Зловредный старец (СИ) - Страница 2
– Какое там. – хмыкнул я. – Уже кандидатку в невесты тебе присмотрел, приедет скоро.
Утмир немного помолчал, а потом серьезно так ответил:
– Не, дедушка, мне пока жениться рано – я еще маленький.
Ну надо же! Когда с акинаком на здоровенного мужика кинулся – об этом как-то не вспоминал!
– Ну, про прям немедленно никто и не говорил. – ответил я, поднимаясь. – Ладно, выздоравливай давай, а я пойду. Дел уж, прости, очень много. А тебе, чтобы не грустил да не скучал, и дабы мысли дурацкие в голову не лезли, попрошу Бахмета книг поинтереснее подобрать. Все равно тебе пока вставать нельзя, хоть чем-то займешься.
И мелкий шкода, за время болезни, к чтиву неожиданно приохотился, а с учетом того, что с письменной речью у него и раньше было все слава Солнцу (о чем нехило символизирует количество заказанных в гильдии переписчиков копий его «Сказок государя Лисапета, с его слов царевичем Утмиром записанных»), нет ничего удивительного и в том, что вскоре он и сам за стило взялся.
– Премьера? – улыбнулся я. – Непременно буду. Как произведение называется?
– Ну… – парень начал рассматривать что-то на потолке. – Это вообще-то сюрприз был…
– Хорошо-хорошо, не говори, если так. – все равно у хефе-башкента узнаю. – Тинатин…
Я повернулся к внучке.
– А у меня для тебя хорошая новость.
– Да, дедушка. – ответила она, не поднимая глаз.
После устроенной ей матерью выволочки, поездки на богомолье и выволочки еще раз, видимо контрольной, царевна стала такой тихоней, что просто оторопь берет. Говорит негромко, смотрит все время в землю – не иначе какую-то подлянку замышляет.
– Вернулась экспедиция, которую я отправлял в Зимнолесье.
Тинатин вскинула на меня взгляд, но тут же снова потупилась и приняла благочестиво-послушный вид.
– Я рада, дедушка. – все так же негромко и ровно ответила она.
– Вот уж в чем не сомневаюсь. – я фыркнул. – Хватит делать лицо, кислое как постоявшее в тепле молоко. Дозволяю тебе сегодня навестить Нварда.
– С сопровождением. – строго и жестко добавила Валисса.
Собственно, почему и нет? За спасение моей шкуры и жизни наследников я прилюдно разрешил сыну капитана гвардии посвататься к внучке – но только после возвращения из похода. Потому как доблесть, верность и отвага, это хорошо, разумеется, но воровать царевен из Ежиного Гнезда можно только с моего согласия, а я парню его не давал.
Опять же, когда он Тинку сбежать уговаривал, обеспечить ей приличествующее девице из царского дома содержание ни он, ни его отец по финансам никак не могли, а теперь даже и на себя останется, пожалуй.
Да, я изверг, влюбленные сердца разлучил, и надолго – а нечего так бездарно косячить!
– Вот братья и сопроводят. – ответил я. – Все одно как услышали новость, чуть сразу с места не сорвались. Чего разулыбались-то?
– Мы по нему тоже соскучились, дедушка. – ответил Асир.
– Ага. – Утмир кивнул, соглашаясь со старшим братом. – А еще он и Энгель все-все про поход и зимнолесцев рассказать обещали, когда вернутся.
– Ладно, я гляжу аппетита у вас уже нет… – невестка покривилась, но ничего не сказала, а ее сыновья закивали, ну ровно китайские болванчики. – Бегите уже, повидайтесь с друзьями, пока у вас занятия со Щумой не начались.
– Сестру прово́дите в дом князя Латмура перед обедом. – добавила Валисса строгим тоном. – В такую несусветную рань ей наносить визиты не пристало. И не менее двух придворных девушек прихвати́те с собой, нам необходимо приличия соблюдать!
Последняя фраза прозвучала парням уже в спины.
– Мальчишки… – невестка неодобрительно покачала головой.
– Дедушка, матушка, я тоже уже сыта. – проговорила Тинатин. – Если позволите, я удалюсь порукодельничать.
– А и ступай, внученька. – кивнул я. – Чего тебе с нами время терять, коли наелась?
Царевна ушла, и я повернулся к ее матери.
