Зодиак - Страница 60

Остаток передачи был посвящен хлоракне – на нее я не стал тратить времени. Я отнес «Геральд» и «Глоуб» Буну, который уже купил нам пиво. Он взял «Геральд», я – «Глоуб», и пока мы просматривали колонки и потягивали пенную жидкость, я рассказал ему про репортаж в новостях и что задумал Дольмечер.

Бун был вне себя от радости.

– Ты поливаешь парня грязью, С.Т., а он гораздо умнее, чем тебе кажется.

– Черт, нет. Идею он украл у меня. У нас с тобой. Говорю тебе, Бун, он следил за моей карьерой. Если хочешь, чтобы что-то попало в газеты или на телеэкран, выкинь самый шумный, самый скандальный, какой только сможешь, финт, и тебя услышат.

– Довольно странный финт. Стрелять в бывшего советника при президенте.

– Как же, странный! Он совершенно в духе Дольмечера. У него даже «Зодиака» нет.

– А что, если он не псих?

– Давай взглянем на это с такой стороны. Он не сумасшедший. Готов поспорить, что он и дня в тюрьме не проведет.

– А что, если у него действительно вся нужная информация? Секрет гибели бактерии?

– Ты правда так думаешь? (Господи, ну и мысль!) Ты думаешь, Дольмечер настолько крут?

– Нет.

– Вот и я тоже.

– Но Кельвин-то дока.

– Согласен. Кельвин с бактерией справится. А нам придется иметь дело с Плеши. Уж его-то мы прищучим. Люди должны знать, какое он совершил преступление.

– У тебя есть план?

– Спектэкл-айленд. Сегодня вечером. Готов поспорить, под той баржей еще сохранились ПХБ. И уйма бактерий в придачу.

– Ха, нам нужно лишь нанять дирижабль, чтобы стащить баржу с улик!

– Нет, достаточно прорезать ее днище. Или еще что-нибудь придумаем. Но сначала надо разведать обстановку. Баржа-то никуда не денется. Можно не спешить. Интересно, что поделывает Логлин?

– Ты ведь самого его на Спектэкл-айленде не видел, верно?

– Нет, но у него новенький катер. И в бардачке была пушка. И он знал, что на Спектэкл-айленде ошиваются фанаты «Пойзен Бойзен». На что угодно спорю, Логлин регулярно туда мотается.

– Зачем? Он ведь тоже не в состоянии сдвинуть баржу.

– «Баско» поставила его управлять «Биотроникс» с одной целью: уничтожить улики под баржей. И уж поверь мне, он работать умеет. Когда-нибудь слышал про «руководство действием»? Думаю, Логлин прочитал пару-тройку книг по этой теме. Что-то мне подсказывает, что он знает способ добраться сквозь днище до застрявшей внизу дряни.

Мы прикончили несколько кружек пива прежде, чем нам пришло в голову заказать поесть. Я достаточно часто ел в «Жемчужине», чтобы заслужить такую привилегию, и Хоа ради разнообразия как будто с удовольствием нас обслуживал. Ну, настолько, насколько он вообще от чего-либо получал удовольствие. Он всегда был весел, но, уверен, не счастлив. Разумеется, «счастье» – понятие для толстых американцев. Иммигрантам в общем-то нет дела до счастья. Здоровье, богатство, мудрость – да, но счастье само по себе – это то, что беспокоит в лучшем случае их детей. И тот угрюмый, токсичный младший официант был несчастен и хотел как-то это изменить. Но сегодня он, кажется, отсутствовал.

Когда мы наконец сделали заказ, я спросил про него у Хоа.

– А где официант?

Он меня не понял. Тогда, поскольку его слишком уж занимал мой велосипед, я попробовал зайти с другой стороны:

– Тот, который ездит на скутере.

Тут Хоа посерьезнел, утратил поддельную озорную улыбку и на долю дюйма подался ко мне.

– Очень болен.

– Сыпь по всему телу и так далее? – предположил Бун, утрированно водя по груди ладонью.

– Мы отвезли его в больницу, и теперь ему дают лекарство.

– Хорошо, Хоа, врачи знают, как сделать так, чтобы ему стало лучше.

Может показаться, что я свысока отношусь к иммигрантам, но у вьетнамцев довольно странные представления о медицине: временами они пытаются сами себя вылечить, ставя на спину сосуды с кипятком и так далее. Возможно, злых духов это изгонит, но против вошедшего в официанта демона не поможет.

