Зрячий - Страница 12
Теперь можно посмотреть, в каких условиях трудятся бойцы невидимого фронта. В спартанских, прямо скажем. Я присел на жесткий стул, положил на пустой стол заветную папку и закурил папиросу. Пепельница имелась.
В документах ничего необычного не обнаружилось. Некий господин, назовем его Х, обратился в подотдел со стандартным заявлением. Оператор Корг принял к обслуживанию… Стоп. Оператор Корг. Неожиданность и какая-то неправильность назначения не давали мне покоя. Парень имеет такое же простое, односложное поименование, как и я. Может, в этом всё дело?
Сословность в нашем обществе довольно запутана. Например, Венера в любом официальном документе будет прописана как «оператор В. Спай». Жан Клод имеет двойное имя, а поименование тоже будет простым – оператор Ж. К. Эйдельман. Но вот Стацки – другое дело, как кавалер ордена «Большого Орла» он имеет двойное поименование – Стефан Стацки.
Ну и дворяне: там при соблюдении официоза будут называться все имена, какие есть. На службе можно обратиться к Еве «госпожа Сантос», это допускается. Можно про себя назвать ее несравненной Евой, или прелестницей Евой Марией, или еще как душе угодно, но в документе будут прописаны все три строчки ее имен и титулов. А если понадобится, то и произнесены вслух.
Если бы в деле был замешан аристократ, а среди операторов они встречаются, хоть и очень редко, меня, скорее всего, к делу не подпустили бы. А тут Корг, и всё. Парень тоже из приюта, круглый сирота, как и я. Только у нас, приютских, нет ничего, кроме имени.
Может, начальство решило, что штатный оператор будет откровеннее с таким же, как и он сам? Один сирота с другим? Может, рассчитывают, что я хорошо знаком со службой в подотделе и мне легче окажется разобраться? Но Стацки вызывал бы у Корга помимо доверия еще и почтение, и поговорить ветеран умеет на равных… Странно всё как-то…
Итак, господин Х обратился в подотдел с весьма нередкой заявкой: помочь наладить отношения со старшим приказчиком. Для взаимопонимания и нужно-то было – провести выгодную торговую сделку. Вот тут он и просил подсказки: с кем, как именно, в какие сроки. Ничего необычного, здоровые карьерные устремления.
Судя по отчету, оператор установил границы ситуации, выявил составляющие – старший приказчик, контрагенты, поставщики. Проделал, и довольно грамотно, немалый объем работы и провел стандартную процедуру: вышел на информационный уровень, прочел энергетические каналы и определил опорные точки.
В отчете всё прописано: последовательная четырехуровневая конструкция, шесть опорных точек, из которых «горячими» являлись только три. На второй висел «гвоздь», судя по описанию, не очень-то и мощный. Скорее всего, взаимное непонимание в каких-то вопросах, амбиции… Именно этот «гвоздь» портил всё дело. Корг дал толковые советы – ситуация вырисовывалась вполне управляемая – и отпустил клиента с чистой совестью. По бумагам всё гладко…
Что же случилось дальше? Почему всё обернулось таким неожиданным и страшным образом? Почему сделка не состоялась, а мадам N принялась донимать сотрудника АСА? Имея вполне благополучную, по уверениям большинства опрошенных людей, семью. Двое детей, пяти и семи лет, вполне обеспеченный муж, мир и благоденствие в доме. Никаких поползновений на сторону ранее…
Оператор пишет, что ясно видел линию судьбы клиента, отработал ее «доступным образом». Именно так коллега счел возможным назвать деликатный момент финта, то, что я называю танц-коррекцией, и то, что никто из сенсов не раскрывает и не описывает детально.
Далее следовали показания свидетелей благонравия супруги клиента и его самого. Соседи, домовой староста, приказчики из торговой компании, сестры милосердия и врачи госпиталя Святой Барбары – работенка та́йниками проведена немалая. И нигде ни одной зацепки, всё гладко. Из бумаг следовало, что семья абсолютно благополучная.
