Золотой город - Страница 39

Он покачал головой и наступил на амулет каблуком, вдавив его глубоко в мягкую, податливую землю острова Поющих скал.

«Если хочешь, чтобы я сдался, — подумал Холфорд, — придумай что-нибудь поубедительнее, тварь».

Чарли шел, прорубая себе дорогу сквозь заросли, когда его окликнул Блейк. Догнал, какое-то время молча шел рядом, веткой отгоняя тучи назойливых насекомых, которых становилось все больше и больше по мере приближения к реке. Чарли ждал, пока его друг заговорит первым, и дождался.

— У реки, — произнес Блейк, — очень опасно.

— И что вы хотите этим сказать, дядюшка?

— То, что тебе следует быть поближе к отряду, глядеть в оба и уж точно ни в коем случае не убегать в сельву, преследуя какого-нибудь дикаря. В общем, тебе необходимо соблюдать осторожность.

Чарли помотал головой.

— Не могу этого обещать…

— Почему же?

— Потому что вчера ночью я просто не мог лежать и смотреть, как этот краснокожий режет наших людей. Я должен был его хотя бы спугнуть или убить.

— А если бы он убил тебя?

Чарли пожал плечами, словно такая мысль вовсе не приходила ему в голову — так оно на самом деле и было. Блейк сокрушенно вздохнул, и юноша вдруг обратил внимание на то, что друг не просто озабочен его безопасностью, а как будто собирается с духом, чтобы сказать нечто важное. Он огляделся и увидел, что позади остались только четверо пиратов, а большинство ушли далеко вперед и, судя по раздавшимся ликующим возгласам, выбрались из сельвы к реке.

— Чарли, — сказал Блейк, — слушай меня внимательно…

3

Холфорд никому не сказал о своей зловещей находке и первое время был начеку, ожидая какой-нибудь беды — нападения индейцев или чего-то посерьезнее. Но проходил час за часом, а вокруг были все те же заросли, хоть и враждебные, однако все же не столь опасные, как обитающие где-то в их глубине краснокожие.

Пиратом постепенно овладевала усталость. Он слишком давно не предпринимал долгосрочных вылазок вглубь континента и успел забыть о том, что иногда бой длится не несколько минут или даже часов, а день за днем, без перерыва. Поход к Золотому городу все больше казался Холфорду именно таким бесконечным сражением, и, будь он хоть немного слабее телом или духом, сейчас как раз настал подходящий момент, чтобы повернуть назад.

Но Ведьма, сама того не желая, пробудила в нем скрытые силы, и теперь капитан «Нимфы» точно знал одно: никто и ничто не сумеет остановить его, и даже если случится так, что к конечной цели путешествия дойдет только один человек, то этим человеком будет именно он, Фрэнсис Холфорд!

Когда отряд выбрался к широкой, медленной реке, идти стало немного легче: на узкой прибрежной полосе преобладала совсем другая растительность, сквозь которую уже не нужно было прорубать себе дорогу. Однако изменилось еще кое-что: теперь вокруг пиратов постоянно летали тучи мошкары, и Холфорд невольно вспомнил предупреждение Гиллса: «Неужели кому-то из здесь присутствующих хочется слечь со смертельной лихорадкой, не дойдя до Золотого города лишь самую малость?» «Если кто-то и сляжет, это буду не я», — подумал пират и принялся яростно отмахиваться от назойливых насекомых.

Внезапно впереди раздался громкий звериный рык, за которым последовали выстрелы и яростные вопли. Холфорд, успевший отстать от авангарда, бросил свой мешок с поклажей одному из пиратов и побежал вперед — туда, где слышались страшные звуки. Он подоспел как раз в тот момент, когда большая кошка — желтая, с темными круглыми пятнами — отшвырнула прочь свою первую жертву, у которой горло было разодрано до самого хребта, и бросилась на вторую — на Тобиаса. Великан выхватил нож и зарычал не менее свирепо, чем атаковавший его зверь. Сцепившись друг с другом, они покатились к воде. Тобиас одной рукой удерживал пасть горной кошки, а другой наносил удар за ударом, но в это время лапы с огромными когтями рвали его плоть.

Холфорд попытался прицелиться и не сумел: расстояние было совсем небольшим, однако человек и зверь двигались быстро, и он вполне мог попасть в первого, а не во второго.

— Стреляй же! — крикнул Рэнсом. — Стреляй!

