Звезда Севера (СИ) - Страница 67

Эрон…

Боль в груди разлилась холодным огнем. Вцепилась в горло, мешая сделать вдох. Застыла вкусом металла во рту.

Прежде чем врата дома духов рода откроются перед ней, Эви хотела сказать ему, что все будет хорошо.

Но не смогла.

Глава 38

Его высочество Эрон Эфрийский, истинный сын и законный наследник пятого королевства Акроса, сидел в своем кабинете боком к столу и смотрел в окно. На этот раз боги снова хранили молчание, как тогда, перед возвращением северянки из плена. Небо было серым и безжизненным, а горы, проглядывающие сквозь неподвижно висящую в воздухе дымку тумана, напоминали призрачные миражи.

— Ну, и каково это? Быть истинным сыном? — вырвал его из раздумий издевательский тон Нэвии.

Она отстегнула деревянную руку и, бросив ее с грохотом на стол, с явным облегчением потерла уставшую культю через рукав туники. После чего села, сложила вытянутые ноги в грязных сапогах на соседнее кресло и откинулась на спинку. Подобная провокация не подействовала бы на Эрона и раньше, сейчас же ему было абсолютно наплевать, что его бывшая подруга носит штаны и ведет себя неподобающе.

— Иногда я думаю, — ответил он, — что это мое проклятие.

Нэвия лишь дернула бровью. Несмотря на то, что в тусклом зимнем свете ее кожа казалась сероватой, а черты лица стали острее, чем Эрон помнил, она выглядела почти такой же, как несколько лет назад, когда они виделись в последний раз. Только глаза — большие и темные — уже не были живыми и яркими. Глядя в них можно было подумать, что прошли десятилетия.

— Ты ведь помнишь, почему Дочери не приняли меня в храм? — спросила она.

Он кивнул.

— Так вот, не было ни дня с его смерти, чтобы я не думала о том, что, возможно, в этом и заключалось мое предназначение. Заставить законного принца пожертвовать собой, чтобы ты стал будущим королем Эфрии.

Эрон стиснул подлокотник кресла. Дерево тихо скрипнуло под пальцами.

— Не я выбирал этот путь. Ты знаешь, что я бы все отдал…

— Знаю, — перебила его Нэвия, и ее голос смягчился. — Я бы тоже все отдала. — Она вздохнула и продолжила: — Но когда я увидела тебя таким. Принцем. Истинным сыном… Мне словно воткнули раскаленный меч в живот. — Ее ладонь легла на область солнечного сплетения. — И он до сих пор здесь.

Слова не звучали, как обвинение, но боль, сквозившая в них, была ему хорошо знакома. Они оба не хотели такой судьбы, но боги просто не дали им выбора.

— Мне тоже сложно видеть тебя живой, — признался Эрон. — Словно ты занимаешь его место в этом мире.

— Именно в этом наше проклятие и предназначение. Занимать его место.

Он потер виски и откинулся на спинку кресла.

— Если тебе станет легче, то я собираюсь отказаться от своего. Я больше не хочу быть наследником, не хочу быть истинным сыном. Никогда не хотел.

Нэвия закусила нижнюю губу и хмыкнула, качнув головой. Привычка, знакомая с детства. Обычно, когда она так делала, они с Элифом закатывали глаза и норовили сбежать, зная, что придется выслушивать очередную отповедь. Сейчас Эрону бежать было некуда, поэтому бывшая подруга не торопилась. Она спустила ноги на пол, взяла его кубок с вином со стола и выпила, словно воду. Затем встала и подошла к окну.

— Знаешь, мы с ним в последнее время часто ссорились, — начала она неожиданно тихо. — Он был такой нервный, плохо спал и постоянно злился. Ты же понимаешь, как это бывает.

Эрон кивнул. Он прекрасно помнил, как это бывает.

— А я… — с ее губ сорвался презрительный смешок. — Я, как последняя дура, закрывала на все глаза. Надеялась, что его время еще не пришло, что это все из-за договора с Инией, из-за дурацкой помолвки и твоего отказа возвращаться в Белый замок. Я так боялась, что он не справится, что он слишком мягок, слишком слаб… Я не верила в него и так боялась, что тоже злилась. Ох, Эрон, я так злилась…

Нэвия замолчала на какое-то время, чуть склонив голову, будто увидела за окном картины из прошлого. Эрон встал и, подойдя к ней, опустил руку на плечо. Ее мышцы на секунду сжались, но она не отстранилась. Они стояли в тишине и, несмотря на близость, были не в силах преодолеть пропасть, лежащую между ними.

