Звезда, которая никогда не заходит (СИ) - Страница 39

Один из парков, называвшийся просто «Тропики» и выстроенный по соседству с главным зданием, содержал в себе сады из теплолюбивых растений, три водоема, небольшой водопад и множество укромных местечек с креслами и столиками, где можно было почитать и позаниматься, перекусить блюдами из баров-автоматов или просто побеседовать с друзьями. Купол был большей частью прозрачным, но сейчас, в пасмурную погоду, вступили в действие мощные лампы, дававшие спектр, близкий к солнечному свету, но без вредных ультрафиолетовых лучей. Растительность в «Тропиках», в отличие от Амазонского кафе, была подобрана не по географическому признаку, а исключительно из соображений эстетики, и здесь соседствовали тропические деревья и кусты из разных уголков планеты, большинство из которых Роберт не мог опознать – за исключением хорошо знакомых кокосовых пальм, растущих на белоснежном песке на берегу небольшого озера, по совместительству служившего бассейном, и бананов, высокие заросли которых отгораживали водоем от остальной части парка.

Послеобеденная лекция по общей физике закончилась, и Роберт пришел в «Тропики» посидеть в уютном, закрытом с трех сторон деревьями, уголке парка. Через десять минут сюда же должна была придти Алиса, а чуть позже – Александр и Ирина – обсудить планы на выходные.

Как всегда пунктуальная, Алиса появилась на пересечении двух парковых дорожек точно вовремя. Поприветствовав Роберта и окинув взглядом пустой столик перед ним, она на минуту задержалась у автомата по раздаче напитков и мороженого, отделанного деревом и увитого лианами и, коснувшись нескольких кнопок на панели меню, взяла с лотка появившиеся там две вазочки с шоколадным мороженым.

– Привет, Клео! – шутливым тоном произнесла Алиса, повернувшись в сторону растущего около дорожки дерева с толстыми ветвями.

В ответ из ветвей послышалось довольное мурлыканье и спустя секунду, совершив изящный прыжок с ветки, на дорожке появилась сама Клеопатра, или Клео – детище университетской лаборатории генетики и любимица студентов. По телосложению и, что особенно важно, характеру Клео была настоящей домашней кошкой, довольно крупной, игривой и добродушной, но шерсть ее благодаря генетической модификации была покрыта красивым пятнистым узором, напоминающим южноамериканскую длиннохвостую кошку – маргая. При этом создавалось впечатление, что Клео получила от своего тропического сородича еще и любовь к теплому климату и привычку иногда гулять по веткам деревьев.

Продолжая мурлыкать, Клео немного потерлась о ноги остановившейся Алисы и, подняв голову, выразительно мяукнула.

– Вряд ли ты хочешь мороженого, Клео, – ответила Алиса, – И для тебя, наверное, уже готов обед.

Клео, словно приняв к сведению информацию об обеде, еще раз довольно мурлыкнула и направилась по дорожке ко входу в купол, где ей обычно и выдавалась порция еды, а Алиса, в свою очередь, пошла по дорожке, вдоль которой росли цветущие канны, к столику, за которым сидел Роберт.

...

Через некоторое время речь зашла о планах на ближайшие выходные. Университет, конечно, был очень интересным местом, но и Роберту, проведшему почти всю свою жизнь на небольшом острове и видевшему остальной мир только в старых фильмах, и Алисе, знавшей современную Землю намного лучше, но тоже лишь по фильмам, фотографиям и описаниям, хотелось попутешествовать за его пределами. Первым городом, который они намеревались посетить, был, разумеется, Ленинград – до него было не больше трех десятков километров и большинство студентов хотя бы раз проезжали через его станцию монорельса. Об истории и архитектуре города и его музеях знали и в Зеленом Союзе (хотя многие из живущих там ошибочно считали, что от былого величия Европы мало что осталось после Битвы) и на Марсе. Список мест, которые стоило посмотреть, явно не укладывался по времени в одни выходные, но съездить туда можно было не один и не два раза.

