещё не стали необратимыми! — пылко возразила Таяна. — Если ты улетишь в ближайшие дни с Алтара, то останешься хооменом. Иначе ты со временем возненавидишь меня. Вечной жизни не существует, а вечной любви — тем более…

Хаммонд не стал больше слушать её. Тесно прижав к себе, он зарылся лицом в её чудесные, пушистые волосы.

— Таяна, Таяна…

Они увидели Шаранну только к вечеру, когда Звезда Жизни уже стала спускаться к высоким пикам гор, окрашивая их заснеженные вершины в багряные, красные и зелёные тона. Посреди горной долины возвышался могучий небоскрёб — единственное здание Шаранны. Нижняя часть города была погружена во мрак, и Хаммонду показалось, что его уже коснулась печать предстоящего разрушения.

Чувствовала ли Таяна нечто подобное или нет, ему было трудно судить. Её лицо было застывшим и бледным, и маска эта не меняла выражение в течение всего прошедшего долгого и трудного дня. После того, что произошло ночью, она словно отдалилась от него и старалась даже не смотреть в его сторону — Расстроенный, Хаммонд не раз пытался пробиться через эту стену, но Таяна отвечала лишь ледяным молчанием и отчуждёнными взглядами.

Наконец он оставил бесполезные попытки и пошёл вслед за ней, молчаливый и грустный.

Сейчас, когда здание-город возвышалось впереди среди чаши гор и бурый туман медленно стекал к его основанию, движения Таяны стали вновь быстрыми и уверенными. Хаммонд спешил изо всех сил, чтобы не отставать от неё.

Рядом с гигантским небоскрёбом располагался космопорт с полудюжиной космолётов и несколькими приземистыми зданиями технических служб, над которыми поднимались башни радарных антенн. Идеальный порядок, царивший в Шаранне, резко контрастировал с нагромождениями серых глыб, некогда скатившихся со склонов древних гор.

Силового барьера вокруг города видно не было, но Таяна повернулась к Хаммонду и впервые за день сказала:

— Иди за мной, Кирк, след в след. Будь внимателен!

Она медленно пошла вперёд, постоянно меняя направление, словно вела его по безопасному маршруту через минное поле. Хаммонд даже вспотел от волнения, каждую минуту ожидая удара силового поля.

Наконец Таяна перестала петлять и остановилась, с облегчением вздохнув. И тогда Хаммонд увидел, как со стороны небоскрёба к ним бегут несколько враменов.

Дальнейшее произошло настолько стремительно, что он опомнился, только оказавшись внутри здания-города.

Он сидел в просторном холле, а рядом с ним находились двое враменов, следя за каждым его движением. Мрачный свет заходящего солнца проникал через большое, во всю стену окно. В соседней комнате Таяна разговаривала с лидерами Шаранны.

Прошло немало времени, прежде чем дверь вновь распахнулась. Вышла Таяна, приглашающе кивнула ему.

В комнате за полукруглым столом сидели пятеро мужчин. Они выглядели куда старше, чем врамены, которых Хаммонду прежде приходилось видеть, словно прошедшие тысячелетия отложили свой отпечаток в виде глубоких морщин на их лица. Глаза мужчин светились мудростью, но в них был заметён и страх. На гостя они смотрели так, как старцы могли глядеть на упрямого ребёнка, игравшего в доме со спичками.

— Я должен сказать вам «здравствуйте», хоомен, но, честно говоря, мне куда больше хочется вас убить, — неожиданно произнёс один из враменов, старик с седыми волосами и мощным телосложением борца.

Хаммонд изумлённо посмотрел на Таяну, и та опустила глаза.

— Я рассказала лидерам враменов обо всём, что произошло, и о вашей роли в этом, — тихо, словно оправдываясь, объяснила она.

Хаммонд не нашёл, что ответить на резкие слова врамена, но они показались ему не совсем справедливыми.

Да, он сделал массу ошибок, но и врамены были далеко не безгрешны!

Словно прочитав его мысли, старик взял себя в руки и заговорил куда спокойнее:

— Впрочем, рано или поздно всё это должно было случиться. — Он жёстко взглянул на Хаммонда. — Таяна рассказала, что мы вас должны благодарить за то, что вы вырвали её из рук Третьих людей. Иначе мы не узнали бы вовремя о надвигающейся опасности. Мы сохранили вам жизнь — по-моему, это неплохая благодарность… А теперь слово вам, Таяна.

Она заговорила усталым голосом, по-прежнему избегая смотреть на Хаммонда:

— Кирк, вы вновь стоите перед выбором. Предупреждаю, не сделайте на этот раз ошибку! Ваша дальнейшая судьба во многом зависит от этого. Вы помогли хооменам украсть звездолёт, и они попали на Алтар. Теперь у ваших прежних друзей появились могучие союзники. Получив атомный генератор и металл, они стали почти непобедимыми. Вы можете, если хотите, присоединиться к ним. Но вам разрешено остаться в Шаранне. Решайте сами.