Журнал «Если» 2007 № 01 - Страница 27

— Как интересно! — сказала Нарин. — Но как же получилось, что ваш мир стал заниматься поставкой солдат всей Галактике? — Да как-то само собой. Когда нас нашел тот корабль, четверть из наших все же не захотела оставаться. Все это были кадровые вояки, опытные. А тем, кто оставался, было ясно: надо закупать и технику, и вообще все для жизни, своего ведь ничего не было. А чем платить? Вот и договорились: те — больше тысячи профессиональных бойцов — как бы сдаются нашим миром в наем желающим государствам, кому нужны хорошие солдаты. А деньги получают так: половину — бойцы, а другую — Редан; тогда уже возникло это название. Уходившие не возражали, потому что уже стало ясно: другого своего мира, кроме вот этого, у них не будет. Наши солдаты быстро завоевали авторитет. Да и что удивительного: вояки были первоклассные. — Потрясающая история! Слушай, а как назывался тот мир, которому корабль прежде принадлежал? — Этого, думаю, никто и никогда не объявлял. Да никто и не спрашивал. У нас не остается времени на отвлеченные материи. — Ты все так прекрасно рассказал, я даже не жалею, что отстала от своей группы. Она почему-то совершила посадку тут — сказали, что на минутку, для проверки чего-то там. Меня немного укачало, я вы шла, чтобы прийти в себя, отошла совсем недалеко, никого не предупредила. Закружилась голова, и, наверное, я на какие-то минуты потеряла сознание, упала. На меня высота всегда влияет очень плохо. А очнулась — никого! Они и в самом деле справились за несколько минут. Я, откровенно говоря, сильно испугалась — и тут судьба прислала тебя.

«Вообще-то туристов этим маршрутом не возят: пролет над производственными центрами запрещен всем, кроме специальных машин. Но все знают, что туристические фирмы запрет нарушают, срезают углы для экономии времени и энергии. Так что… Да что об этом думать: раз она так говорит — значит, так все и было».

— Нарь! Давай поговорим о будущем. Ты будешь ждать меня? Нас ведь продают не навсегда, а на срок. И после его истечения я свободен и неплохо обеспечен. — Ты так спокойно говоришь, что вас продают, словно вы — товар… — А мы и есть товар. Нас продают — что же в этом такого? Я ведь объяснил тебе: этим живет наш мир с самого начала. И богатеет. Что делать, если ничем другим наша планета не богата? — Но ведь вам приходится воевать. И тебе все равно, с кем придется драться, кого убивать? — Никак не все равно. Драться — с врагом. Убивать — только его. — Кто же враг? — Кто меня купит, тот и укажет. Это забота политиков, не солдат. — Но ведь и тебя могут убить! — Запомни: убивают неумелых. Недоучек. И трусов. Как думаешь, почему в Галактике такой спрос именно на нас? — Не знаю. Почему? — Потому, что купить нас — все равно что приобрести вдвое больше бойцов, чем получишь за эти деньги в любом другом мире. После первого же серьезного боя половина тех выбывает — убитыми, раненными. Убитых больше, потому что войны давно ведутся не на планетах, а в пространстве, где любое попадание дает разгерметизацию — и гибель. Так вот, на каждый маневр есть контрманевр, их надо знать и уметь ими пользоваться. Любое действие предсказуемо, надо только научиться предвидеть его в каждое мгновение. Этому нас и учат. — И помогает? — Суди сама. Ветераны, кто отработал где-то пяти- или десятилетний контракт, у нас населяют целые города. Значит, вернулись — жи выми и более или менее здоровыми. Возвращается большинство. Хочешь точнее? Удивишься: шестьдесят восемь процентов. Так что…

И тут прозвучал сигнал всеобщей боевой тревоги с немедленным построением.

Нарин, удивленная и встревоженная, лишь следила глазами за каждым движением человека, неожиданно ставшего ей дорогим.

— Рек, что это? Ты надолго? А я? Он моргнул. — Не знаю. Оставайся здесь. Я вернусь, слышишь? — Да… — но ответ прозвучал уже в пустоту, каблуки прострочили где-то по ступенькам, негромко стукнула дверь, и все утихло. Словно ничего и не было. А он-то был? В самом деле? Нарин так и осталась сидеть, словно в оцепенении. Как если бы всю ее энергию, способность не только двигаться, но даже и думать Рек забрал у нее до последней капли и унес с собой.