Капитан уже почти решился, когда рычание зверя вдруг сделалось на тон ниже и сменилось предсмертным воплем. Лапы дернулись еще несколько раз и замерли. Тобиас, стряхнув с себя мертвую хищницу, прошел несколько шагов, пошатываясь, и упал на землю, выдохнув:

— Ненавижу кошек…

Блейк зашил раны Тобиаса — рваные глубокие борозды — и напоил его ромом, чтобы хоть как-то облегчить боль. Великан то приходил в себя, то терял сознание; он стонал и бредил, требуя убрать подальше хвостатых тварей, которых вокруг него были многие тысячи. И мнимый доктор, и его мнимый племянник понимали, что это лишь начало: на острове, где не было возможности даже уложить раненого на чистую постель, шанс выжить у великана был весьма небольшой.

Стоны раненого не мешали остальным спать — уставшие за день пираты сочувствовали товарищу, однако ночной отдых был для них важнее всего, поскольку даже половина пути еще не была пройдена и следовало беречь силы. В дозор Холфорд назначил Чарли, помогать которому вызвался Джереми. Блейк присоединился к ним добровольно. Через несколько часов их должны были сменить другие пираты.

Они сидели у костра, прислушиваясь к бессвязному бреду несчастного Тобиаса, и молчали. Когда вновь раздался протяжный звук, разбудивший Чарли прошлой ночью, юноша вскочил, встревоженно озираясь. Блейк с усмешкой велел ему успокоиться.

— Что это такое? — спросил Чарли. — Вы слышали?..

— Слышал, слышал. Ты забыл, где мы находимся? Это ведь остров Поющих скал. — Он обернулся и взмахнул рукой, указывая на горные пики, виднеющиеся над вершинами деревьев. — Вот они-то и поют, когда ветер дует с северо-запада.

— Не знал, что такое возможно… — растерянно пробормотал Чарли.

Теперь он без опасений прислушался к странному воющему звуку и нашел, что в нем есть своя удивительная красота и гармония. Раньше он думал, что эта песня может быть предвестником смерти. Впрочем, еще ничто не указывало на то, что это не так.

А потом он вдруг понял, что из слов Блейка следует вывод, который может удивить Джереми, и, прикоснувшись к спрятанной под рубашкой вещи, которую Блейк дал ему на хранение, опасливо покосился на рыжего пирата. Но тот выглядел таким же, как всегда, беззаботным пройдохой.

— Джереми, — вдруг спросил Блейк. — Что ты сделаешь со своей долей золота?

Белые зубы пирата сверкнули в темноте.

— Я ее еще не получил, доктор.

— А ты представь себе, что получил. Представил?

— Что ж… — ответил рыжеволосый парень со вздохом. — Я еще никому об этом не рассказывал. Я мечтаю о собственном корабле, небольшом, красивом, очень быстроходном.

— Это будет пиратский корабль? — спросил Чарли. Джереми помотал головой, и юноша удивленно продолжил: — Торговый? И ты не побоишься пиратов?

— А зачем их бояться? — весело воскликнул Джереми. — Некоторые пираты, чтоб ты знал, просто отличные ребята! И я не о себе…

Посмотрел он при этом почему-то на Блейка, который нахмурился и что-то неразборчиво пробормотал. Не успел Чарли понять, что к чему, как раздался короткий свист и что-то упало в костер.

— Черт! — Блейк вскочил. — Отойдите от огня!

Растерянный Чарли и не менее растерянный Джереми не увидели в случившемся явной угрозы и послушались его недостаточно быстро, поэтому, когда дым костра сделался необычно густым и сладковатым, они все еще стояли рядом. Чарли вдохнул этот дым, и у него мгновенно подкосились ноги, а в голове сделалось легко и пусто. Он шагнул назад, потерял равновесие и упал, даже не почувствовав боли от падения.

Чарли не увидел, как Блейк, закрывая нос и рот рукавом сюртука, вытаскивал из костра индейскую стрелу с привязанными к древку узкими продолговатыми листьями какого-то дерева. Это они тлели, источая сладкий дым, который расползался по всей округе, погружая спящих пиратов в еще более глубокий сон. Перед широко открытыми глазами юноши сменялись картины будущего, которое могло бы наступить, но в этом будущем не было Чарльз-Тауна — только море, ветер в парусах и звон абордажных сабель.