Злой - Страница 11

Берни понимающе кивнул:

– Ну да. Это называется «болезнь первого месяца». Ты будешь рыскать по сектору в поисках тайного выхода, искать вентиляционные отдушины, а они здесь толщиной с руку и перекрыты мощными решетками. Будешь пытаться взломать лифтовую шахту и взорвать бронированные двери самодельной взрывчаткой. Ничего не поделаешь – каждый из нас прошел через это…

Невольно вспомнились опаленные, оббитые двери лифта. Ник беспомощно посмотрел на физиолога. Тот ответил печальным взглядом старого мудрого человека.

– И что, больше никто не думает о побеге? – упавшим голосом спросил Ник.

– Нет, почему же, – Берни нервно дернул плечом. – Есть один идиот. Его зовут Шон. Он постоянно твердит, что надо выбираться. У него, мол, есть вполне реальный план. Только отчего-то сам никак не воспользуется этим планом.

– Что же ему мешает?

– Он утверждает, будто без напарника ему не обойтись, – саркастически усмехнулся физиолог. – Только вот беда – в напарники к нему никто не торопится.

– А почему?

– Шон – уборщик, – веско сказал Берни. – Понимаешь? Не специалист, не лаборант, даже не охранник. Простой уборщик. Идиот.

Ник нервно поерзал на стуле, скосился на Вилмера: тот спал, привалившись щекой к прохладному стеклу стола.

– А что у него за план? – спросил Ник. – У этого идиота-уборщика?

– Как и положено идиоту, – фыркнул физиолог. – Идиотский. Он предлагает пробиваться не вверх, а… вниз.

Толстый палец веско постучал по стеклу, словно указуя в земные недра.

Ник задумался и проговорил:

– А может, в этом есть какой-то резон? Может, внизу найдутся какие-то туннели, которые…

– Внизу – клоака, – спокойно сказал Берни. – Огромный резервуар, куда сливаются остатки нашей с вами жизнедеятельности, но что хуже – отходы экспериментов, всякая химическая дрянь и такое, о чем я даже говорить не хочу. Такая клоака есть под каждым научным сектором, но лазить туда я бы не рекомендовал. Смею предположить, напарник нашему дорогому Шону нужен как раз для того, чтобы запустить его вперед – и поглазеть, как тот утонет в куче всего этого дерьма. Кроме того… – Берни сделал многозначительную паузу. – Ты не забыл, какие милые зверушки лезут оттуда? Что-то мне подсказывает, они от страха лезут.

– От страха? – Ник округлил глаза.

– Ну да, – сказал Берни, любуясь реакцией Ника. – Представляешь – КТО может напугать этих жутких тварей?

Ник стиснул зубы.

Теория флегматичного физиолога разъедала его мозг, требуя выхода. Он должен, просто обязан вытащить свою задницу из этой бетонной дыры и сообщить обо всем руководству. Можно не сомневаться: то, что он сможет рассказать теперь, – намного ценнее того, что удалось бы вынюхать за годы нелегальной работы в этом секторе.

– И все же, – упрямо сказал он, – я бы хотел поговорить с этим вашим уборщиком.

Дверь в кладовую выглядела как крепостные ворота после штурма: краска с металлической поверхности во многих местах была содрана, сама дверь, заметно измятая, несла на себе следы ударов чего-то тяжелого и даже глубокие вмятины от пуль. Просто удивительно, как после всего этого она встала в отведенный ей проем.

Не особо церемонясь, Вилмер несколько раз двинул по двери своей железкой и по обыкновению подмигнул Нику. Тот не видел в происходящем ничего забавного, особенно учитывая предупреждение о том, что со спины могут напасть спятившие лаборанты со своими ядовитыми стрелами. Не зря ведь Берни отказался отправиться с ними.

– Эй, Шон! – крикнул Вилмер. – Не притворяйся, что ты там сдох – на наших-то припасах!

– Кто это? – донесся из-за двери низкий приглушенный голос.

– Это я, Вилмер! – отозвался биохимик.

– Проваливай, твоя доля через четыре дня!

– Я не за пайком, злобный ты хомяк! Я, кажется, нашел тебе напарника!

– Какого еще напарника?

– Ну, ты же собирался нырнуть в клоаку? Вот, выискался еще один желающий!

– Мне надоели твои шутки, Вилмер! Убирайся к дьяволу!