А Рек уже подбегал к месту построения, срезая угол, чтобы поскорее очутиться на своем квадрате. Чуть не столкнулся, лавируя между другими бегущими, с Вином, тоже (на их жаргоне) завинченным до последней гайки. Остановились на мгновение.

— Слава и честь! — Честь и слава. Что бы это?.. — Доложат. Слушай, а кто это там у тебя?.. — Не поверишь! После отбоя, да? Кивнули друг другу. Разбежались по местам. Рек занял свой квадрат. Перевел дыхание. Не удержавшись, сладко потянулся. Сумасшедшая была ночь. Вроде бы совсем не спали, а никакой усталости. Наоборот — хоть сейчас в драку. Хотя какая тут может быть драка? Очередная проверка готовности, ничего другого. Ну, полдня на все это уйдет. Зато потом…

19

— Капитан, от нашей разведчицы есть что-нибудь новое? Капитан «Покоряющего» Симод медленно покачал головой: — Связь до сих пор не восстановилась, командующий. — Что, по-вашему, могло произойти? Отказ техники? Тревога командующего была вполне объяснимой. А вот голос и интонации ей как-то не соответствовали. Какими-то очень спокойными они были. Бодрыми.

— Техника испытана не раз. Здесь же все-таки не война.

— Что же могло случиться? — Вероятнее всего — защита. ЦОСы закрыты для всеобщего доступа. Здесь ведь тоже обитают не малые дети. Надеюсь, она не пострадала. — Надеюсь, девушка еще заговорит. И не слезайте с каналов Редана. Резервные частоты контролируете? — Вся аппаратура сейчас только на это и заряжена. Кроме той, что стоит на прослушке «Неодолимого». — Результаты? — Знаете, неожиданно интересные. До сих пор мы практически не выходили на их базу под названием «Отрог». Бывали какие-то обрывочные упоминания, не более. А сейчас обмен идет очень активный. Я сделал выборку для вас… — Давайте. Новости с Левида? — Все по-прежнему. Планета пуста. Третьи миры понимают, что в этом деле серьезные претенденты — мы. — И Легана. — Пока мы не нагрянем туда… — Тогда и конкуренты окажутся там. Если что-то неожиданное им не помешает. А если мы не можем предвидеть неожиданности, то должны создавать их. — Если бы мы смогли стартовать первыми — хотя бы на час-другой… — Вряд ли здешняя власть допустит такой маневр. Но если «Неодолимый» не сможет стартовать одновременно с нами, это не явится причиной, чтобы задержать нас. — Думаете, с ними может произойти что-то еще тут, на столе? — Досадное происшествие остается всего лишь происшествием, если нельзя доказать злого умысла. — Однако, если здесь наш человек будет пойман за руку… — Значит, этот человек не должен быть нашим. Дождемся, пока не начнется погрузка купленного товара. Неужели мы не найдем нужного нам, одного из пяти тысяч? — Найдем.

20

Построение в Чусе затянулось. Вооруженные кадр-плейерами строевики бродили между шеренгами, глазами упершись в экраны, где через каждые несколько секунд возникал очередной файл. Солдатам разрешалось стоять «вольно», разговаривать.

— Рек, докладывай: откуда вдруг взялась эта?.. Реку не хотелось болтать о происшедшем. Куда важнее было — снова увидеть ее, успокоить, успокоиться самому…

— Вин, будет время — расскажу, а сейчас — прикрой меня, если хватятся: я сбегаю домой. Выручи! Вин Сит поджал губы. Конечно, неписаные законы солдатских взаимоотношений требуют помочь. Да и пусть крохотное, но чувство вины теплится в душе: по чести, прежде чем брать к себе прикрывающим родного брата Река, надо было спросить согласия старшего. Однако покрывать отлучку из строя — нарушение правил. А если собираешься быстро подняться по военной лестнице, незачем пятнать свою репутацию.

— Рек, как тебе в голову пришло — покинуть строй хоть на минуту? Лучше посмотри туда! На трассе, в седловине между двумя пологими высотками, только что появилась — из-за обратного ската — колонна. Пешая. Ветераны? Раскатилась общая команда:

— Смирно! От центра к флангам на два шага — разом-кнись! Разомкнулись. Ветераны стали занимать освобожденные места. И справа от Река квадрат занял один из них. Чувствуется по дыханию: давно не тренировался, жил приятной ветеранской жизнью, сладко спал, вкусно ел. Заслуженно. Постой, постой…