Впрочем, Роберта, привыкшего к тихим городкам Зеленого Союза и в то же время помнившего из старых рассказов, что крупные города могут быть очень неспокойными, волновал еще один вопрос.

– А насколько безопасно гулять по городу? Я провел первые три месяца на территории Core в Виктории, а там, как я убедился, приняты строжайшие меры безопасности.

– Да, в областях Core, находящихся в окружении Зависимых территорий, контроль жесточайший, через внешний периметр даже мышь не пробежит без разрешения. Но Ленинград, Хельсинки или другие близлежащие города ничуть не опаснее, Северо-Западный и Скандинавский сектора – это области Core, ставшие таковыми почти сразу после Битвы Битв. Уличной преступности здесь нет почти два десятилетия, она была полностью ликвидирована в ходе Городских войн, – ответила Алиса, – я себя чувствую здесь совершенно спокойно, при том, что на Марсе такого явления, как преступность, вообще никогда не существовало. Впрочем, все территории самого Core безопасны. Конечно, всегда стоит соблюдать Протокол, включая его местные пункты – хотя они и не обязательны.

– Да, Протокол – отличное изобретение, – согласился Роберт.

– Кстати, помнишь, я рассказывала про Кидонию и про свой день рождения? – сказала Алиса.

– Конечно.

– Могу показать тебе одну фотографию оттуда. Она иллюстрирует одну интересную концепцию, весьма популярную в Core. Помнится, в связи с ней часто вспоминали американского фантаста XX века Хайнлайна, который популяризовал ее на рубеже 60-х годов, – это, вероятно, было его единственной полезной идеей, потому что его экономические и политические взгляды были ужасны. Но эта концепция появилась в фантастике раньше, еще в 30-х годах XX века, а в конце столетия она распространилась и в литературе, и в различных играх.

– Я, кажется, догадываюсь. А верные экономические и политические мысли в фантастике XX века встречались не так часто...

– По поводу воззрений, существовавших до Битвы Битв – я слышала, что в некоторых странах демонстрация этой фотографии нарушала бы закон, настолько они боялись. Впрочем, так им и надо.

Алиса повернула терминал экраном к Роберту.

В центре фотографии стояла Алиса, облаченная в костюм кирпично-красного цвета – если, конечно, слово «костюм» можно было применить к бронированному скафандру-экзоскелету, по меньшей мере раз в восемь более массивному, чем его хозяйка, способному самостоятельно передвигаться и снабженному системами жизнеобеспечения, достаточными для выживания на поверхности Марса, или даже в более неблагоприятных условиях, в течение недели, и могущему защитить как от космического вакуума и давления воды на трехсотметровой глубине, так и от пулеметной очереди.

На нагрудной броневой плите был в деталях изображен герб Core – сверкающая двойная спираль Галактики на черном фоне в обрамлении колосьев пшеницы, стальных канатов и спиралей ДНК, перевитых красной лентой. Внизу поднималось золотое восходящее солнце, а вверху, над Галактикой, сверкала пятиконечная рубиновая звезда. Внизу, на ленте был начертано слово CORE.

Внушительные наплечники, по краям которых можно было увидеть впечатляющую толщину брони, также несли по символу. На правом, вверху которого можно было видеть крепление для лазерной системы защиты или ракетной установки, находился флаг Марса из красной, синей и зеленой полос с большой красной звездой посередине. На левом расположился гораздо более старый и известный символ – окаймленная золотом красная звезда с вписанными в нее скрещенными золотыми серпом и молотом.

Левая рука Алисы, закованная в латную перчатку, лежала на старинного вида бумажной книге в массивном кожаном переплете, помещенной на пьедестал. Доспехи, защищающие ноги, расширялись книзу, заканчиваясь широкими и толстыми опорами. На наколенниках повторялся все тот же символ – пятиконечная красная звезда с серпом и молотом. За спиной располагался высокий, выше головы девушки, ранец с многократно резервированными системами энергоснабжения и жизнеобеспечения. Вместе они добавляли к росту Алисы добрых тридцать-сорок сантиметров, и в силовой броне стройная девушка превращалась в широкоплечего двухметрового гиганта.