Звезда Севера (СИ) - Страница 68

Сестра удержала ее от опрометчивого решения и аккуратно, но настойчиво прижала к подушке.

— Совсем с ума сошла? — беззлобно спросила она. — Хочешь, чтобы лорд Нэссор накинулся еще и на меня?

— Нэссор здесь?

— Представь себе! Говорят, он столько лет был затворником, а ради тебя проделал такой путь, да еще зимой. Хотя, то, что они называют зимой — это просто смешно, — Элия фыркнула. — Помнишь позапрошлую зиму дома? Нельзя было высунуть нос так, чтобы он через секунду не посинел. А ветер был такой, что…

Пока сестра болтала, взгляд Эви упорно притягивала дверь, отделанная позолотой. Незнакомая дверь… Внезапно в глаза бросились и другие детали кричащей обстановки. Мебель, картины на стенах, вычурные вазы и узорные ковры. Богато обустроенная комната была абсолютно чужой.

— Где мы? — перебила Эви.

— В доме у купца по имени Тирэн, — тут же переключилась Элия. — Сюда было ближе добираться, а так как ты была ранена, выбирать нам не пришлось.

То самое имение, до которого они в первый раз так и не доехали, потому что ее похитил Илиас…

— Надеюсь… больше никто не пострадал?

На грудь словно пустилась холодная глыба льда. Сама мысль о том, что из-за нее снова мог погибнуть кто-то из людей Эрона, была просто невыносима. Достаточно того спящего отряда, убитого помощниками инийского принца, и несчастных рабынь… Груз вины, который всегда будет на ее плечах.

— Имеешь в виду, не пострадали ли ваши люди? О, нет, им даже пальцем шевелить не пришлось, — успокоила ее сестра. — Твой принц такое устроил, что я от страха едва не зарылась в землю. Прикончил всю банду Илиаса и украсил их трупами все окрестные деревья. По крайней мере, те, что уцелели. — Ее янтарные глаза расширились. — Клянусь, я такого никогда не видела. Там словно сам владыка хаоса прошелся под руку с владыкой смерти.

— Так, значит, Эрон убил Илиаса?

— Не совсем, — уклонилась от прямого ответа Элия.

— Он что… — Эви все-таки села, скривившись от пронзившей грудь боли, и перевела дух, преодолевая подступившую дурноту. — Оставил его в живых?

— О, не волнуйся. Тут неподалеку есть роща диких секат, — будничным тоном ответила сестра. — Эрон скормил им Илиаса и позволил мне посмотреть.

Она прикрыла глаза на несколько секунд, и на ее лице появилась легкая мечтательная улыбка, словно она вспоминает об удовольствии, ведомом только ей одной. Почему-то от этого зрелища по коже поползли мурашки.

— Знаешь, сестрица, я в тот вечер съела столько мяса и выпила столько вина, что могла бы переплюнуть самого Гудмунда. Лучшая трапеза в моей жизни.

К горлу снова подкатил ком, только на этот раз всему виной была не затяжная болезнь. Дикие секаты могли питаться даже крупными животными, и смерть несчастных была достаточно медленной и мучительной, но… скормить им человека? Эви бы в голову не пришло, что Эрон способен на такое. Даже несмотря на то, что Илиас не заслуживал легкой смерти, ей стало не по себе.

— Ты так и не ответила… — перевела она тему. — Где Эрон?

Элия вздохнула, и напускная беспечность исчезла с ее лица. Между бровями пролегла маленькая морщинка, а губы сжались в тонкую линию. Эви стиснула одеяло на бедрах. Она точно помнила, что Эрон был с ней рядом не только во снах и в бреду. Просыпаясь, она часто слышала его успокаивающий голос, чувствовала его руку в своей, видела его сквозь туман боли. Что могло измениться настолько, что сестра избегает смотреть ей в глаза и говорить о нем? Неужели с ним что-то случилось, пока она пребывала в беспамятстве? И почему ее не оставляет странное, горькое и сжимающее сердце чувство покинутости?

Повязки впились в кожу при попытке сделать глубокий вдох. Во рту снова пересохло.

— Ты побледнела, — в голосе Элии сквозила неподдельная тревога. — Я позову Нэссора.

Эви схватила ее за запястье и прошептала:

— Что с ним?

— Эви… Давай, обсудим это позже.

— Скажи! — потребовала она.

— Да все с ним в порядке! — разозлилась сестра. — На днях, когда тебе стало лучше, он оставил тебя на попечение вашего лекаря и уехал, ясно?

— Но… — растерялась Эви. — Он не мог так просто… Видимо, что-то случилось.

