Звезда Вавилона - Страница 16

Она обругала себя за излишнюю нервозность. Ведь снаружи была патрульная машина. Затем в ее мыслях появился другой представитель полиции, Гленн Мастерс, и сердце ее опять ёкнуло. Предательский орган, не обращающий внимания на разум. Она не хотела думать ни о детективе, ни о любом другом представителе мужского пола, но у ее сердца было другое мнение на этот счет. Кэндис прикрыла глаза и увидела его — внезапно появившегося в отделении интенсивной терапии высокого мужчину в красивой фетровой шляпе, прекрасно сидящей на его голове.

Стоп!

Ей надо подумать о более важных делах. Проект в Сан-Франциско, телесериал о египетских женщинах — женах, матерях, пекарях, певицах, танцовщицах, швеях и царицах, Кэндис собиралась закончить эту работу во что бы то ни стало. Профессор и таинственная Звезда Вавилона — где искать ее дальше?

Взяв банное полотенце, она вспомнила о том дне, когда последний раз встречалась с профессором. Это было год назад, на ланче на кампусе Калифорнийского университета, в котором преподавал профессор. Теперь она вспомнила, что он спросил, когда она страстно рассказывала о Древнем Египте:

— Вы что-то ищете, Кэндис?

— Ответы! — с энтузиазмом ответила она. — Разгадки тайн. Что стало с Нефертити после свержения правления ее мужа? Кто был фараоном Исхода?

— Нет, — возразил он задумчиво. — Вы ищете свою душу.

Внезапно раздался грохот!

Она подскочила на месте. Прислушалась, всматриваясь в тени, ползущие по стенам, ее сердце бешено стучало. Наверное, Хаффи своим длиннющим хвостом что-то скинула с полок.

Все же лучше пойти проверить.

Выйдя из душа и вытирая полотенцем мускулистый торс, Гленн увидел отражение своей спины в зеркале и отвратительный неровный шрам на правой лопатке. Он помнил день, когда получил его, когда думал, что наверняка умрет. Шерри была с ним в тот день. Он вспомнил ее бледное лицо, обращенное к нему. «Интересно, чем она сейчас занимается», — подумал он. Скорее всего, как и прежде, лазит по горам. Забавно, что можно так сблизиться с человеком, даже думать о свадьбе, а потом, когда пропадает общий интерес, просто разбежаться. Выяснилось, что только горы связывали их отношения.

В его мысли вошла Кэндис Армстронг.

Отчаянная, но слишком впечатлительная. Любит рисковать. Гленн знал о скандале с Барни Фэрклосом и гробницей Тетефа. Она была смелой, это точно, но сам Гленн сделал бы все по-другому — спокойно, размеренно и строго по правилам. Конечный результат был бы тем же — испорченная репутация Фэрклоса, но для него это не имело бы никаких последствий в отличие от Кэндис. Теперь ее карьера потерпела крах. Нетерпеливая женщина. Такую с собой в горы не возьмешь.

Натянув черные штаны со шнуровкой и черную футболку, он прошел к телефону, чтобы получить отчет о состоянии дел из участка. Новостей не было.

Почему она не была замужем? Или же она была замужем за своей карьерой? Его поразили ярость и страсть, горевшие в ее глазах, сиявшие на ее лице, когда она собирала вещи на полу в своей небольшой комнате.

Мысли о Кэндис Армстронг слишком долго не выходили у него из головы. Это беспокоило его. Постаравшись загнать их в дальний угол, Гленн сконцентрировался на Фило Тибодо — человеке, о котором он не думал много лет, чье внезапное появление встревожило его. И вызвало воспоминания: о его матери, Леноре, профессоре и их близких друзьях — Сандрин Тибодо и ее муже Фило.

Эти четверо были неразлучны. Сандрин и Ленора иногда посещали пирушки, на которые вход их мужьям был заказан. Когда же Гленн спрашивал, где они были, мать трепала его по щеке и говорила:

— Просто девичьи дела, дорогой.

Он всегда думал, что это означало эксклюзивный курорт в Швейцарии, где они принимали грязевые ванны и пили отвратительные чаи. Сейчас он вспомнил, что недолюбливал Тибодо в те годы, хотя и не мог определить почему. Может, из-за того, как Фило смешил мать Гленна или как помогал ей надевать пальто, прикасаясь к ней так, как Гленн в возрасте восьми, двенадцати, пятнадцати лет считал непозволительным. А ее муж, профессор, не обращал на это внимания.

