Золушка с приданым - Страница 5
Поставив чашку на стол, Макс поднялся.
– Прежде чем уехать, я бы хотел осмотреть сад и хозяйственные постройки за главным домом. Нет, не вставайте, – остановил он Хлою, готовую сопровождать его. – Моя обувь больше подходит для прогулок на природе, чем ваша. – Он выразительно посмотрел на ее изящные туфельки. На самом деле ему не хотелось слушать охи и ахи насчет местных красот. Навряд ли желание купить усадьбу пропадет, даже если что-то в окрестностях ему не понравится.
Как только он вышел, за дверью послышались возбужденные голоса с нотками триумфа. Его настроение тоже было приподнятым. Макс с удовольствием оглядел просторный холл – скоро дом будет принадлежать ему.
Он замедлил шаги, размышляя о том, что усадьба поколениями принадлежала одной семье. Макс никогда не испытывал ничего подобного: в нем крепла мысль о том, что он готов пустить корни. Здесь родятся его дети. У него никогда не было семьи, но она будет.
Макс с горечью вспоминал мать. Если бы она прожила дольше, он был бы счастлив поселить ее здесь, окружить заботой и роскошью, которую мог теперь позволить. Он думал о том, что теперь должен позаботиться о продолжении рода и подарить своим детям счастливое детство, которого сам был лишен. Сюда он приведет женщину – свою будущую жену. Правда, сначала ему предстоит найти ее. Но здесь будет их дом.
Решив осмотреть служебные помещения, прежде чем выйти на хозяйственный двор, Макс направился к задней двери. Вдруг из коридора, ведущего в большую кухню, раздался голос:
– Мистер Василикос, мне нужно поговорить с вами!
Перед ним с каменным выражением лица возникла Элен Маунтфорд. Макса охватило раздражение. Он хотел поскорее закончить инспекцию и уехать отсюда.
– О чем? – спросил он с холодной вежливостью.
– Это очень важно. – Элен поманила его в кухню.
Макс неохотно последовал за ней. Он попал в огромное помещение с каменным полом и старинными деревянными шкафами вдоль одной из стен. Часть другой стены занимала громоздкая плита. В середине стоял массивный хорошо выскобленный дубовый стол. В кухне царила атмосфера тепла и домашнего уюта, к счастью, без следа современного дизайна. Макс повернулся к Элен Маунтфорд. Она стояла в напряженной позе, ухватившись за спинку высокого стула. Лицо выражало непреклонную решимость.
– Вы должны кое-что знать! – Слова давались ей с трудом. Элен находилась в состоянии крайнего возбуждения и собиралась с силами, чтобы продолжить речь.
– И что же это? – подсказал он.
Элен нервно сглотнула. От прежнего пунцового румянца не осталось и следа. Она была бледна как полотно.
– Мистер Василикос, мне нелегко говорить об этом, и я очень сожалею, что ваш визит сюда оказался напрасным. Независимо от того, что мачеха наговорила вам, должна предупредить – Хаугтон не продается и никогда не будет продаваться!
Глава 3
Замерев, Макс уставился на нее. Потом произнес далеким от светской вежливости голосом: – Соизвольте объяснить, что вы имеете в виду?
Элен глубоко вздохнула, заставляя себя сказать то, что должна была.
– Мне принадлежит одна треть Хаугтона, и я не намерена ее продавать.
Ее сердце стучало, как молот, но дело было сделано. С той минуты, что Элен вышла из гостиной, ее волновала только одна мысль: как перехватить Макса Василикоса и наедине сообщить ему свое решение. Ее план сработал, но вызвал откровенное негодование покупателя. Темные брови нахмурились, лицо застыло. Вместо приятного, обходительного гостя перед ней стоял крутой, могущественный бизнесмен, столкнувшийся с неожиданным препятствием.
– По какой причине?
Элен поджала губы.
– Для вас это не имеет значения.
Выражение его лица изменилось – стало циничным.
– Вероятно, вы хотели бы поднять цену?
– Нет. Я не хочу продавать Хаугтон и не буду.
Теперь Макс смотрел на нее с интересом, словно изучая.
– Вы понимаете, что, по закону, владея частью усадьбы, не сможете препятствовать продаже, если этого хотят другие собственники?
Элен побледнела от нахлынувших эмоций. Макс заметил, как побелели костяшки ее пальцев, сжимавших спинку стула.
