Звезда Вавилона - Страница 17

— Вам следует уйти. Здесь вы ничего не получите.

Вдруг это рыжеволосая? Могла ли она тихо подъехать на своем красном вульгарном «мустанге» к дому и прокрасться через кусты, оставшись незамеченной офицером? Но как тогда она проникла в дом?

Затем Кэндис увидела стеклянную дверь в патио. Она была открыта настежь.

Ее начала бить дрожь. Она прикинула расстояние до входной двери и полицейского на подъездной дорожке. Успеет ли она добежать?

Он подкрался к ней сзади. Она не слышала и не чувствовала его приближения. Сильные руки обвились вокруг пояса и оторвали ее от пола. Кочерга выпала у нее из рук. Она попыталась закричать, но потная ладонь закрыла ей рот.

— Заткнись! — прошипел он. — Будешь кричать, прикончу.

Вместо того чтобы вырываться вперед, Кэндис откинулась назад. Это застало его врасплох и лишило равновесия. Он ударился спиной о стену, и она сразу же вырвалась из его рук. Ей удалось пробежать пару метров, прежде чем он схватил ее за подол банного халата.

Она упала. Поползла на четвереньках. Уронила свой сотовый. Ей всего-то надо было нажать кнопку повторного набора номера и дозвониться до Гленна Мастерса. Но куда упал телефон?

Она пнула нападавшего. Но он опять схватил ее, подняв за руку вверх и закрыв ей рот.

Она увидела его отражение в зеркале на входной двери. Свет был тусклым, но ей удалось различить голову, на макушке которой была лысина, вокруг нее росли длинные волосы, затянутые в конский хвост, который ниспадал между его лопаток. Мужчина был коренастым и крепкого телосложения, в джинсах и гавайской рубашке.

— Где она? — рявкнул он.

Он убрал ладонь с ее рта, чтобы она смогла ответить.

— Где что?

— Звезда Вавилона.

— Я не…

Что-то кольнуло ее в горло. Она увидела металлический отблеск в зеркале. Нож.

— Где она? — спросил он, обдав ее запахом чеснока. — Отвечай, или с тобой будет то же, что с профессором.

Она пыталась тянуть время. Но нож врезался в кожу. Ее могли убить прямо здесь, в доме ее матери на холме.

— Пожалуйста, — прошептала она.

Нож проткнул кожу, и по шее потекла кровь. Она завопила.

Вспомнив занятия по самообороне в клубе молодежной женской христианской организации, Кэндис мотнула головой назад и попала ему в лицо. Она услышала хруст, когда удар пришелся ему в нос. На мгновение он ослабил хватку. Она ударила его локтем под ребра, вырвалась и понеслась сломя голову.

Он бросился за ней.

Она с криками выбежала из дома, пролетела по подъездной дорожке и стала колотить в дверь патрульной машины. Она открыла ее, и полицейский вывалился оттуда на землю. Перепрыгнув через него, Кэндис села за руль, захлопнула дверь и заперла все замки.

Человек с ножом, шатаясь, шел по дорожке. Он взобрался на капот машины. Все его лицо было в крови.

Кэндис заметила бортовой компьютер между сиденьями — одну из техноштучек, с которыми она не умела обращаться. Нажимая на кнопки и щелкая переключателями, она схватила рацию и прокричала в нее:

— Помогите! Я в полицейской машине, и на капоте у меня человек. — Она стучала по компьютеру, давила на все что только можно, пока на крыше не включились патрульные огни, осветившие деревья и стены ярким красно-синим цветом.

Среди радиопомех послышался ответ:

— Сохраняйте спокойствие, мэм. Мы ничего не поймем, если вы будете кричать. Где вы находитесь?

Ключ был в замке зажигания. Она повернула его.

— Хеджвуд! — прокричала она, съезжая с места «парковки». Когда «форд краун виктория» покатился назад, включилась сирена, разрывая уши громким воем.

Убедившись, что полицейский, выпавший на подъездную дорожку, не попадет ей под колеса, она надавила на педаль газа, дала задний ход, потом резко нажала на тормоз. Ее противник упал на лобовое стекло, измазав его кровью. Но удержался на капоте.

Она опять набрала скорость, дергая руль из стороны в сторону, заставляя мужчину болтаться на машине.

— Я еду вверх по Хеджвуд Драйв. Бел-Эр! Кто-то хочет убить меня!

