Змеиный камень - Страница 18

— Сколько стоят эти щипцы? — спросил Хамид у лавочника.

Лавочник посмотрел на него и, не увидев с малышом никого из взрослых, ответил:

— Тебе они не нужны.

— Продаются или нет? — переспросил Хамид.

— Почему не продаются? Зачем же они лежат здесь?

— Чего же тогда не отвечаете? Сколько стоят?

— Шесть пайс.

У Хамида упало сердце.

— Окончательная цена какая?

— Пять пайс. Хочешь брать — бери, не хочешь — проваливай.

Собравшись с духом, Хамид спросил:

— Три пайсы возьмёте? — Говоря это, он уже пошёл дальше, чтобы не слышать ругани лавочника.

Но лавочник не стал ругаться. Подозвав мальчика, он отдал ему щипцы. Хамид положил их на плечо, словно это было ружьё, и с достоинством, гордо выпятив грудь, подошёл к приятелям.

— Вот сумасшедший! Зачем-то купил щипцы! Что ты будешь с ними делать? — смеясь, воскликнул Мокасин.

Бросив щипцы на землю, Хамид сказал ему:

— А ну, брось-ка ты своего водоноса на землю. От него ничего не останется.

— Да разве щипцы — игрушка?

— А чем не игрушка? Положил на плечо — вот и ружьё, взял в руки — стали палкой факира, захочу — и буду играть на них, как на тарелках, — такая хорошая музыка! А ударю щипцами, так все ваши игрушки разлетятся вдребезги. А что вы сделаете своими игрушками моим щипцам? Ничего. Щипцы — мой храбрый богатырь!

Самми, который купил себе бубен, предложил:

— Хочешь меняться? Он две анны стоит.

Презрительно взглянув на бубен, Хамид ответил:

— Если мои щипцы захотят, они ему выпустят кишки. Подумаешь, натянутый кусок кожи! Попадёт на него вода — конец ему. А моим храбрым щипцам всё равно — вода или огонь, смерч или ураган!

И щипцы очаровали всех. Но разве у кого-нибудь остались деньги? Да и от ярмарки они ушли уже порядочно. Давно пробило девять часов, солнце пекло очень сильно. Ребята торопились домой. Хамид-то какой хитрец! Поэтому-то и не тратил свои деньги, негодник.

Ребята разделились на две группы. В одной — Мохасин, Махмуд, Самми и Нуре, в другой — один Хамид. Они ожесточённо спорят. Самми оказывается предателем — он присоединяется к Хамиду. Но и Мохасин, и Махмуд, и Нуре, которые на год — два старше Хамида, тоже терпят поражение. На стороне Хамида — правда. Одно дело — глина, другое дело — металл, который называется сталью. Он смертоносен. Появись тигр — улетучится вся смелость господина водоноса, солдат бросит своё глиняное ружьё и удерёт куда-нибудь; плохо придётся господину судье: спрятав лицо в свою мантию, он упадёт на землю. А щипцы — этот герой, этот сказочный богатырь схватит за шею тигра, и у того глаза вылезут на лоб.

Хамид привёл окончательный аргумент:

— Водоносу-то кто ни прикажи — бегом бросится за водой и начнёт брызгать у двери.

Мохасин был побеждён. Ему на помощь пришёл Махмуд:

— А если вас поймают, то свяжут и поведут в суд. Тогда-то вы поваляетесь в ногах у судьи.

Хамид не смог ответить на это веское возражение, он только спросил:

— Кто пойдёт нас ловить?

— Этот солдат с ружьём, — гордо сказал Нуре.

Хамид, поддразнивая его, воскликнул:

— Этот несчастный схватит героя, богатыря?! А ну, давай-ка своего солдата, попробуем, поборемся. Да он, как только увидит щипцы, удерёт без оглядки! Как ему, бедняжке, поймать?

Мохасин нанёс новый удар:

— Твои щипцы будут каждый день гореть в огне!

Он думал, что Хамиду нечем будет возразить, но Ха-мид быстро ответил:

— В огонь прыгают только герои, почтенный. Эти ваши судья, солдат, водонос будут в доме ненужным хламом. А прыгать в огонь может только богатырь.

Махмуд не сдавался:

— Господин судья будет сидеть за столом, в кресле, а твои щипцы будут валяться в кухне.

Эти слова оживили даже Самми и Нуре. Правильно сказал парень! Что ещё могут делать щипцы, как не валяться на кухне!

Так как Хамиду на ум не пришёл более убедительный ответ, он стал спорить:

— Мои щипцы останутся на кухне? Вот ещё! Когда господин адвокат сядет в кресло, явятся мои щипцы, сбросят его на землю и загонят ему в живот свод законов.