Пепельница наполнялась окурками. Ничего путного на основании документов придумать не получалось. Окажись я на месте Корга, делал бы всё точно так же, а потом составил бы точно такой же отчет и так же недоумевал бы: почему правильно отработанная линия судьбы привела не к успешному гешефту, а в психиатрическую лечебницу?
Есть еще один метод. Можно попробовать поработать с документами на энергетическом уровне, так же примерно, как и с человеком. Я сел насколько возможно удобно, расслабился. Начал вспоминать сухие строчки протоколов, отчет оператора и попытался представить себе его и проведенную им процедуру. Я никогда не был в пятом подотделе, не знаю, как выглядит Корг, не видел клиента, поэтому включил фантазию.
Перед прикрытыми глазами встала комната, как две капли похожая на мою операционную – да и откуда взяться другому образу? Можно придумать интерьер и внешний вид незнакомых мне людей. Попытался представить себе участников событий, услышать вопросы и ответы. Поиграл с обликами, потасовал образы…
Ничего путного не получилось: картинка вышла блеклой, фразы пустыми, а внешность участников расплывчатой. Нечего зря терять время…
И уже на выходе из релаксации неожиданно на границе поля зрения мелькнул силуэт черной птицы. Вдруг стало зябко. Резкий звук – будто крылья хлопнули! – прорезал тишину. Тень метнулась по комнате, скользнула по мне – и сразу торопливо, с перебоями забилось сердце. Перехватило дыхание.
Я непроизвольно дернулся от стола в угол – защитная реакция. Птица смогла бы атаковать и там, только делать этого не стала. Черной тенью метнулась она к окну, и в следующий миг всё исчезло.
Я жался в углу чужого кабинета: дрожащий, испуганный, не понимая, что произошло. По спине текла горячая струйка пота, руки дрожали. Мозг лихорадочно искал ответ – что это?! Или кто?! Как такое вообще стало возможным? В реальной опасности птицы я не сомневался ни секунды, даром, что выглядела она тенью – видением, мороком, порождением задремавшего разума… Меньше всего хотелось бы мне встретиться с такой фантазией вновь!
Возвращаться к столу почему-то очень не хотелось.
В этот самый момент дверь без стука отворилась, и вошла госпожа региональный эксперт Ева Мария Сантос. Выражение холодной неприступности на ее красивом лице сменилось легким удивлением. Я с трудом переводил дыхание, а Ева уже отреагировала:
– Что, оператор Мартин, ищете в углу истину? – Она насмешливо прищурилась и прошла к столу. – Всё правильно, истина не любит открытых освещенных пространств. Она прячется по темным пыльным углам. Но вооруженный фонарем истинного видения Зрячий всё равно ее отыщет.
Все-таки она стерва! Надменная, холеная, высокородная стерва. Даже перенесенное только что потрясение не могло затмить закипавшее в душе негодование. Применять в данном случае наше кастовое самоназвание – верх бестактности, но в этом вся Ева Мария! Ей глубоко плевать, что подумают другие. А может быть, просто делает вид, что плевать, но мне от этого не легче.
Я выбрался из облюбованного угла и уселся на свободный стул. Как-то так получилось, что госпожа эксперт теперь сидела на моем месте, а я – на стуле для посетителей. Сказано, урожденная аристократка – акценты вмиг расставлены, дистанция определена, право первой руки не вызывает сомнения.
– Как вам показались документы? Судя по благородной бледности, не иначе как на вас снизошло откровение свыше. Признавайтесь, какое гениальное открытие вы сделали?
– Дело обстоит как раз наоборот, госпожа Сантос, – промямлил я. – В бумагах ничего интересного я не обнаружил…
О видении говорить совсем не хотелось. Тем более, я еще не определил для себя, как к нему относиться – то ли это галлюцинация, то ли серьезное предупреждение? Скорее, второе, но необходимо время. Нужно подумать в спокойной обстановке, вспомнить всё детально, постараться оценить…
– Очень плохо, оператор. Вы зря потратили два часа казенного времени. Может, вычесть эти деньги из вашего оклада?