Зимние сказки.Дилогия. (СИ) - Страница 132

Риск. Это был огромный риск. Лежащие вокруг холма тела наглядно демонстрировали смертоносную мощь имевшейся в распоряжении пришельцев боевой магии. Разумеется, Морн надел и активировал все имеющиеся у него защитные и маскировочные амулеты, но будет ли этого достаточно? Многим заклинаниям ведь все равно, видит ли маг своего врага или нет или даже не подозревает о его местонахождении. Огненному покрывалу, облаку смерти, колющему дождю, фонтану камней и иным заклинаниям массового действия невидимость объекта, находящегося в их поле действия, совершенно безразлична.

Но выбора не было. Оставалось только надеяться на лучшее и все же уничтожить проклятых путников. За их женщин уже было заплачено слишком дорого, и Морну оставалось только повышать и повышать ставки, надеясь все же выиграть этот смертельный аукцион. Впрочем, сейчас на игорный стол им была брошена последняя, самая весомая из имеющихся у него карт, и Морн старался даже не думать о возможной неудаче. Он должен победить! Иного выбора нет!

Первые такты закончены. Окружающие его воины буквально закаменели, прислушиваясь к немудреным словам имперского боевого марша, который как нельзя лучше подходил для вплетения в его ритмичные строки энергии заклятия. И вот то один, то другой воины начали подхватывать грозный мотив, подпевая магу. Спустя пару мгновений пели уже все. Заклинание начало свою работу, и отсчет времени пошел.

Пока оно действует, убить его бойцов будет сложно. Невероятно сложно. Потом, когда Песнь закончится, они заплатят за временное могущество, но пока она звучит – они будут сражаться. Сражаться как боги войны, ненадолго вырвавшиеся из своих поднебесных чертогов, и даже магия, могущественнейшая боевая магия будет слабнуть и терять большую часть своей смертоносной силы в столкновении со впавшими в боевое безумие бойцами. Единственным уязвимым звеном является лишь он сам, но для своей защиты Морн уже сделал все, что только было возможно.

Время настало. Не прерывая Песни, по нитям власти, опутывающим его рабов, Морн отдал приказ к атаке, и собранный им отряд в едином порыве, будто цельный живой организм, бросился вперед, к видневшемуся впереди невысокому холму с простенькой избушкой на вершине.

* * *

Пулемет – очень хорошее, могучее оружие. В бою пулеметчик если и не бог войны – должность, давно и по праву занятая артиллеристами, – то как минимум полубог. Недаром во время боев Великой Отечественной войны обе враждующие стороны самым первым делом стремились выбить пулеметчиков врага, и стоило только кому‑либо засечь работающее пулеметное гнездо, как туда немедленно обрушивались снаряды миномета.

Если же у одной из сторон не было ни артиллерии, ни минометов, то одинокий пулемет с хорошим запасом патронов и на удачной позиции вполне мог надолго остановить или даже вовсе прекратить атаку целой роты, а то и нескольких. Пока еще удастся обойти его сзади и, избегая попадать в сектора обстрела, приблизиться на расстояние выстрела.

А что уж говорить об использовании пулемета против вооруженной лишь холодным оружием толпы селян? Пусть их будет даже и целых триста… Чуть больше, чем полноценная армейская рота. Но если армейское подразделение вооружено огнестрельным оружием и может хоть как‑то огрызаться на пулеметную стрельбу, то местные жители были совершенно беззащитны. Щит, пусть даже это штурмовой щит драконидов, изготовленный из цельного листа трехмиллиметровой стали не самого худшего качества, является весьма слабым и ненадежным прикрытием от плотного потока пуль, способных пробить до двадцати сантиметров кирпичной кладки.

Ввиду этого обстоятельства с того момента, как первый пулемет с полагающимся к нему запасом патронов был установлен на чердаке, Шестаков да в общем‑то и все остальные члены осажденного отряда стали полагать себя в безопасности. Относительной, конечно. Каким бы большим ни было преимущество одной из участвующих в войне сторон, абсолютная безопасность в бою невозможна. Но все же… Уверенность в своих силах и преимуществе – она значит весьма немало.

