Зимняя война 1939-1940. И.В.Сталин и финская кампания - Страница 3
Доложенным характеризуется непроницаемость той стены, которая стояла перед нашими войсками, действующими на Карельском перешейке.
Каким же образом действовали наши части и каким образом была прорвана ими полоса предполья и линия Маннергейма?
Нужно прямо сказать, что в современной войне с прорывом укрепленных районов ставится вопрос во всю ширь о качестве и количестве артиллерии, т.е. артиллерия должна обладать не только скорострельностью, но и должна обладать мощностью огня настолько большой, чтобы она могла меньшим количеством снарядов вести огневое разрушение укреплений противника. В то же время и пропорция между калибрами должна резко измениться в сторону крупного калибра, а артиллерия, непосредственно сопровождающая пехоту, должна быть легче, иметь большую маневренность, обладать большей скорострельностью и большей начальной скоростью.
Артиллерийский огонь на Карельском перешейке был очень силен, потому что артиллерии у нас было много и огневое воздействие на всю систему укреплений было вполне достаточным, благодаря чему пехоте и саперам, сопровождающим пехоту, оставалось лишь добивать оставшееся. Это самое главное и самое важное в действиях частей 7-й армии на Карельском перешейке.
СТАЛИН. Что добивать?
ХРЕНОВ. Укрепления противника.
Артиллерийский огонь особенно характерен был на Хотиненском и Междуболотном узлах и на высоте 38,2.
Система укреплений Междуболотного узла и система Хотиненского узла были нарушены огнем артиллерии, авиации и танков, а также подрывными работами саперов, благодаря чему 11 февраля части 123-й стрелковой ордена Ленина дивизии прорвали укрепленную полосу линии Маннергейма.
Какие же трудности и основные недостатки мы имели при борьбе в современном укрепленном районе? Основным недостатком я считаю то, что мы недооценили инженерную мощь укреплений финского театра, недооценили и в количественном, и в качественном отношении. Тем самым недооценили необходимость ведения инженерной разведки, которая должна быть в период подготовки операций наиболее сильной и наиболее эффективной. Недооценили в первоначальном периоде необходимость и роль блокировочных (штурмовых) отрядов (групп), составленных из всех родов войск и тесного взаимодействия между ними. В начале у нас были попытки железобетонные укрепления захватить или силами только пехоты, или силами саперов, или танками, но из этого ничего не получалось и только после того, когда опыт этих разрозненных действий был изучен, систематизирован и войскам была дана специальная инструкция, мы быстро получили хорошо натренированные блокировочные (штурмовые) крупные и мелкие отряды и группы, которые усиленно действовали по захвату и разрушению всех систем укреплений.
В вопросах инженерного обеспечения для всех инженерных начальников было много нового. Нужно прямо сказать, что опыта в борьбе за укрепленные районы мы не имели. Приходилось изучать это дело непосредственно на поле боя и изыскивать методы как обеспечивать бой в инженерном отношении, чтобы пехота могла выполнить задачи с наименьшими потерями. Доподготовка войск на поле боя – не совсем хороша, потому что мы все-таки имели здесь излишние потери. Видимо, во всей подготовке Красной Армии нужно взять особый упор на отработку методов борьбы за укрепленные позиции и районы, полностью использовав весь полученный в этой войне опыт. Товарищ народный комиссар обороны, опыт войны показал, что необходимо реорганизовать инженерные части и инженерные управления. Это крайне необходимо. Мы маневрировали саперами так: сначала саперы обеспечивали продвижение боевых порядков наступающих частей, потом часть саперов перебрасывалась на выдвижение тыловых частей, начинали исправлять мосты и дороги, и таким образом все время приходилось маневрировать, не имея никаких резервов в своем распоряжении.
ВОРОШИЛОВ. Отсюда какой вывод?
ХРЕНОВ. Нужно иметь побольше инженерных частей, улучшить их качество, в техническом отношении нужно иметь их в более подготовленном виде, чего мы не имели на протяжении всей войны.
