Знак D: Дракула в книгах и на экране - Страница 8

Основоположником готического романа считают английского прозаика второй половины XVIII века Хораса Уолпола, автора книги «Замок Отранто» (1764), в которой впервые в полной мере сформулированы принципы жанра. Обостренный спрос на такую литературу продержался до середины XIX века. Существует не одна система классификации готических романов, и по любой из них в «Дракуле» нетрудно отыскать родовые пятна жанра — и по замыслу, и по тематике, и по концепции, и по стилю. Такой поиск не слишком обременителен еще и потому, что со временем определение готической культуры расширилось, к ней относят теперь и романы ужасов вообще, и готический рок, и молодежную субкультуру готов.

Различные интерпретации темы паранормального, обычно не лишенные — в большей или меньшей мере — эротического подтекста, мелькали в художественной литературе XVIII века: и в немецкой поэзии эпохи Просвещения, и в английской лирике. Два классических примера «потусторонних» произведений большой английской словесности дали во втором десятилетии XIX столетия вечерние развлечения женевской литературной компании Джорджа Байрона на вилле Diodati. Жена поэта Перси Биши Шелли Мэри Годвин и врач лорда Байрона итальянец Джон Уильям Полидори довели до конца замысел, выросший из дружеских потешных пересказов страшных историй о привидениях: сочинить собственные рассказы на эту тему. Повесть 19-летней Мэри Шелли об ученом, изготовившем чудовищную модель человека, важна в контексте изучения феномена Дракулы еще и потому, что автор «Франкенштейна», рационалистически задумывавшая книгу вроде бы во славу безграничных возможностей науки, завершила свою историю, в отличие от Стокера, пессимистическим выводом: возможности человека куда менее значительны, чем он в своей гордыне надеется. В другом авторы двух книг сходятся: и добро, и зло в мире относительны («Самое ужасное то, что зло глубоко коренится в добре», — говорит стокеровский Ван Хелсинг).

Одновременно с Шелли страшную историю начал в 1816 году сочинять Байрон, и прежде приближавшийся к освоению темы. Тремя годами раньше Байрон вписал в поэму «Гяур» такие строфы:

Женевский замысел Байрона (сага о таинственном путешествии на Восток аристократа по имени Август Дарвелл) так и не был исполнен, поэт отказался от намерения, набросав лишь короткие фрагменты. Идеей своего бывшего пациента воспользовался доктор Полидори, вскоре после расставания с Байроном издавший под его именем короткую повесть «Вампир», в которой живой мертвец впервые предстал в облике аристократа по имени лорд Рутвен. Сравнение этого «Вампира» с творчеством Байрона, по меткому замечанию одного литературного критика, «наглядно продемонстрировало разницу между талантами выдающимся и скромным». Но для исследования мистики страшного занятна и повесть Полидори, тем более что она овеяна трагизмом не вымышленной, а реальной кончины: не успев толком прославиться, 26-летний автор «Вампира» покончил с жизнью.

Потусторонний персонаж Полидори пленил воображение читателей и писателей не только в Англии. Сиквел его повести пера француза Сиприана Берара «Лорд Рутвен, или Вампир» в 1820 году был адаптирован драматургом Шарлем Нодье в театральную мелодраму «Вампир». Эта пьеса вскоре стала основой для новой театральной постановки в Англии и дала главный мотив либретто одноименной оперы немецкому композитору Генриху Маршнеру. Тремя десятилетиями позже свои вариации той же истории Полидори изложил в пьесе с тем же заголовком Александр Дюма-отец. Александр Пушкин писал о своей Татьяне Лариной:

Забегая чуть вперед, заметим, что первый литературный русский вампир появился на свет в 1879 году, это герой романа бельгийской писательницы и поэтессы Мари Низе «Капитан-вампир» Борис Лятукин. К тому времени популярный французский мастер приключенческого жанра Поль Феваль-отец (в России широко известна экранизация его романа «Горбун») опубликовал три книги соответствующей тематики: «Шевалье Тень», «Графиня-вампир» и «Город вампиров».

В 1847 году — кстати, это год рождения Стокера — в Лондоне отдельной книгой вышло первое крупное прозаическое произведение о вампирах, выполненное в развлекательном жанре. Издатель Эдвард Ллойд собрал под одной обложкой цикл «Варни-вампир, или Кровавый пир» (на русский язык иногда переводится как «Уорни-вампир»), получивший популярность в виде брошюр так называемых грошовых романов ужасов. Такие брошюры — восемь страничек с текстом в две колонки, изданные на грубой бумаге, с броской картинкой на обложке — предназначались для самой широкой и зачастую едва читающей публики. 220 глав романа, составившие 109 выпусков брошюр, написаны в течение двух с лишним лет одним из двух бульварных писателей, сотрудничавших с Ллойдом (имя автора в брошюрах не указывалось), Томасом Пекеттом Престом или Джеймсом Малкомом Раймером. Обычно, если такой «грошовый» роман с продолжением раскупался плохо, издатель заставлял писателя урезать сюжет. «Кровавый пир» оказался едва ли не самой продолжительной литературной «мыльной оперой» своего времени, удерживавшей внимание аудитории почти три года. За это время сэр Фрэнсис Варни, вампир, высосал не только всю кровь у семейства Банневортов, вступившего в нелегкую борьбу с потусторонними силами, но и немало творческих соков у Преста или Раймера. Этот «не-мертвый», осознающий весь ужас своего положения, описан в сочувственных тонах, он скорее жертва обстоятельств. В конце концов, не найдя способов смириться с реальностью, вампир Варни совершает самоубийство, бросившись в кратер вулкана Везувий. Издатель Ллойд, выпустивший около двух сотен подобных сериалов, разбогател и основал газетную империю, а его поденные писатели скончались в безвестности. Любители бульварной литературы называют роман о Фрэнсисе Варни классикой, но все-таки это скорее локальная классика жанра периодических грошовых изданий. Старые брошюры о Варни теперь иногда продаются на британских книжных аукционах и считаются знатоками едва ли не инкунабулами.

В 1872 году ирландский писатель Джозеф Шеридан Ле Фаню, один из признанных мастеров готической прозы, опубликовал повесть «Кармилла», действие которой разворачивается в австрийской области Штирия. Главная героиня Кармилла, она же Милларка (оба имени — анаграммы имени графини-вампиреллы Миркаллы фон Карнштайн), терзается и комплексом «не-умершей», и эротическими фантазиями по поводу своей ровесницы-подруги Лауры. Ле Фаню обращается к сексуальной стороне вампиризма, описывая двусмысленные отношения между «не-мертвой» и ее жертвой, тоже женщиной. Из своей героини Ле Фаню делает чувственное создание, с точки зрения викторианской морали воплощающее в себе абсолютное зло. Многие литературоведы считают Стокера прямым последователем Ле Фаню, указывая на сходство и в идеологии этих писателей, и в построении сюжетов их произведений. В частности, ссылаются даже на то, что в самых первых набросках «Дракулы», датированных мартом 1890 года, действие тоже разворачивается в Штирии. Оттуда же родом и полумертвая героиня рассказа Стокера «Гость Дракулы» графиня Долинген.