Зверь по имени Кот - Страница 11

– Спасибо за идею, – оживился Тинг. – Это вариант. – Он поднялся. – Ну я пойду…

– Одежонка у тебя, конешно, не того… – Марь Иванна окинула его критическим взглядом. – Вот что, Андрюха, ты посиди тут на скамейке чуток, подожди меня. Домой смотаюсь…

С этими словами Марь Иванна бросила метлу и поспешила к пятиэтажке, где у нее была квартира. Возвратилась она почему-то с покрасневшими глазами. В руках Марь Иванна держала большой полиэтиленовый пакет.

– Держи, – сказала она, доставая из пакета джинсы, рубаху, поношенную кожаную куртку и крепкие, почти новые ботинки. – По-моему, размер у тебя как у моего Костика…

– Что вы, Марь Иванна! – запротестовал Тинг. – Не надо. Зачем…

– Бери, коли дают! – рассердилась Марь Иванна. – Костика все равно не вернешь, а тебе нужно иметь приличный вид.

– Что с ним случилось? – осторожно поинтересовался Тинг.

– Война, – коротко ответила Марь Иванна. – Костик погиб в первую чеченскую… Младшенький мой…

Тинг потупился. Ему вдруг стало не по себе, словно это он был виноват в гибели неведомого ему Костика. Марь Иванна посмотрела на него, всхлипнула, резко отвернулась, чтобы Тинг не видел, как из ее глаз хлынули слезы, и, схватив метлу, поторопилась уйти. Он сумрачно проводил ее взглядом, затем собрал разложенные на скамейке вещи в пакет и направился к трамвайной остановке.

Господи, хоть бы он не оказался «голубым»! Тогда к нему ни на какой козе не подъедешь. Эта мысль не давала покоя Ксане уже третий день. Все это время она моталась по городу вслед за своим «клиентом» словно привязанная. Господин Колодин был холост, но любовниц не имел (впрочем, и любовников тоже). Что было совсем уж странно – с такими-то деньжищами…

Борис Львович Колодин был банкиром. Притом, не из последних. По крайней мере, так говорилось в полученной Ксаной информации.

Но что касается его личной жизни и увлечений, об этом не было сказано ни слова. Только один пункт: жена умерла шесть лет назад при родах вместе с ребенком. И все. В остальном господин Колодин был похож на допотопный арифмометр: вжик, вжик рукояткой – выскочила цифра; вжик, вжик второй раз – еще одна, гораздо больше; деньги идут к деньгам.

Похоже, что у него не было слабых мест. По крайней мере, на первый взгляд.

Ездил банкир на бронированном «Мерседесе», и всегда в сопровождении второй машины с вооруженной до зубов охраной. Имел пятикомнатную квартиру в престижном доме в центре города, который охранялся как склад атомных боеголовок, потому что в нем проживали очень большие городские шишки. Обедал он в банке (там была столовая для сотрудников), завтракал и ужинал дома. В «свет» выходил очень редко, и только на серьезные мероприятия, которые в основном обеспечивались еще и государственной охраной.

Имел он и трехэтажный особняк за городом, можно сказать виллу, целое поместье, но Колодин почему-то игнорировал эту элитную недвижимость. Похоже, с загородным домом у банкира были связаны какие-то неприятные воспоминания, решила Ксана.

Короче говоря, господин Колодин был скорее не шустрой рыбой, а броненосцем на колесах. Его можно было только взорвать, и то с трудом. Но этого-то как раз и нельзя было делать. Банкир должен уйти в мир иной без сучка-задоринки. На фига такие заморочки? – недоумевала расстроенная Ксана.

Может, устроиться к нему горничной? Ксана знала, что у банкира есть квартирная прислуга – женщина преклонных лет, которая была и экономкой, и поваром, и уборщицей. Да вот беда – старушку никак не подвинешь и так просто не заменишь. Она служила еще у отца Колодина, который в советские времена был каким-то партийным боссом. Поэтому банкир доверял ей всецело.

Старушке, конечно, можно помочь с отправкой на погост – а толку? Ксана, уже немного зная Колодина, была уверена, что он будет выбирать себе экономку года два. Но у нее не было такого времени. Ей отвели на отработку «клиента» максимум три недели.