– Какие еще шутки! И заметь – он не из наших! Он сверху! Так что тебе все равно придется вносить его в свой поганый список – конечно, если ты не вздумаешь уморить его голодом…

Вилмер не успел договорить, как щелкнуло что-то тяжелое, металлическое, и дверь слегка приоткрылась.

– И вправду новенький? – донеслось из-за двери. – А ну, подойди, посмотрю!

Ник с опаской приблизился к щели между косяком и дверью. Нервно сглотнул: из темноты торчала стрела с жутковатым металлическим наконечником, и заряжена она была во что-то массивное и, несомненно, мощное…

– Как звать? – донеслось из мрака.

– Ник… Николас Кейси. Меня направили сюда…

Договорить он не успел: крепкая рука схватила его за брючный ремень и затащила внутрь. Грохнула щеколда. Ник оказался во мраке.

– Эй! – донеслось из-за двери. – Шон, дружище, надеюсь, ты не станешь теперь добавлять нам в паек человечинку?

– Вали отсюда, шутник! – прорычали над ухом. – Где тут выключатель, чтоб его…

Вспыхнул свет. Шон оказался неказистым, но крепким на вид, лысым, с мягкими чертами лица, гладко выбритым, в чистой синей спецовке, и вообще, выглядел он довольно благополучно. Не скажешь, что обрек себя на вечное прозябание в этой бетонной пещере. Ник присмотрелся внимательнее. Взгляд маленьких глаз Шона был чересчур резок для этого спокойного лица.

Да и самодельный арбалет в его руках не добавлял расслабленности в общении.

– Вы – Шон, – не столько спросил, сколько констатировал Ник.

– Он самый, – отозвался уборщик. – Ну, заходи, гостем будешь.

Трудно спорить с человеком, в руках которого оружие, пусть даже столь примитивное. Опыт показал, что и ножка от стола в определенной обстановке может стать средством для причинения страданий ближнему своему.

Шон и Ник двигались вдоль высоких стеллажей, заполненных картонными ящиками, блоками с банками и пластиковыми бутылками. Были здесь какие-то мешки и объемистые контейнеры, за дальней дверью виднелись большие холодильные камеры. Ник плохо разбирался в складских тонкостях, но все это богатство на фоне печального положения сотрудников сектора впечатляло.

– А вы неплохо устроились, – заметил Ник, не сводя глаз с арбалета.

Что-то мозолило глаз, настораживало в этой конструкции. Не то чтобы он боялся, но…

– О, да, неплохо, – усмехнулся Шон. – Единственный способ остановить деградацию в этом каменном мешке – держать под контролем распределение. Теперь им есть о чем думать, кроме как о мутантах, смерти и ужасах одиночества…

Шон остановился у нескольких поставленных кругом ящиков и жестом предложил сеть. Сидеть было довольно удобно. В центре, выполняя роль стола, расположился ящик размером побольше.

– Есть хочешь? – поинтересовался Шон, ловко «сервируя» стол: банка консервированной ветчины, сырная нарезка в вакуумной упаковке, затянутый пленкой хлеб для тостов, пакет с чипсами и пара банок колы.

Что характерно – выпивки уборщик не предлагал.

В животе предательски заурчало: Ник уже позабыл, когда ел в последний раз. Пожалуй, было это еще в Хьюстоне, перед посадкой в автобус. Какое-то время стресс забивал естественное чувство, но теперь привычные рефлексы возвращались. А после выпитого у Берни чувство голода только усилилось. Сглотнув слюну, Ник снова бросил взгляд на арбалет.

– Не беспокойся, – усмехнулся Шон, вскрывая банку. Вокруг распространился пьянящий запах мяса. – Если бы я хотел пристрелить тебя, то не стал бы переводить продукты.

– Интересная конструкция, – задумчиво проговорил Ник. – Я такую где-то уже видел…

– Я даже скажу тебе где, – криво улыбнулся уборщик. – В тренировочном центре. Там учат превращать в оружие все, что под руки подвернется. Верно, Ник?

Первой реакцией было – отскочить назад, швырнув ящик в собеседника, а там – по обстановке… Большого труда стоило удержать себя в руках.

– Спокойно, спокойно! – с нарочитой ленцой сказал Шон. Он, как ни в чем не бывало, сооружал сэндвич. Накрыв ломоть мяса листом сыра и ломтиком хлеба, он протянул сэндвич гостю. – Держи!