— Перед тем, как все случилось, — наконец продолжила Нэвия, — я говорила ему ужасные вещи, кричала на него, даже ударила. А он все равно выбрал мою жизнь. И теперь я живу с этим, потому что не имею права не жить. — Она повернулась лицом к нему. — Так вот и ты, Эрон, живи и правь Эфрией. Ты не можешь выбирать другой путь.

— Нэв.

— Я любила тебя, — сказала она, будто не слыша. — Просто его я любила немного больше.

Эрон не стал говорить, что тоже любил Элифа больше, чем ее. Она и так это знала.

— Где-то в глубине души я продолжаю любить тебя. И если все это правда. Если Элиф умер, я потеряла смысл жизни, а эта бедная девушка пересекла океан и едва не погибла ради того, чтобы ты правил этим королевством, то я очень сочувствую тебе, потому что это безумно тяжелая проклятая ноша. Никто не заслуживает такого груза на своих плечах.

Нэвия подняла голову и положила руку ему на грудь, туда, где билось сердце. Ее темные глаза были непроницаемы.

— Но если ты откажешься, — предупредила она. — Если предашь и растопчешь все те жертвы, которые мы принесли на алтарь твоего правления, то, клянусь всеми матерями мира, я сама всажу кинжал тебе в сердце и буду проворачивать до тех пор, пока не удостоверюсь, что последние крохи жизни покинули твое безвольное тело.

Эрон накрыл ее пальцы своими и улыбнулся. Меньшего он от нее и не ждал.

***

Эви очнулась от прикосновения теплой руки ко лбу и с трудом разлепила тяжелые веки. Перед глазами все поплыло.

— Ты проснулась наконец, — раздался до боли знакомый голос. — Будем считать, что местному травнику повезло, а не то ваш лекарь придушил бы его окончательно.

— Эл… — пересохшие губы двигались с трудом, а во рту стоял кислый привкус каких-то снадобий. — Элия?

— Впрочем, я бы и сама его придушила, — как ни в чем не бывало продолжила сестра.

Она осторожно помогла Эви приподняться и подложила ей под спину подушку. Тугие повязки на груди мешали глубоко дышать, но боли почти не было, только ноющее ощущение под ключицей, словно кто-то надавил на старый синяк. Неужели прошло уже так много времени?

— Ты жива…

— Ну, конечно, я жива, — сказала Элия, наливая что-то из кувшина в чашку, и протянула ей. — На вот, выпей.

Эви взяла чашку, но в ослабевших руках та была невыносимо тяжелой. Сестра обхватила ее ладони своими и помогла сделать несколько глотков воды.

— Но ты же… — голос сорвался, поэтому пришлось сделать еще глоток.

— Я же, что? В нужный момент споткнулась и упала? — Несмотря на недовольный тон, Элия нежно отвела локон с ее лица. — А вот ты, глупенькая, поймала стрелу, предназначенную мне.

В голове прояснилось, туман перед глазами рассеялся, и Эви смогла как следует рассмотреть лицо сестры. Та выглядела немного уставшей, но вполне здоровой. К ней вернулся былой румянец, волосы, заплетенные в свободную косу, лежали блестящими волнами, и, кажется, она даже слегка поправилась с тех пор, как они виделись в последний раз в плену у Илиаса.

Это был не сон. Элия действительно жива.

Волна облегчения накатила вместе с очередным приступом слабости. Эви выпустила из рук пустую чашку и прикрыла глаза. Она смутно припоминала дни, проведенные в постели. Кажется, поначалу у нее был сильный жар, и ее постоянно поили какими-то зельями, от которых ее реальность размывалась и смешивалась с тяжелыми спутанными видениями. В них была Элия — зовущая о помощи или мертвая; ухмыляющийся Илиас, преследующий их, как обезумевший от жажды крови хищник; и конечно же Эрон.

При воспоминании о нем сердце забилось быстрее, а едва подкравшийся сон отступил под напором растревоженных мыслей.

— Где Эрон? — Эви попыталась сесть.