И в самом деле, чего было опасаться? Луков ушанов? Так дальнобойность пулемета Калашникова многократно превосходит дальность их стрельбы, и для ведущих огонь спецназовцев не составляло никаких сложностей уничтожение ушастых охотников задолго до того, как они могли бы приблизиться на опасную дистанцию. Благо ближайшие дома поселка находились на довольно большом расстоянии от их отдельно стоящего, к тому же расположенного на возвышенности, хутора, так что скрытное приближение, особенно по наметенному вызванным Рау бураном снегу, было совершенно невозможно.

Редкие выстрелы из копий света? Это могло представлять опасность. Но, судя по всему, данное оружие у осаждающих имелось в очень малом количестве, и то ли из‑за недостатка опыта применения, то ли по какой другой причине, но все выстрелы из них далеко не всегда попадали даже в саму избушку, не говоря уже о том, чтобы достать кого‑либо из ее защитников.

А даже если бы и попали… С воздействием, которое мог оказать одиночный выстрел Копья света на таком расстоянии, легко могли справиться имевшиеся у каждого из членов отряда защитные амулеты, в избытке врученные им еще во время ухода из форта Эстах. По крайней мере, так в голос уверяли все присутствующие маги, и у засевших на чердаке двух пар спецназовцев не было никаких причин не доверять их словам.

Именно по этой причине оказалась возможна описанная несколько выше беседа имеющихся в отряде магов, пожелавших познакомиться с наконец‑то присоединившимся к ним Рау и безмятежно отпущенными со своих боевых постов спецназовцами, полностью уверенными в могуществе своего оружия. И именно поэтому на выступивший из‑за поворота кривой деревенской улочки горланящий какую‑то боевую песню отряд, идущий в редком рассыпном строю, вначале не обратили особого внимания.

Подумаешь, еще один штурм, пусть даже и несколько большим количеством нападающих.

Беспокойство проявилось потом, когда, несмотря на открытый ими огонь, остановить приближающийся отряд не удалось.

Нельзя сказать, чтобы стрельба была совсем уж безрезультатной. Нет, периодически кто‑то из бегущих к избушке под плотным пулеметным огнем фигур спотыкался и падал, но большинство из них вскоре вскакивало вновь и, приволакивая поврежденную конечность, опираясь на меч или копье, продолжало свое движение. Меньшая часть – оставалась лежать, пятная снег кровью, вытекающей из многочисленных ран. Но таких было мало. Очень, очень мало, особенно если учесть плотность пулеметного огня, направляемого умелыми руками спецназовцев. И это уже было странно и страшно. Ну не могут наступающие под кинжальным пулеметным огнем войска нести такие мизерные потери. Не могут!!! Если, конечно, в дело не вступает магия.

К счастью, расстояние, отделяющее хутор, где находились бойцы, от крайних домов деревни было достаточно велико, и, сообразив, что дело нечисто, они успели позвать на подмогу специалистов в этом вопросе.

Увы. Особой помощи они оказать тоже не смогли. Какую бы магию ни использовал местный царек, создавая свое воинство, она была совершенно неизвестна никому из присутствующих магов. Более того, их заклинания, направленные против неумолимо приближавшихся бойцов, по неведомой причине сильно ослаблялись, не вызывая желаемого боевого эффекта.

Цепная молния , выпущенная Каем, быстро затухла, сразив только одного бойца, на которого пришелся первый удар, и вызвав короткие, быстро прошедшие судороги еще у троих, которым достались отраженные разряды первого уровня. Разряды второго и третьего уровня, вполне смертельные для не защищенных специальными амулетами людей, были наступающими бойцами и вовсе проигнорированы.

Иглы злой воды всего лишь усеяли первые ряды наступающих сверкающими, словно рубины, каплями крови, тем не менее ни на секунду не притормозив их стремительного бега.