Патрульная машина с воющей сиреной и сверкающими огнями пронеслась вниз, к выезду на улицу, и, когда она врезалась в огромный дуб, переживший века землетрясений, оползней, пожаров, набегов хищников и жуков-короедов, индейцев и бойскаутов, мужчина слетел с капота, ударился о землю и остался лежать без движения.

Кэндис все еще кричала в рацию, когда вдали послышалась еще одна сирена и человек по радио сказал ей, что подмога скоро будет рядом и чтобы она сохраняла спокойствие. Потом она увидела, как нападавший медленно поднялся на ноги, бросил взгляд в ее сторону, кинулся в заросли кустарника и исчез.

— Он мертв? — спросила она медика, который перевязывал рану на ее шее. Его коллеги заносили неподвижного полицейского в машину «скорой помощи».

— Он без сознания, мэм.

Они услышали шум двигателя, раздавшийся дальше по улице, затем визг покрышек после торможения. Гленн выскочил из машины и, еще не добежав до Кэндис, спросил:

— С вами все в порядке?

— Черт бы все это подрал, — ответила она.

Он посмотрел на нее — тонкое кимоно плотно облегало ее грудь, шелк намок в нескольких местах и прилип к телу, — затем отправился поговорить с полицейскими, обследовавшими место преступления.

Возвращаясь к ней, он остановился, чтобы посмотреть на разбитый полицейский автомобиль.

— Вы хорошо отделали его. Кровь по всей машине, и кровавый след от дома к кустам. — В его голосе появилась нотка восхищения, когда он представил, как она, сидя за рулем машины, пыталась стряхнуть нападавшего. — Мы сообщили в местные отделения «скорой помощи», чтобы они проверяли всех со сломанным носом и лицевыми повреждениями. Хотя я не думаю, что он настолько туп, чтобы пойти в больницу. — Он заглянул в блокнот. — На нем была гавайская рубаха?

— Это все, что я помню. С голубыми пальмами.

Опять этот теплый голос! Он никак не мог привыкнуть к нему. Гленн, нахмурившись, взглянул на одинокий дом на холме.

— Вам нельзя здесь оставаться.

— Я не собираюсь подвергать риску друзей, а родственников у меня больше нет. Теперь, наверное, поеду в отель.

Он посмотрел на камею под ее забинтованным горлом — изящная богиня, окропленная кровью, — и произнес слова, которые не хотел говорить:

— Я знаю, где вы будете в безопасности.

— Где?

Там, где он меньше всего хотел бы ее увидеть.

— У меня дома, — ответил он.

— Все просто, — сказал Росси, рассеянно почесывая розовую отметину на щеке. Она не чесалась, но ему всегда казалось, что должна чесаться. — Человек, которого я нанял, профи и умеет держать язык за зубами. План таков: он проникает в отделение интенсивной терапии, переодевшись доставщиком цветов, делает вид, что заблудился и ищет пациента, которому должен отдать букет. За пару минут, что потребуются медсестрам, чтобы выдворить его, он узнает то, что нам надо. Я вхожу позже, представившись родственником.

Фило Тибодо нежно поглаживал серо-голубую сиамскую кошку, лежавшую у него на коленях. Снаружи огромные волны прибоя разбивались о Южно-Калифорнийский пляж. Он тихо произнес:

— В приемном покое дежурит полицейский.

Росси наполнил шприц.

— Не проблема.

— Они проверяют документы.

— Тоже не проблема.

— Сколько времени это займет?

— Смерть от инъекции калия может быть мгновенной, поэтому я сделаю укол подальше от сердца. Скорее всего, в ногу. Так у меня будет время, чтобы выйти из отделения. — Он надел колпачок на иглу и убрал шприц в рукав, завязав манжету. — Когда у него начнется приступ, я буду уже далеко. Меня даже не заподозрят.

— Есть ли шанс, что они смогут быстро откачать его? — Фило беспокоил вопрос времени.

Росси покачал головой.

— Они не сумеют сразу определить, отчего произошла остановка сердца, и будут использовать не те лекарства. Чтобы нейтрализовать калий, нужен инсулин через капельницу, глюкоза, глюконат кальция. Ничто из этого им даже в голову не придет. — Росси когда-то сам был врачом. — Они будут пытаться что-то сделать минут, может, пятнадцать или полчаса, прежде чем сдадутся и объявят время смерти.