– Он потерял сознание на работе? – спросил Бун. Хоа его не понял.

– Ты сказал, что отвез его в больницу.

– Моя жена отвезла. Этот мальчик – Тим. Наш сын.

Почувствовав себя распоследними сволочами, мы с Буном начали извиняться и говорить что положено в таких случаях – желать Тиму скорейшего выздоровления и так далее. На Хоа это не произвело особого впечатления.

– Он скоро поправится и вернется, а тогда я впрягу его в работу.

Мы еще посидели, листая газеты и планируя свое возвращение в невысший свет. Действовать следовало по порядку. Надо было напиться, я должен был связаться с Дебби и подобрать кое-какие концы в истории с ПХБ, и только потом можно поднимать шум.

Комиксы печатают в разделе «Развлечения», поэтому я захватил его себе. Там же оказался анонс концерта группы тяжелого рока в «Гарден» – выступали «Пойзен Бойзен». К несчастью для нас с Буном, все билеты были распроданы. Сегодня мы остались без сатанинского рока, но Барту с Эми скорее всего повезло.

Бун листал страницы с мелким шрифтом.

– Слушай, – сказал он вдруг, – помнишь «Искателя Баско»?

– Не имел чести встречаться. Только о нем слышал.

– Это большой старый сухогруз, – мечтательно протянул Бун. – Его используют, чтобы сбрасывать отраву в океан.

– Да, знаю.

– Как-то мы окружили его у Большой Ньюфаундлендской банки, и с его борта мне прямо в «Зодиак» сбросили старую бочку с черной жижей. Прямое попадание – пробили мне днище. Это было еще до того, как все… ну, разладилось.

– Ага, в твоей зеленой юности. Слушай, ты поэтому сейчас так из-за «Искателя» разнюнился?

Он показал мне заднюю страницу раздела «Бизнес», где печатают извещения о банкротстве и ставки валют. Еще там имелась колонка, перечислявшая, какие корабли сейчас в порту, какие собираются войти в него или его покинуть. Сегодня вечером ждали «Искателя», который придет с завода «Баско» в Джерси – вероятно, на их головное предприятие на берегу Эверетт.

– Рутинный рейс, – отмахнулся я. – Вечно перевозят взад-вперед всякую дрянь.

– Думаешь, с бактерией он никак не связан?

– Нет, разве что на нем груз триметоприма. Зачем им пригонять сюда корабль? Чтобы Плеши мог на нем сбежать от врагов?

Бун пожал плечами.

– Просто совпадение любопытное.

Хоа принес нам еду, и мы воспарили, постанывая от наслаждения и дыша через нос. Как только Хоа увидел, как мы обжираемся его снедью, он исчез и не показывался до тех пор, пока мы не стали подбирать крошки в вареном рисе.

– Вы про «Баско» говорили? – спросил Хоа.

– Да, ты про них слышал?

– Это та компания, которая отравляет гавань?

– Мы так думаем. Нет, мы это точно знаем.

Тут Хоа позволил себе неслыханную вольность: подтянул от соседнего столика стул и сел. Свой небольшой зальчик он оглядел, я бы даже сказал, мелодраматично. Во всяком случае, у американца это отдавало бы мелодрамой. Хоа шесть лет провел в воспитательном лагере во Вьетнаме и возглавил три попытки побега. Для него тут мелодрамой и не пахло.

– Что вы собираетесь делать?

– Поедем в гавань, соберем доказательства против Логлина. То есть против Плеши. Против Плеши и человека, который… м-м… на него работает.

– По-вашему, «Баско»… Плеши… накажут? По нему на долгий срок тюрьма плачет!

Странно было слышать такое от Хоа. Хоа был правым консерватором, и я не мог его винить. С чего бы ему любить пацифистов? Он считал, что США не следовало уходить из Вьетнама.

Я вспомнил старую черно-белую фотографию Плеши во Вьетнаме, когда он еще был первым в мире проповедником химического оружия – до того, как у него перехватили эту роль Советы и Ирак. Выходит, я все-таки отношусь к иммигрантам свысока, мне ведь и в голову не пришло, что Хоа может интересоваться политикой или хотя бы знать, кто такой Олвин Плеши. Эту иллюзию разрушила интонация, с которой он произнес это имя, и выражение его глаз, кода он задал свой вопрос:

– Чем тебе Плеши насолил? Он же был на вашей стороне.