Морвен.

Он замер. Откуда это всплыло?

Затем перед глазами появилось еще одно давно забытое воспоминание: Гленн после похорон матери, страдающий от бессонницы, наконец заставил себя принимать снотворное. Он проснулся посреди ночи, еще в полусне, услышал внизу голоса, негодующие крики двух мужчин, один из которых угрожал убить другого. Гленн был до того сонный, что не смог разобрать, кто были эти двое, и ему не удалось понять, о чем они спорили. Затем он опять уснул, забыв о произошедшем.

И вспомнил все это лишь сейчас, двадцать лет спустя. Почему? И что или кто такой Морвен?

Прошлое возвращалось, несясь на хвостах кошмаров, которые он победил давным-давно. Или думал, что победил.

Захватив пальто и ключи, Гленн решил провести более тщательный осмотр дома отца.

Еще не обсохнув после душа, Кэндис надела кимоно, завязала пояс и пошла проверять, что же натворила Хаффи.

— Где ты, глупая кошка? — позвала она. — Что ты там делаешь?

Гостиная, освещенная мерцающим бледно-зеленым светом от бассейна, была похожа на аквариум, и, расслабившейся после горячего душа Кэндис казалось, будто она плывет среди мебели.

Когда зазвонил телефон, она подскочила от неожиданности. Потом побежала брать трубку. Она дала Риду О'Брайену в Сан-Франциско телефон матери.

— Алло? — спросила она, затаив дыхание.

Тишина.

— Алло?

Раздался щелчок.

Она посмотрела на телефонную трубку в своей руке.

И страх накрыл ее волной.

Гленн ехал по бульвару Уилшир, когда зазвонил его сотовый телефон. Звонили из голливудского полицейского участка.

— Отследили тот «мустанг», детектив. Был взят напрокат женщиной по имени Джейн Смит. Возвращен сегодня днем. Больше ничего нет.

— Кредитка?

— Документы и кредитка, похоже, фальшивки.

— Есть новости из Сингапура?

— Самолет Тибодо еще в воздухе.

Гленн выругался. Не было никакой гарантии, что Фило приземлится в Сингапуре. Он мог изменить маршрут и направиться куда угодно.

— Свяжитесь с Интерполом, скажите, что нам нужно…

Кэндис дозвонилась до квартиры детектива Мастерса, но услышала лишь автоответчик.

Она сбросила вызов и нажала кнопку повторного набора номера — та же история.

Может, ей следует сказать полицейскому на улице? Но, скорее всего, именно этого и ожидал от нее звонивший, чтобы схватить ее, когда она выйдет из дома.

Она выглянула в окно и увидела припаркованную патрульную машину с полицейским за рулем. Он не пошевелился с того момента, когда она смотрела на него последний раз. Он сидел в тени, и она не могла рассмотреть его лицо. Может, он заснул? Должна ли она выйти и разбудить его?

Кэндис опять послышался какой-то звук. Она резко обернулась.

— Хаффи? — уже громче позвала она.

Ответа не было.

Волосы на голове Кэндис зашевелились: она была в доме не одна.

Гленн, пока ехал в машине, сделал еще пять звонков. В Лос-Анджелесе почти наступила полночь, но с другой стороны мира был рассвет. Люди начинали работать — люди, которые найдут Фило Тибодо.

Он не ответил на сигнал ожидания вызова. Кто бы это ни был, пусть перезвонит.

Пробираясь ползком через гостиную, Кэндис взяла каминную кочергу и крепко обхватила ее обеими руками. Ей хотелось включить свет. Тени на стенах искажали восприятие, создавалось впечатление, что на нее наступало человек тридцать. Но свет мог дать преимущество и незваному гостю. Включился очиститель бассейна, наполнив ночной воздух жужжанием, которое заглушало другие звуки.

— Я вызвала полицию, — сказала она. — И еще на улице полицейский.

Она медленно прошла по золотистому ковру из грубого ворса, как по натянутому канату, держа кочергу над плечом, будто она была отбивающим на базе в матче по бейсболу.