Ответ не был удачным. Но возможность загнать свод законов в живот произвела на ребят впечатление и настолько подействовала на них, что трое героев остались стоять с раскрытыми ртами, словно увидели, как какой-то железный змей проглотил змей бумажный. Они знают, что закон — это то, что выходит изо рта. Загнать его в живот — это, несмотря на бестактность, имело некоторую новизну.

Поле боя осталось за Хамидом. Его щипцы были богатырём. Теперь уже все мальчики не могли не согласиться с этим.

То почтительное отношение, которое естественно со стороны побеждённых к победителю, выпало и на долю Хамида.

Другие затратили по три, по четыре анны, но не приобрели никакой полезной вещи. Хамид же за три пайсы завоевал уважение. Действительно, какой прок от игрушек? Все перебьются. А щипцы Хамида проживут многие годы.

Начали вырабатывать условия соглашения.

— Дай немножко подержать твои щипцы, я их посмотрю. А ты возьми посмотри моего водоноса, — предложил Мохасин.

Махмуд и Нуре тоже предложили свои игрушки.

Хамид нисколько не возражал против этих условий. Щипцы по очереди переходили из рук в руки, А игрушки по очереди побывали в руках Хамида. Какие красивые игрушки! Хамид попытался утешить побеждённых:

— Я только дразнил вас. На самом деле, могут ли сравниться эти железные щипцы с вашими игрушками?

Но ребят это мало утешало. Щипцы покорили их.

Мохасин возразил Хамиду:

— Нас никто не поблагодарит за эти игрушки.

— Где там благодарить! — добавил Махмуд. — Как бы не поколотили. Мама обязательно скажет: «Неужели на ярмарке не было ничего лучше, кроме этой глиняной игрушки?»

Хамиду пришлось согласиться, что ничья мать не будет так довольна, увидев игрушки, как его бабушка, когда увидит щипцы. Хотя он отдал все три пайсы, Хамиду не приходилось сожалеть о том, как он употребил эти деньги. К тому же теперь его щипцы — богатырь и царь всех игрушек!

По дороге Махмуду захотелось есть. У него были с собой бананы, которые отец дал ему на дорогу. Махмуд поделился только с Хамидом. Другие лишь смотрели, как они уплетали бананы. Это была заслуга щипцов.

В одиннадцать часов в деревне началась суматоха. С праздника возвратились мужчины и мальчики. Младшая сестрёнка Мохасина подбежала к брату и вырвала у него из рук водоноса. От радости она высоко подпрыгнула. Господин водонос упал на землю и погиб. Между сестрой и братом началась потасовка. Оба громко ревели. Их мать, услышав шум, очень рассердилась и надавала обоим подзатыльников.

Кончина уважаемого адвоката, принадлежавшего Нуре, как и подобало, произошла более величественно. Адвокату не положено сидеть на земле или скамейке — необходимо учитывать его высокое положение, — поэтому в стену были вбиты два гвоздика. На них положена деревянная дощечка, на дощечку постелен бумажный коврик. Господин адвокат восседал на троне подобно радже. Нуре начал обмахивать его опахалом. Ведь в судах имеются и шторы и электрические вентиляторы. Разве можно обойтись по крайней мере без обычного опахала? Без него голова отказывается работать! У Нуре нашлось камышовое опахало, и он стал им действовать. Неизвестно отчего, то ли от движения воздуха, то ли от удара опахала, господин адвокат опять стал кусочком глины. После этого с большой помпой был совершён обряд оплакивания, и бренные останки адвоката были выброшены на свалку.

Теперь остался только солдатик Махмуда. На него немедленно была возложена обязанность охранять деревню. Но полицейский солдат — не простой человек, который двигается на своих ногах. Его будут носить в паланкине. Нашлась какая-то корзинка, в неё постелили старую рваную тряпку красного цвета, на которой удобно расположился господин солдат. Нуре поднял эту корзинку и начал с ней кружить вокруг двора. Оба его младших брата сопровождали корзинку, крича от имени солдата: «Слушай!» Однако надо было случиться такому несчастью — Махмуд споткнулся! Корзинка вылетела из его рук, и уважаемый солдат вместе со своим ружьём вывалился на землю. У него отлетела одна нога. Махмуд полагал, что он хороший доктор. У него оказалась такая мазь, которой можно было моментально приклеить отбитую ногу. Нужно только фиговое молоко. Нашлось и фиговое молоко. Ногу приклеили. Но как только солдат принял вертикальное положение, нога снова отказалась служить ему. Более того: во время хирургической операции у солдата отломалась и другая нога. Теперь, по крайней мере, солдатик удобно может сидеть на одном месте. С одной же ногой он не мог ни сидеть, ни ходить. Теперь солдат стал отшельником. Он охраняет дом, сидя на одном месте. По желанию он превращается даже в божка. С его головы исчезла чалма с бахромой: теперь его можно выдать за кого угодно. Его даже можно использовать как каменную гирю.