В отношении управления и инженерных начальников.
Я по отношению к своим товарищам других армий был в выгодных условиях, потому что я являлся начальником инженерного отдела Округа и какой-то штат подготовленных людей взял с собой и с этим штатом работал, в то время как другие начальники инженеров армий, корпусные и дивизионные инженеры, на которых выпадала вся тяжесть организационного и технического порядка по руководству войсками при прорыве, оставались в единственном числе, приходилось прикомандировывать к ним ряд командиров с тем, чтобы эти лица помогали корпусным инженерам лучше организовывать войска при прорыве. Следовательно, необходимо пересмотреть наши штаты.
Не все у нас было благополучно и во взаимодействии инженерных начальников с начальниками других родов войск. Здесь сказались условия нашей мирной учебы, когда недопонимали роль инженерного дела в системе борьбы за укрепленные районы и отодвигали инженерных начальников на второстепенные роли. Между тем, опыт этой войны показал, что инженерный начальник должен быть оперативным работником, помогающим общевойсковому командиру и его штабу правильно обеспечить действия войск в инженерном отношении как при борьбе за укрепленные районы, так и при их создании.
В борьбе за укрепленный район особую роль играет служба дешифрования.
Мы долгое время не могли понять, как здесь работать, пока не организовали хорошую авиа- и фоторазведку и не наладили службу дешифрования. Мы не имели кадров по дешифровке, и у нас получились затруднения. Видимо, систему дешифровки надо оставить в ведении инженерного начальника с тем, чтобы можно было организовать это дело, дешифрировать документ, правильно и своевременно доложить и этим самым помочь командованию.
Последнее – это в отношении строительства наших укрепленных районов. Не так давно, несколько дней тому назад, я получил штаты инженерного отдела, где вопрос современной фортификации от меня взят и передан в ведение начальника инженерного снабжения. Я считаю, что этого ни в коем случае допустить нельзя потому, что это дело инженерного отдела и от него отбирать строительство укрепленных районов ни в коем случае нельзя. Но в тоже время нельзя, чтобы этот инженерный отдел был превращен в строительный. Видимо, нужно будет провести реорганизацию в этой части, чтобы в инженерном отделе оставалось общее руководство строительством укрепленных районов, но производство работ и проектирование возложить на коменданта укрепленного района и на его инженерный отдел.
Я выполнял обязанности начальника артиллерии 7-й армии, поэтому и буду говорить о 7-й армии.
Прежде всего я прошу обратить внимание на карту, на которой помечены границы. Здесь совершенно не имеется пустого места, везде укрепленные районы, здесь каждый метр укреплен и каждый метр брали с боем, преодолевая заграждения.
К началу войны войска Ленинградского округа были готовы к назначенному сроку. Они были расположены с севера до Финского залива включительно. Мы проверяли готовность всех артиллерийских частей. Они были правильно расположены, понимали свою роль и 30 ноября 1939 г. приступили к выполнению задачи, поставленной правительством.
7-я армия в борьбе за предполье УР имела движение 5-7, а местами 8 км в сутки. Следует считать эти нормы не плохими, имея в виду, что боец каждый метр брал огнем.
Нужно отметить, что, если разведчики у нас иногда любят сказать, что им примерно все известно, что им известно по крайней мере если не все, то 90%, это будет неправильно, товарищ народный комиссар. Мы нашего противника не знали, мы его знали вообще. Я, как начальник артиллерии ЛВО (три года там сижу), читал данные по разведке УР, где показано, что там есть столько-то огневых точек, но в сущности мы ничего не знали. Там указано, что бетонные сооружения построены примерно против 152-мм снарядов, это неправильно, они построены против 305-мм. И поэтому надо признать, что нам пришлось последовательно изучать каждое сооружение, находить их одно за другим. Это говорит о том, что мы должны поставить задачу таким образом, чтобы наши разведчики работали как следует, чтобы они в мирное время лучше и полнее изучали противника. Надо знать, что противник строит сегодня, что он будет строить завтра.