– Я постараюсь, чтобы судебное разбирательство продолжалось как можно дольше. Ни один покупатель не согласится на ожидание, которое к тому же дорого обойдется ему.
Макс не сводил с нее взгляда: судя по ее напряжению, Элен решила стоять до последнего. Прикрыв глаза длинными черными ресницами, он миролюбиво сказал:
– Как пожелаете, мисс Маунтфорд, но мне бы хотелось осмотреть владения, пока я здесь, если позволите. – Макс одобрительно оглядел кухню. – Я рад, что здесь все сохранилось в прежнем виде.
Неожиданный переход от враждебности к одобрению застал Элен врасплох.
– Мачеха не проявила интереса к обновлению кухни, – сказала она.
– Вот и хорошо, – заговорщически блеснул глазами Макс.
Элен растерялась еще больше.
– Вам не понравилась обстановка парадной части дома? – спросила она, считая, что дельцы от недвижимости любят дизайнерские интерьеры.
– Мой вкус отличается от вкуса вашей мачехи, – улыбнулся Макс. – Я предпочитаю что-то менее… вычурное.
– Она отправила фотографии интерьеров в глянцевый журнал! – не смогла скрыть ехидство Элен.
– Там охотно печатают такие картинки, – согласился Макс. – В доме сохранилось что-нибудь от прежней обстановки?
– Часть мебели отправили на чердак, – помрачнела Элен. Там хранилось все, что Паулин не сочла достаточно ценным, чтобы продать, как она поступила с картинами в гостиной и другими предметами искусства. На вырученные деньги они с Хлоей путешествовали по роскошным курортам.
– Хорошая новость, – кивнул Макс, решив, что осмотрит склад под крышей после того, как подпишет контракт.
В том, что дом будет принадлежать ему, у Макса не возникало сомнений. Он с сожалением смотрел на женщину, ставшую неожиданной преградой на его пути: напрасно она думала, что остановит его. Он не знал причины ее упрямства, но немалый опыт переговоров подсказывал ему, что любое препятствие можно обойти, если есть желание. А ему хотелось получить этот дом больше, чем любую другую собственность когда-либо. Макс хотел здесь жить.
– Что ж, мисс Маунтфорд, пойду дальше. Не провожайте меня.
Элен смотрела ему вслед и чувствовала, как стучит сердце, к горлу подступает тошнота.
«Господи, – думала она, – сделай так, чтобы он уехал и не вернулся. Пусть купит другую усадьбу в другом месте. Пожалуйста, Господи, оставь мне мой дом!»
Макс стоял на берегу озера под раскидистой березой и смотрел вдаль. Ему нравилось здесь все. Он осмотрел хозяйственные постройки, которые нуждались в незначительном ремонте, и уже планировал переделать одну из конюшен под гараж для машин. Он решил, что оставит несколько денников для лошадей. Сам он не увлекался верховой ездой, но, возможно, дети захотят иметь своих пони. Макс сдержал смех: он думает о детях, хотя еще не нашел женщину, которая родит их. У него нет недостатка в женщинах, готовых на эту роль, но ни одна из нынешних знакомых ему не подходит. Он хорошо провел время с Тайлой, но их пути разошлись. Его жена не будет похожа на эгоистичную, тщеславную кинозвезду, желающую покорить Голливуд. Он найдет подругу, которая полюбит это место не меньше, чем он. Она будет любить его и детей…
Тряхнув головой, Макс вернулся к реальности. Прежде ему нужно купить усадьбу. Почему ему не сообщили о том, что усадьба имеет трех владельцев, и он узнал об этом так неожиданно? Впрочем, он найдет решение проблемы позже. Максу захотелось выйти за периметр сада и закончить осмотр на опушке леса, куда вела тропинка, вьющаяся вдоль заросшего камышами берега озера. Мысленно он уже представлял, как будет устраивать здесь пикники для детей или жарить барбекю по вечерам. Хорошо бы сделать рядом с домом бассейн под стеклянной крышей… Размышляя, он вышел на открытую полянку и вдруг заметил вдалеке фигуру человека в спортивном костюме, направляющегося в его сторону вдоль дальней стороны пруда. На большом расстоянии Макс не мог различить лицо, решив, что это кто-то из соседей, посягнувших на чужую территорию. Нахмурившись, Макс двинулся наперерез. По мере того как бегун приближался, Макс все больше чувствовал замешательство. Этого не может быть! Просто не может быть!