Она засуетилась. Непослушные руки уже стягивали одеяло с колен, но комната качнулась перед глазами.

— Не будь дурой, сестричка, — ласково попросила Элия, удерживая ее от попытки встать, — ты даже на ногах не устоишь.

— Но я должна…

— Ничего ты ему не должна.

Сестра снова уложила ее в постель и, заботливо поправив одеяло, взяла за руку. Ее пальцы были теплыми и мягкими. Во взгляде сквозила жалость. Невыносимая и оттого жестокая.

— Я не хотела тебе говорить, пока ты не окрепнешь, но… — начала она. — Говорят, он так спешно умчался, потому что к нему приехала женщина. Кажется, она дочь советника Дэина.

— Нэвия, — выдохнула Эви.

Женщина, которую Эрон любил. С которой его связывали не просто кратковременные отношения, но многолетние глубокие чувства.

Ради которой он уехал, бросив ее, Эви, в чужом доме.

— Да, — развеяла последний призрак надежды сестра. — Именно она. Нэвия.

Глава 39

Через несколько недель Эви стояла у окна и смотрела, как снаружи падает густыми хлопьями снег.

— Прекрасно, — сказала она, сжимая кулаки. — Я тебя поняла. Ты против того, чтобы я ехала к нему. А если я не послушаю, что еще ты обрушишь на наши головы? Лавину? Град?

Матерь не ответила. Зато ветер швырнул в окно щедрую порцию снежинок — те облепили стекло и сползли вниз, оставляя влажные следы.

— А вот ты мог быть и на моей стороне, — упрекнула его Эви.

Когда-то только ветер поддерживал ее, давал ей хоть какое-то чувство свободы, приносил воспоминания с Севера и обнимал в минуты отчаяния. Теперь же она была заперта в клетке и одинока как никогда несмотря на присутствие сестры и друзей.

С того момента, как Элия сообщила, что Эрон уехал, дни сменялись один за другим, и Эви шла на поправку и терпеливо ждала, когда он вернется. Она пообещала себе, что не будет судить его заранее и придумывать лишнее, но он все не возвращался, и мысли, одна ужаснее другой, опутывали ее разум, словно липкая паутина. Страшные картины того, как с Эроном что-то случилось по пути, и он лежит где-то раненый, терзали сердце наравне с отравляющей душу тоской. Что если он жив и здоров, но она перестала быть той, в ком он нуждается? Что если он начал ее забывать?

Эви гнала от себя эти образы, потому что обещала доверять и любила. Но Эрон даже не прислал весточки, хотя Тирэн упомянул, что его высочество в полном здравии. И чем больше крепло ее здоровье, тем меньше оставалось терпения.

В конце концов, когда она, как выразилась Элия, потеряла остатки гордости и невзирая на всеобщие увещевания собралась ехать к нему сама, повалил такой снегопад, что даже о коротком путешествии не было и речи. Сугробы, отрезавшие их от мира, через несколько дней превратились в сероватую густую кашу, и Эви понадеялась, что скоро все растает и можно будет отправиться в путь. Однако после очередных коротких заморозков каша превратилась в неровные наросты льда, а затем опять выпал снег, который, в свою очередь, сменился проливным дождем. Теперь же за окнами снова летели белые хлопья, будто сама природа издевалась над ней.

Эви подышала на холодное стекло, бездумно заскользила пальцем по запотевшей поверхности, но тут же стерла написанное имя. Ей же не пятнадцать, в конце-то концов.

— Давненько в наших краях не было таких суровых зим, — раздался за спиной голос Нэссора.

Он точно так же был заперт вместе с ней, но, кажется, абсолютно не волновался по этому поводу. Может, сказывалась натура затворника, а может, ему нравилась смена обстановки, кто знает.

— У меня дома вы бы вспоминали эту зиму с радостью, — ответила она.

Ее злило, что все указывали ей на непогоду так, будто от имения Эрона их отделяли не два дня пути по заснеженной и обледенелой дороге, а неделя по непроходимым оврагам и ледникам. Будь у нее меховой плащ, она бы легко выдержала даже поездку верхом, но все словно сговорились! Нэссор твердил, что она еще не окрепла и непременно подхватит какую-нибудь хворь. Элия возмущалась, что ее поведение — позор для дочери конунга и вообще для женщины. Тирэн отказывался выпускать ее из плена своего гостеприимства, потому что «если с несравненной Звездой Севера что-нибудь случится, его высочество лишит покорного слугу головы». Можно подумать, его высочеству было до этого дело, когда он оставлял ее одну…