К тому же, не факт, что Колодин согласится взять к себе в дом молодуху. Скорее всего, он будет искать женщину в годах. Ретроград хренов! – в гневе брызнула слюной Ксана, догоняя ушедший далеко вперед «мерс» Колодина. Впрочем, она могла и не устраивать гонки по городу. Куда еще мог банкир ехать вечером, как не домой?

Она оказалась права. «Мерседес» и машина охраны остановились возле подъезда элитного дома, уже хорошо знакомого Ксане, телохранители окружили босса плотной стеной (поэтому его было бы трудно разглядеть даже находясь рядом, не то что через оптический прицел снайперской винтовки), и все скопом ввалились в парадное.

Ну и как достать человека, сдвинутого на почве личной безопасности? Притом обстряпать это дело без шума и пыли, как говорил некий комедийный персонаж.

А может, вернуть бабки? – мелькнула подленькая мыслишка (жалко, конечно, жаба давит, но хрен с ними, личное спокойствие дороже). Ну не справилась, не смогла, не сумела, с кем не бывает. Как это… «миссия невыполнима»?

Э нет, милая. То ж в кино. А в жизни все по-другому. Ксана коротко вздохнула. В таком случае, дорогуша, можешь поставить на себе крест. Чай, не в бирюльки идет игра. Заказчики – люди серьезные. Им лишние свидетели не нужны. Найдут, из-под земли откопают (с их-то возможностями!) и опять в землю зароют. Правила есть правила. У каждого свой бизнес, и в таких случаях он должен быть предельно конкретным и честным. Подписался на работу – изволь исполнять. Иначе…

Ксана в сердцах сплюнула через открытое окно «БМВ» и порулила на стоянку. Сегодня она должна была «дежурить» – ночевать в опостылевшей коммуналке, чтобы поддерживать свой имидж работящей девчонки из низов общества…

Поставив машину, Ксана решила идти домой напрямик – через пустырь. Вернее, не совсем пустырь. В прежние времена здесь был парк, но когда похоронили социализм и СССР рассыпался на разного размера кусочки, вдруг оказалось, что частникам нечем топить печки. Как это ни смешно, но за все годы советской власти на окраину города так и не удосужились провести газ. И народ топил углем, который остался за рубежом, в Донбассе.

Вот и пришлось людям, проживающим в частных домах, чтобы не замерзнуть в студеные зимы, переходить на подручные, и в основном дармовые материалы. У жителей окраины под рукой как раз оказался парк с вековыми деревьями.

Короче говоря, от парка остались лишь пеньки и молодая поросль. Да еще дорожки, которые топтали в основном местная молодежь и бомжи. Здравомыслящие люди в парк боялись соваться, особенно в темное время суток. Но Ксана не причисляла себя к здравомыслящим, а потому ходила по бывшему парку безбоязненно и в любое время дня и ночи.

«Как веревочка ни вейся, а совьешься ты в петлю…» – совсем некстати вспомнила Ксана слова какой-то песни, когда перед нею на дорожке выросли две мужские фигуры. От них за версту несло перегаром и луковой отрыжкой. Луна едва проглядывала из-за туч, но у Ксаны было отменное ночное зрение, и она видела их хорошо, в подробностях.

– Ты гля, кто к нам припрыгал, – насмешливо сказал один из мужчин.

Он был коренастый и крепкий как дуб. Похоже, мужики приняли на грудь немалую дозу, но это на них не сильно сказалось. Они даже не шатались. Что за причина могла подвигнуть их на ночной променад по парку, Ксана уже догадалась. В нем нередко случались изнасилования, иногда даже днем, но почему-то ни один из насильников до сих пор не получил по заслугам.

Скорее всего, главная причина плохой работы правоохранительных органов заключалась в том, что ни одно заявление потерпевших не дошло до суда. Одни девушки вообще боялись (или стыдились) заявлять об изнасиловании, от других откупались, а особенно настырным родителям, готовым идти за свое чадо до конца, ломали ребра или сжигали дома. Для жителей окраины не было большим секретом, что насильничают братки из бригады Кармана – местного Дона Карлеоне.

Конечно, Карман (его фамилия была Карманов) уже пообтесался и даже стал крутым бизнесменом, но волчьи повадки, оставшиеся у него со времен «большого хапка» девяностых, так и не смог оставить в прошлом. Парни Кармана уже не устраивали перестрелок с другими бригадами, они лишь охраняли различные объекты, принадлежащие боссу. Но «шалить» продолжали по-прежнему, благо у Кармана все было схвачено: и милиция, и суды, и городское начальство.