– Что? Что тебе опять не слава Солнцу?
– Лисапет, – задумчиво ответила она, – вы действительно считаете ее брак с Нвардом здравой идеей?
– Я, положим, эту идею изначально здравой не считал, поскольку на Латмура с сыном, а заодно и на меня, все владетельные разом окрысятся. Но! – я поднял палец. – Железная Рука авторитетен и популярен в войсках, а мы с тобой пока, давай уж будем перед собой честными, сидим во дворце а не кормим ворон лишь из-за поддержки армии. Причем твоими стараниями я-то кормом едва и не стал. Равно как и твои сыновья.
Ну да, достопамятное покушение произошло, отчасти, и по вине не умеющей держать язык за зубами невестушки.
Вообще, его расследование – это совершенно отдельная история.
Подсылы, как выяснилось, вообще понятия не имели, кого им заказали, да и были-то вовсе не из Аарты, и узнав что чуть не угробили царя с царевичами запели что твои соловьи – их даже пытать практически не пришлось.
Ну еще бы, за покушение на венценосную особу смерти придают ну очень нелегкой, а тут им за сотрудничество со следствием посулили банальное повешение.
Оказались мои несостоявшиеся убийцы ватагой неудельных витязей, по сходной цене продававшие свои мечи всем желающим – ну и разбоем не брезговавшими. А куда деваться? На достойное постоянной службы вооружение денег нет, бойцовские навыки тоже так себе – крутились как могли, чтобы выживать: сегодня подрядятся охранять караван, завтра сами кого-то оприходуют…
Через одного из скупщиков награбленного на них, за неделю до нападения, вышел некий мутный тип, посуливший копеечку за избавление «от одного надоедливого монаха в столице».
Я когда узнал, сколько им заплатили за мою голову, даже обиделся. За царя – пять драм, и это они еще торговались! Да где заказчик такие расценки взял?! Это ведь мне перед потомками ославиться можно как «Грошовый царь», ну или «Лисапет Бесплатный» погремуха тоже вполне подходящая… Да что там гадать? Уж придумают чего, если гонорар достоянием общественности сделать – в сопредельных державах засмеют, ей-же-ей.
Запродавшие свои клинки на мокрое дело витязи небольшими группами просочились в Аарту, где были поселены в одном из особняков Верхнего города – с полным довольствием, но без выпивки, – в режиме постоянной готовности. Заказчик, представившийся как Фархад из Аарты, такое положение вещей объяснял очень просто: клиент-де, человек хоть и сугубо мерзкозлочинный, но непубличный, в город выходит редко, с сопровождением всего в пару-тройку витязей, и когда это долгожданное событие произойдет, тогда-то специально приставленный соглядатай сообщит, где зловредного монаха брать в ножи.
Так оно и получилось, собственно. Едва мое величество выперлось в порт на предмет потаращиться на неведому лоханку, как в особняк, где уже три дня без выпивки и баб тихонько озверевали неудельные в количестве аж два десятка рыл, примчался какой-то местный Гаврош, протараторил что-то Фархаду из Аарты, и, получив мелкую монетку, слинял.
Витязи, которые к тому моменту уже получили задаток в половину оговоренной суммы, слинять не догадались и, выслушав краткие инструкции отправились по мою душу – благо я там недалече как раз и возвращался. Пару человек, правда, возле заказчика оставили – чтобы с бабками не слинял.
Наличие подростков-послушников рядом с целью их смутило мало. Ну еще бы, кто мог ожидать серьезного сопротивления от пацанвы? Не могли же наемники знать, что один из этих щеглов – бычий плясун, чья скорость и реакция превосходит любого из них, а манера боя может смутить и куда более бывалого ветерана, что второй, тощенький парнишка, на самом деле просто соткан из тугих жил, поскольку с малолетства управляется и с тяжелым веслом, и с кормилом, и подковы гнет голыми руками – пусть и с трудом пока. Ну и в Нварде они Блистательного на свою голову не опознали.
Единственное, отчего они ненадолго замешкались, это краткое обсуждение – сколько стрясти за невинно убиенных за компанию со мной парубков. Логика была проста: и монаха-то убить большой грех, а уж с послушниками и того больше, а не убить свидетелей никак невозможно – требуется доплата на очистительные ритуалы.