Золотой империал - Страница 30

тых семидесятых; малолюдные днем улицы, оживающие только два раза в сутки: утром около восьми и вечером около шести. В эти часы их заполняют огромные толпы серых, однообразно одетых людей. Поутру людской поток понуро бредущих словно на эшафот одинаковых, как близнецы, жителей стремится в одну сторону, туда, где за невысокими кирпичными стенами с колючей проволокой поверху скрываются заводы (прошагав однажды в общем потоке до того места, где толпа вливалась в одноэтажный домик со стеклянными дверями, прилепившийся к кирпичному забору, Петр Андреевич разглядел лаконичную вывеску под стеклом: «Ремонтный завод, г. Хоревск»), вечером, заметно повеселев, — обратно домой... Все как в запрещенных на территории Империи книгах англичанина Оруэлла, читанных еще во время учебы, по специальному допуску. Город всеобщего счастья...

Черт, что же это за край такой? Слава богу, люди вроде бы одеты так же, как и в России, не выделяешься на их фоне... Ерунда, это ведь и есть Россия, вот только какая?

Городок, конечно, еще более съежился, стал как-то ниже, грязнее, неухоженнее, что ли, если можно так выразиться. Но вот электростанция — на прежнем месте, даже труб у нее столько же. Нонсенс. Больше — никакого сходства!

Где многоэтажные дома новостроек? Где вычурные, «Алексеевский ренессанс», особнячки нуворишей, фарфоровых и мучных королей, занимавшие целый квартал? Где наконец монументальное, позапрошлого века, здание городского Дворянского собрания — первая достопримечательность Хоревска? Где на центральной площади перед Городской думой памятник благодетелю города Алексею Второму, при котором он и расцвел?

Там и Думы-то нет... Только какое-то невзрачное трехэтажное зданьице с фасадом, украшенным огромным мозаичным портретом лысоватого лобастого мужчины с плутовским прищуром и интеллигентной бородкой а-ля Чехов, выдержанным в красно-багряных тонах. А еще-громадный, метров десять высотой, серый бетонный памятник той же вроде бы личности на кирпичном пьедестале, выполненном в виде длинной трибуны. И всюду эти выцветшие и ярко-красные флаги разной степени ветхости: где с синей полосой по древку, где просто красные с золотистой эмблемой вверху... Серое и красное...

Петр Андреевич разглядел эту эмблему подробно в центре какого-то значка варварской формы, отдаленно напоминающего привычные полковые, изображенного возле названия пожелтевшей газеты, найденной в новом убежище.

Знак, — что-то вроде венка из колосьев, наложенного на зубчатое колесо и увенчанного знаменем с литерами СССР, — помещался рядом с другим, похожим, но с профилем того же лысоватого субъекта и надписью на знамени ЛЕНИН. Скрещенные серп и молоток — масонская эмблема, не иначе, особенно если учесть пятиконечные звезды-пентаграммы, щедро рассыпанные везде и всюду — от фасадов домов и решеток оград до обложек журналов и почтовых карточек, выставленных в газетных витринах. Даже на пустом спичечном коробке, который ротмистр, оглянувшись, подобрал на снегу, была изображена красная звезда с той жеОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com